Ее удивительный вкус оставался у него во рту. Оставался и после того, как Кассиан вымылся и лег. Оставался, когда он предался самоудовлетворению, сделав мокрыми простыни и исторгнув из себя все семя. Вкус не исчез и на следующее утро, когда он завтракал. Его пальцы и сейчас ощущали ее тело, словно она брала их в свой пылающий, шелковистый кулак. Перед тем как отправиться на площадку, Кассиан десять раз вымыл руки, и все равно они пахли Нестой. Он по-прежнему чувствовал ее, ощущал ее вкус.

Кассиан прогнал эту мысль. Как бы хорошо Несте ни было от прикосновения его пальцев и языка, это не шло ни в какое сравнение с ощущениями, которые подарил бы ей его член. Эту мысль он тоже прогнал. Если бы у них дошло до соития, это был бы рай и безумие одновременно. Его прикосновения настолько выжали ее, что желание снова ощутить влажность ее лона привело бы к печальному результату.

Однако Неста, появившаяся на площадке, ничем не отличалась от той, которую он привык видеть каждый день.

Ни следов румянца на щеках, ни блеска в глазах, говорящего о вчерашнем наслаждении.

Может, причиной тому был Азриель, вышедший следом.

Названый брат лишь взглянул на Кассиана и усмехнулся. Он знал. Даже издали он чуял запах Кассиана на теле Несты и запах Несты на Кассиане.

Кассиан не сожалел о вчерашнем. Ни капли. Возможно, причиной того было, что его последняя близость с женщиной произошла более двух лет назад. Однако он не помнил, когда в последний раз ему так отчаянно хотелось близости.

Что-то в его мозгу шептало обратное. Кассиан не обратил внимание на этот шепот, что делал уже давно.

– Доброе утро, Аз, – поздоровался Кассиан и кивнул Несте. – Доброе утро, Нес. Как спалось?

Ее глаза сердито сверкнули, готовые воспламенить ту же злость в Кассиане. Но затем она холодно улыбнулась:

– Спала, как новорожденный младенец.

Получалось, они затеяли игру: кто дольше сумеет делать вид, будто ничего такого не произошло. И кто сумеет показать, что не слишком затронут случившимся.

Кассиан улыбнулся, показывая, что вступает в игру. И еще до конца обучения он заставит Несту приползти к нему.

Неста спокойно принялась развязывать шнурки на сапогах.

– С чего это ты вдруг пожаловал на площадку? – спросил он у Азриеля.

– Да вот, решил немного поупражняться, прежде чем окунуться в повседневные дела. – Тени Аза теснились в дверном проеме, словно боялись яркого солнца, лившегося на площадку. – Надеюсь, я не помешаю вашим занятиям?

Кассиан видел, как пальцы Несты замерли на шнурках.

– Ты нам ничуть не помешаешь, – ответил он Азриелю, растягивая слова. – Мы начинаем изучать приемы рукопашного боя.

– Не из самых моих любимых, – сказал Азриель.

– Это почему? – полюбопытствовала Неста.

Азриель смотрел, как она, босая, выходит на площадку.

– Я предпочитаю сражение на мечах. Рукопашный бой мне не по вкусу. Слишком близко.

– Он не любит нюхать вонючие подмышки противника, – усмехнулся Кассиан.

Азриель зыркнул на него, но отрицать не стал.

Неста разглядывала Певца теней с откровенностью, на которую решились бы немногие. Невозмутимость его ответного взгляда многих обратила бы в бегство.

Даже Фейра поначалу робела, оказываясь рядом с Азриелем, однако Неста смотрела на него своим привычным оценивающим взглядом, как на каждого.

Возможно, по этой причине Азриель ни разу не сказал о Несте худого слова и воздерживался от стычек. Она видела его мощь, но не боялась, чем могли похвастаться очень и очень немногие.

– Покажите, как вы деретесь, – сказала Неста.

Азриель удивленно моргнул, а она добавила:

– Хочу узнать, с чем мне придется иметь дело.

Когда никто из иллирианцев не ответил, она спросила:

– Это ведь отличается от того, что я видела на войне?

– Да, – ответил Кассиан. – Чем-то похоже, но на войне дерутся по-другому.

Глаза Несты потемнели. Картины тех битв до сих пор преследовали ее.

– Мы пока повременим с боевой выучкой, – добавил Кассиан.

Может, не один год.

– Хочешь немного помахать кулаками? – поинтересовался он у Азриеля. – Давненько я не вытирал тобою пол.

Ему требовалось выплеснуть силу, бурлящую в нем со вчерашнего вечера, – быстро загнивающую силу желания. Движениями и дыханием выжечь ее из тела.

Азриель качнул плечом, сохраняя невозмутимость. Только глаза его сверкнули, словно он почувствовал потребность Кассиана выплеснуть накопившуюся силу. Тем не менее Азриель разделся до пояса, оставив лишь сифоны на запястьях, откуда к его средним пальцам тянулись кожаные петельки. Кассиан тоже снял рубашку.

Взгляд Несты достигал площадки и прожигал его насквозь. Кассиан напряг мышцы живота, подойдя к кругу, обозначенному мелом.

– Хиловато, Кас, – качая головой, пробормотал Аз.

Кассиан подмигнул ему, кивнув на такой же мускулистый живот брата:

– А где ты упражнялся в эти дни?

– Здесь. По ночам.

После возвращения из тех мест, где он шпионил за врагами.

– Не спалось? – спросил Кассиан, становясь в боевую стойку.

Вокруг шеи Азриеля сомкнулась тень – единственная смелая тень, не побоявшаяся яркого солнечного света.

– Что-то в этом роде, – ответил Певец теней и встал напротив Кассиана.

Кассиан не стал допытываться. Аз давно бы ему рассказал, если бы хотел поделиться причиной, заставлявшей упражняться по ночам, а не утром. Неста стояла в нескольких футах от мелового круга.

– Мы с Азом будем двигаться с полной скоростью, затем остановимся, и я тебе подробно все расскажу, – пообещал он.

Нужно выплеснуть эту дурную силу, прежде чем он осмелится подойти к Несте.

Неста стояла, скрестив руки. Лицо ее было настолько бесстрастным, что на мгновение Кассиан подумал: а не привиделась ли ему собственная голова у нее между ног? Вдруг это был лишь плод его разгоряченной, необузданной фантазии?

Прогнав мешающие мысли, он снова посмотрел на Аза. Их глаза встретились. Лицо Аза было таким же непроницаемым, как у Несты. Кассиан кивнул, подавая сигнал к началу.

Поединок начался с «танца ног» – с медленного кружения, с оценки противника и ожидания первого выпада.

Кассиан знал все пристрастия Аза. Знал, с какой стороны тот предпочитает атаковать, и саму манеру атаки.

Вот только Аз тоже знал все его приемы и слабые стороны.

Они снова походили кругами. Ноги Кассиана ритмично ударяли по сухому полу.

– Ну что? – спросил он Аза. – Почему бы тебе не показать результаты твоих ночных бдений на площадке?