– Возможно, – сказал Бестужев без улыбки, беглопросматривая бумаги.

Майор изо всех сил старался сохранить достоинство, держасьтак, словно ничего особенного не произошло, – всего-навсего одинджентльмен изложил свою просьбу, а другой ее из благовоспитанности выполнил… Нуи черт с ним, главное достигнуто…

– Да, это меня полностью устраивает… – сказалБестужев, сложив бумаги вчетверо и спрятав во внутренний карман. – Но этоеще не все… Где сейчас находится фрейлейн Гесслер? Поскольку она осталась насвободе, вы не могли с ней не встретиться…

– Еще не успел, – сказал майор. – Были другиедела, да и она еще не оставляла на почте письма… Если и приехала, то должнаостановиться в отеле «Кайзерхоф».

Судя по тону, он не собрался рыцарски спасать даму –наоборот, считал, что коли уж ему фатально не повезло, то и очаровательнаясообщница должна получить свою долю неприятностей. Это и понятно – кто она ему?Иностранка, нанятая для определенных заданий…

– Считаю своим долгом вас предупредить… –продолжал майор. – И мадемуазель Надежда, и ее друзья – люди крайнеопасные, решительные, относятся к той службе, которую вы имеете честьпредставлять, с нескрываемой враждебностью…

– Это уж моя забота, – заверил Бестужев. –Лишь бы вы не вздумали ее предупредить…

– Я не самоубийца, – сухо бросил майор.

– Я отчего-то так и полагал… И еще одно, клянусь вам –последнее… «Джон Грейтон». Только не притворяйтесь, что не слышали о нем. Выведь были в пансионате «У принцессы Елизаветы», вели дела с господином покличке Кудеяр…

– Что она означает, кстати? – с искреннимлюбопытством спросил майор. – Я не знаю русского…

– Пустяки, – сказал Бестужев. – Был такойразбойник в старые времена, вроде вашего Дика Терпина… Итак? Вы ведь имеете крейсу «Джона Грейтона» в Россию самое прямое отношение? Коли ужспециализируетесь на работе с нашими весьма радикальными партиями?

Откровенно признаться, все это было на уровне догадок – ивозможная связь англичанина с «Грейтоном», и его специализация на бомбистах. Ноочень уж многочисленны совпадения – и там и сям выныривает наш майор, какчертик из коробочки.

– Ну что вы молчите? – требовательно спросилБестужев. – Облегчите уж душу полностью, смешно теперь увиливать… Где«Грейтон» должен выгрузить оружие?

– Точно мне неизвестно. Где-то в Финляндии. В данномслучае я не организатор, я лишь контролирую отдельные этапы…

– Пароход еще в Кайзербурге?

– Да, он уходит сегодня ночью…

– И у вас, конечно же, есть доверенный человек насудне? Это ведь азбука… Есть? Вот видите… Вы должны с ним договориться, чтобыон взял меня на борт. А собственно, что там договариваться – просто прикажите,туманно сошлитесь на высшие интересы дела, о которых ему и знать-то неполагается. Он ведь в вашем подчинении, а не наоборот…

– Послушайте! – воскликнул майор. – На сейраз вы от меня требуете невозможного…

– Отчего же? Паспорт у меня надежный. Судно совершеннолегально может взять на борт пассажира…

– Я не о том. На корабле поплывут… хозяева груза. Вашисоциал-демократы. Я так и не знаю, сколько их будет, но уж, безусловно, не одини не два…

– Но и не взвод же?

– Да, конечно, не взвод…

– Вот видите.

– Нет уж, позвольте! – ощетинился майор. – Небуду врать, что меня хоть сколько-нибудь интересует ваша участь… но вас тамнепременно прикончат, а претензии ваша разведка потом обязательно предъявитмне.

– Ничего подобного, – заверил Бестужев. – Даювам слово офицера. Хотите, я своей рукой сделаю соответствующую приписку квашим показаниям? Напишу, что инициатива исходила исключительно от меня, а выбыли принуждены… Видите? Вот так… Устраивает?

– И все равно, вас там прикончат…

– Ну, это мы еще посмотрим, – сказалБестужев. – Итак, когда и где вы меня сможете представить вашемудоверенному лицу на судне?

…Выйдя из отеля, он прежде всего направился к тем двуммолодым людям, определенно истомившимся ожиданием.

– Все обошлось, майн герр? – весело поинтересовалсятот, что щеголял в брюках для велосипедной езды. – У вас такое довольноелицо…

– Все обстоит прекрасно, друзья мои, – сказалБестужев. – Вы меня выручили, я вам благодарен и прошу принять оговоренноевознаграждение, и даже сверх того…

И подал каждому по две золотых двадцатимарковых монеты спрофилем кайзера Вильгельма.

– Благодарим, майн герр, – приподнял шляпу юноша всветлом жилете. – Вы крайне щедры, успехов вам и вашей даме…

Он вернул Бестужеву конверт, в котором ничего не было, иоба, беззаботно вертя тросточками, направились, скорее всего, к ближайшемуресторану. Бестужев усмехнулся, глядя им вслед. С этими парнями, безденежнымибуршами, он познакомился в пивной и преподнес душещипательную историю о том,как он намерен жениться на красавице, стремящейся развестись с суровым мужем,как собирается поговорить со старым хрычом по душам, но опасается, что тот изсамых низких побуждений попытается его убить. Как он и рассчитывал, студентыбез особых возражений согласились сыграть роль его сообщников, побуждаемые ктому и романтическим характером всего предприятия, и особенно обещанными занесложную услугу деньгами…

Все еще усмехаясь, он пошел к перекрестку, насвистывая поднос британский гимн:

– Правь, Британия, морями…

Задумчиво созерцая фасад отеля «Кайзерхоф» – опять-такидовольно фешенебельный, Амазонка всегда тяготела к комфорту, – он так и непринял какого-либо решения.

И не успел это сделать по причинам, вовсе не зависевшим отнего…

Неожиданно возникший рядом с ним плечистый мужчина,наклонившись к его уху, промолвил задушевно, доверительно:

– Господин Сабинин, у меня в кармане – заряженныйпистолет. И у моего товарища тоже, вон он стоит…

Бестужев успел бросить лишь беглый взгляд на упомянутоготоварища, с безразличным видом стоявшего в двух шагах от них, – третий,подойдя сзади, прижался к Бестужеву боком словно добрый приятель, приобнял егоза плечи и тихонечко посоветовал:

– Посмотрите вниз…

Бестужев опустил глаза. Незнакомец, отгораживая его широкойспиной от прохожих, приставил к боку лезвие длинного, холодно поблескивающегостилета. Приказал:

– Стойте спокойно и не вздумайте орать. Достаточноодного легкого движения… Все будут думать, что вам стало плохо на улице. Покакто-нибудь поймет, мы будем уже далеко…

– Чем обязан, господа? – спросил он, стараясьоставаться спокойным и лихорадочно взвешивая свои шансы. Увы, таковых неусматривалось вовсе…