– На, смотри! – раскрыл ладонь адвокат.

– Не эту. Правую.

Гомельский крепче сжал правый кулак.

– Впрочем, можешь не показывать. Я рассмотрела ее вчера при нашей встрече. На ней ровный тонкий след от пореза ножом.

– Это не доказательство.

– Согласна. Я вообще могу забыть о показаниях мошенника Кильпа, если…

– Что «если»?

– Если ты поделишься со мной деньгами. Скажем, половина от стоимости тех марок, которые я вернула тебе.

– Если я соглашусь, это будет означать… Ты и правда Петля. – Гомельский покосился на смартфон Елены и взорвался: – Ах ты, дрянь! Хочешь записать признание!

Адвокат вскочил, бросил смартфон на пол и растоптал его. Однако на этом Гомельский не успокоился. Отдышавшись, он швырнул разбитый корпус в раковину на кухне и включил воду. Смартфон накрыло потоком воды. Гомельский ополоснул разгоряченное лицо. Он посмотрел на себя в стеклянную дверцу навесной полки и опустил взгляд. Капли воды на щеках показались ему слезами, а на руках – кровью.

Адвокат брезгливо вытерся полотенцем, стараясь не замечать тонкой линии шрамов, пересекающей нижние фаланги пальцев его правой руки. Каждый день давно затянувшиеся порезы напоминали ему о кровавой сцене, которой закончилась ссора с отцом.

– Половина выручки за марки и новый смартфон, – встретила его ледяным голосом Петелина. Она успела застегнуть блузку и надеть туфли. – Пойми, мне нужны только деньги.

– Какое примитивное желание. А мне нужна еще и ты!

Гомельский, словно между делом, подошел к окну и выглянул с десятого этажа. Он увидел старую «дэу», которую Алекс купил на рынке для сегодняшней акции.

«Ничего не изменилось. Я полностью контролирую ситуацию. Алекс только и ждет, когда Петля выйдет из дома. – Гомельский успел успокоиться и похвалил себя за предусмотрительность. – Все марки достанутся мне. На выходе из дома Петлю ждет безумный Алекс. Ей конец! Но сегодня она чертовски сексуальна. Почему бы не порезвиться напоследок?»

Адвокат рывком обхватил женщину за талию и силой привлек ее к себе. Шляпа свалилась с ее головы, и Гомельский зашептал, дыша Елене в ухо:

– Зачем ты оделась? Стриптиз меня завел.

– Отпусти! Мне больно!

– Чего ты выделываешься? Твой Валеев тоже убивал.

– Тоже? – переспросила Елена.

Гомельский ослабил хватку, закатил глаза и улыбнулся самодовольной улыбкой.

– В тот день я был дома, – туманно ответил он. – Но тупые следователи не нашли убийцу.

– Потому что он оказался умнее их, – осторожно подыграла адвокату Елена.

– Намного умнее.

Гомельский опустил руки, пытаясь расстегнуть молнию на юбке. Елена поцеловала его в уголок губ.

– Денис, тебя заводит женское тело, а меня мужской интеллект, – прошептала она. – Расскажи.

– Где эта чертова застежка? Я хочу увидеть тебя в чулках.

– Я сама. Так ты расскажешь мне?

Гомельский отпустил женщину и достал из бара бутылку элитного коньяка. Он глотнул дорогой напиток из горлышка, не желая возиться с бокалом. В трех метрах от него женские пальчики играли пуговками блузки, то расстегивая, то застегивая их.

«Да, я умный и расчетливый. Я всего добился сам! И тогда в августе девяносто пятого я поступил как целеустремленный, уверенный в себе мужчина. Бабы штабелями стелются перед такими».

Денис снова глотнул коньяка, почувствовал, как его грудь распирает от гордости, и понял, что пришло время похвастаться. Он слишком долго держал этот груз в себе.

75

«Нет, я не буду ей звонить. По телефону Лена меня отошьет. Я приду к ней с огромным букетом цветов и попрошу прощения. Лена, я виноват, прости. Нет. Этих слов мало. Я должен сказать о любви. Лена, я люблю тебя! Только тебя и никого больше! Еще со школы! – накручивал себя Марат Валеев, подъезжая к дому Елены Петелиной. – И пусть рядом будет Ольга Ивановна или Настя, я все равно скажу эти слова».

Ольгу Ивановну с Настей Валеев встретил прямо в подъезде. Бабушка и внучка ждали лифта. На плече у Насти мотался рюкзак, а в руке она держала щетку для керлинга.

– Ух ты! Классный букет! Это мне, Валеев? – восторженно подпрыгнула Настя.

– Капитанской зарплаты хватило? Или ты цветочников крышуешь? – съязвила Ольга Ивановна.

– Это маме, – заметив смущение Валеева, понимающе закивала Настя. – Мог бы и меня поздравить. Я, между прочим, игру сделала, последним броском!

Приехал маленький лифт. Трое пассажиров встали по углам, пышный букет оказался в центре.

– Неестественный запах, химический, – сморщила нос Ольга Ивановна.

Настя выглядывала из-за букета и непрерывно щебетала:

– Скипом в команде оставили Веру, чтобы не фыркала, но тренер доверила мне последние броски. Они самые важные! Представляешь, сначала мне приходилось свиповать, как бешеной, а потом исполнять броски. Дыхание, пульс – они же мешают! И знаешь, что я придумала?

– Задержать дыхание, – ляпнул Валеев.

– Какой ты болван! Я всю игру заводила камни в дом справа. Слева один раз попробовала – не получилось. Противник запомнил. А в последнем энде мы проигрывали два камня. Я спровоцировала их ставить гарды справа. Они купились! А я последним броском ударила слева! Двойной тейк-аут! Мы взяли плюс три и победили! Ты бы видел их физиономии!

– Перехитрила, – похвалил Валеев, хотя не понял половины терминов.

– Мне мама подсказала. Если противник самоуверен, надо ему запудрить мозги, а потом нанести неожиданный удар.

– Твоя мама умная.

– Да уж, поумнее некоторых, – не удержалась Ольга Ивановна.

Елены в квартире не оказалось, что весьма обрадовало Ольгу Ивановну и расстроило Валеева. Растерянный Марат застыл посреди прихожей, не зная, что делать с букетом.

– Я поставлю цветы в вазу, – засуетилась Настя. – И скажу, что от тебя. А хочешь, напиши записку. Это так романтично.

– Ой, а Ленка-то наша на свидание подалась, – послышался певучий голосок Ольги Ивановны.

– Какое еще свидание? – сунулся в комнату Валеев.

– Юбку себе новую купила, туфли, блузку! – Ольга Ивановна с интересом перебирала пустые пакеты с отрезанными бирками. – А это что? Чулки со швом. Ничего себе! И белье. Дорогущее!

– Лена это надела?

– Упаковочки пусты. А вчера ей еще часики доставили. Обалденные!

– Куда она пошла? – засопел недовольный Валеев.

– А ты мне кто, зятек, чтобы я на такие вопросы отвечала? Есть мужчины, для встречи с которыми женщины готовятся основательно. Мы любим, чтобы все было красиво, а не абы как впопыхах в кабинете.