что вам интересно послушать не обо мне, а о других, – он разочарованно покачал головой.

И хотя желание послушать о других изъявила только Дана, в ответ на это заявление Кир одобрительно хмыкнул, а Вика кровожадно заулыбалась.

– А мне незачем слушать твою историю, – заметила та, – я давно всё о тебе поняла. И да, ты стыдишься этой проблемы. И да – есть ещё проблемы, которых ты стыдишься и боишься о них говорить. То есть не боишься, конечно, извини, поправилась она, – просто пока не готов.

Глаза Вики округлились, Кир, скорчив заинтригованную гримасу, уставился на друга, а Дана заговорщицки подмигнула Бегемоту. Тот поднял руки.

– Сдаюсь. Я запутался. Так, – он поднялся, – мне нужно позвонить, а вы тут посплетничайте и определитесь, о чем мне в конце концов придется откровенничать. Но помни, – он предостерегающе посмотрел на Дану, – ты – следующая. И даже если сегодня наша последняя встреча, я от тебя не отстану!

– Ооооо! – протянула Вика, от удовольствия позабыв о своей жажде разоблачить Леонида, – как интереснссссно!

Она даже заёрзала на стуле, а Дана закатила глаза.

– Вот это интрига! – повернулась Вика к Дане, когда Леонид скрылся за дверями террасы, а Кир, пользуясь перерывом, вышел в мужскую комнату, – А у вас оказывается, пара!

– Да ну тебя, какая пара, – отмахнулась та, – не пара, а пары он на меня выпускает. Мы так все на него накинулись. Загнали его в угол. А с другой стороны, чего он ожидал…

– Вот-вот! – горячо подтвердила Вика, – во-первых, он вчера сам предложил про свои отрицательные стороны рассказать, а во-вторых, почти довёл меня до слёз. А я терпеть не могу на людях плакать, ты же знаешь. Еле сдержалась. Теперь скажи мне, что ты там у него увидела?

– В смысле? – не поняла Дана. Она ковыряла вилкой остатки рыбы.

– Ну ты же просматривала его? Пока я на балконе была и…пока вам о себе рассказывала. Или ты просто так сказала, что всё о нём знаешь?

– Нет, конечно. Зачем мне ещё на это энергию тратить? Когда ты рассказывала, я слушала ТЕБЯ!

– Ааааа, – разочарованно протянула Вика, – а я-то уже надеялась, что ты со мной поделишься, чтобы я ему выдала, как он мне о том, что я типа мужчин боюсь.

– Нууу…, – Дана поморщилась, – есть у меня некоторые догадки, – Но я не буду о них говорить, извини. Тем более, после моего прямого заявления, он поймёт, что мы его обсуждали. А это уже совсем некрасиво. Он же тебе напрямую сказал, не так ли? И, кстати сказать… он очень проницательный человек.

– Очень, – недовольно передразнила Вика, – ну всё равно, скажи, что там у него за страхи. Я буду молчать, обещаю. Ну пожалуйста! – она по-детски нетерпеливо застучала ноготками по столу.

– Ну да, будешь молчать. Просто ты хочешь, чтобы он чувствовал себя обезоруженным, а ты себя – в безопасности? Ты этим только подтвердишь его правоту.

И снова Дана пожалела, что у неё вырвались эти слова. Вика ошарашенно округлила глаза, медленно осознавая верность произнесённого. Дана, несмотря на неловкость, с интересом наблюдала, что та выберет: обидеться на подругу за прямоту или согласиться с ней и перестать допрашивать. И она с радостью увидела, что, несмотря на желание отомстить Леониду, Вика была укрощена этим замечанием. Она смиренно сложила руки на коленях и задумалась. Дана погладила её по руке.

– Я горжусь тобой! – произнесла она, и тут за столик сел Кир.

– Ну что вы решили с ним делать? – спросил он, кинув в сторону террасы, на которой среди нескольких парочек говорил по телефону его друг, – адвокат или эшафот?

Девушки расхохотались так, что их услышали с террасы.

– А вот увидишь, – чувствуя радостное нервное возбуждение, ответила ему Дана.

Когда за столик вернулся Бегемот, она кинула на него такой интригующий взгляд, что тот разочарованно скривился и махнул официанту, чтобы заказать десерт.

– Слушай, надо как-то держать себя в руках, – проворчал он, – у тебя такой заговорщицкий вид, будто ты стащила из вазочки мамино любимое печенье, и этого никто не заметил. Сомнительный подвиг, имей в виду. А о безнаказанности мы уже позавчера говорили.

Дана снова смеялась, Вика тоже захихикала. Было заметно, что Бегемоту приятны их эмоции.

Подошёл их официант. Кир заказал Драмбуи и какую-то интересную новинку из карты десертов, Вика – кофе и Захер. Она умоляла Дану разделить с ней этот массивный торт, но та очень хотела херес олоросо, поэтому отказалась, пообещав всё же, что, если в желудке ещё останется место, возьмёт у подруги кусочек. Сама Дана к хересу заказала штрудель с мороженым. Леонид же решил пока ограничиться двойной порцией выдержанного виски, раздумывая и выбирая между десертом и эспрессо.

– Итак, – усаживаясь поудобнее, возобновил он прерванную беседу, – мне всё-таки интересно услышать, какие выводы обо мне сделал наш уважаемый психолог в результате наших немногочисленных сборищ.

Это прозвучало весьма и весьма двусмысленно. Видимо, тоже почувствовав это, Вика перевела взгляд на Дану, желая увидеть её реакцию. Но та и бровью не повела. Однако её ответ дал понять, что слова Леонида её задели. Вика снова заерзала в ожидании интересной пикировки. «Давай, детка, отомсти ему за меня», говорила её полуулыбка.

– Единственный вывод, который не вызывает у меня сомнений, – делано презрительно вздернув верхнюю губу, сказала она, – то, что, по всей видимости, ты сам с детства мечтаешь стать психологом и дико завидуешь тем, кто в этом преуспел. Поэтому и стремишься шокировать окружающих своими заключениями.

На это Кир одобрительно хмыкнул, всё же взглянув на лицо товарища. Тот снова разочарованно поджал губы, словно от неё он ожидал большего.

– Даже если и так, то окончательный твой диагноз, к сожалению, не верен, – протянул он, – всё именно так, как ты сказала, только психологом мне по роду своей деятельности и так поневоле приходится становиться. Но не шокировать я стремлюсь. Нет. Вовсе не шокировать.

– Ну конечно, – теперь уже буркнула Дана, – зачем тебе шокировать, если ты можешь провоцировать? Это ещё интересней.

– Умница! – воскликнул Бегемот. Он вскочил и через стол схватил Дану за плечи и радостно встряхнул, – да моя-ж ты умница!

Кир и Вика ошарашенно смотрели друг на друга, потрясённые этим неожиданным взрывом эмоций. Бегемот тем временем уселся на место.

– Ты вовремя исправилась, – заметил он, – я уже собирался уйти.

Дану так и подмывало выпалить «ещё не всё потеряно, можешь прямо сейчас», но она вовремя спохватилась и поняла, что как раз сейчас он и провоцирует. И минутой раньше она как раз поддалась на такую провокацию. Это было простительно, не всё же время ей