– У вас тридцать минут.

Будущие светила юриспруденции вздыхают так, как будто им было сказано про три минуты. Перевожу взгляд на Бочкова и Трофимова: они ухмыляются, чем вызывают у меня очередной приступ ненависти. Ладненько! Придёт время – я вам отомщу, уроды!

Гусейнов заискивающе спрашивает у Бочкова:

– Виталий Владимирович! Можно мне тоже вопросы задавать?

«И ты туда же, старик?! Надеешься подлизаться? Это бесполезно! Тебя все равно уволят сразу после аттестации!»

– Конечно, можно! Даже нужно! – мой шеф говорит с видом прокурора, требующего не просто большого, а максимального срока для преступника.

Полчаса проходят незаметно. Если раньше вырванные из тетрадей двойные листочки перед моими правоведами были чисты, как первый снег, то сейчас они похожи на тот же самый снег, но только по которому лениво прошлись вороны и оставили на нем редкие следы.

– Ну, что: я думаю, ждать дальше смысла нет, – авторитетно заявляет Бочков. – Пожалуйста, начинаем по одному.

Ближе всех ко мне сидит тот самый парень, которого я вижу впервые за семестр. И по этой причине именно на него падает жребий. Разумеется, как джентельмен он и так был бы должен пойти первым. Но теперь – в силу его месторасположения – он еще и обязан это сделать.

– Первый вопрос: «Нетрадиционные источники энергии».

– О! Школьный учебник по географии за шестой класс – хмыкает Трофимов. Бочков усмехается, Гусейнов не выражает никаких эмоций.

– Я не знаю, – сразу сдается парень.

– Что же вы – не можете назвать ни одного нетрадиционного источника? – глумится Бочков.

– Нет, – подавленно кивает головой будущий мэтр юриспруденции.

– Это у нас, во-первых, какие источники энергии – возобновляемые или невозобновляемые?

– Невозобновляемые…

– Невозобновляемые?? – глаза Бочкова округляются. Впрочем, и мои тоже. – А нефть, газ – как по-вашему, какие источники? Возобновляемые или нет?

– Возобновляемые… – кажется, решил довести всех до состояния шока будущий молодой специалист.

– Хм-м… Я думаю – здесь все ясно – смотрит сначала на меня, потом на всех остальных мой начальник. – Придете на допсессию. Следующий!

На место парня садится Лащинская.

– Билет номер три, первый вопрос: «Проблемы “Стандартной модели” в физике».

– Угу. И что вы можете сказать по данному поводу? – уже предвкушает победу Бочков.

– Ничего…

– Следующий вопрос!

– Водородная энергетика. Использование явления сверхпроводимости в энергетике.

– Так, хорошо. Перспективное направление исследований… Слушаем вас!

«Откуда ты знаешь, товарищ дорогой, что такое вообще сверхпроводимость?»

– Я не могу ничего сказать…

«Чёрт, ну что же ты так, Танюша?! Уж материал про водородную энергетику могла бы запомнить! Он ведь был в виде ксерокопии журнальной статьи, с кучей фотографий… Вице-президент РАН и олигарх Прохоров тиснули огромную совместную публикацию в «Доклады Академии Наук», а ты, блин!…»

– Два балла! Придете в следующий раз!

Я вижу, как на глаза Лащинской наворачиваются слезы. Мне искренне жаль девчонку, но сделать сейчас я ничего не могу: похоже, Бочков решил утвердить себя в глазах Гусейнова как борца с коррупцией, а меня – как опасного афериста, которому не стоит доверять прием даже незначительного экзамена.

– Остались только вы, – говорит он Яузовой. Та выжидает, пока Лащинская не возьмет у меня со стола зачетку и не выйдет из аудитории, чтобы собраться с мыслями.

– Первый вопрос: «Проблемы доказательств в математике». Первая проблема – это то, что при использовании компьютеров в процессе доказательства возникает сложность проверки такого доказательства обычным способом, вручную. Например, известен случай, когда редакция журнала отказалась рецензировать статью одного исследователя, ссылаясь на то, что полученную компьютером цепочку доказательств невозможно проверить до конца. Вторая проблема – это проблема теории групп, когда нашли одну группу и…

Яузова зависает. Черт, жаль! Она явно пытается уйти в частности. А ей всего-то надо было сказать, что и в этом случае возникла трудность убедиться в том, что перечень найденных простых групп является исчерпывающим.

– Вот нашли группу, кажется…

Бочков вопросительно смотрит на меня. Я, с одной стороны, вынужден на это как-то реагировать, а, с другой, – пытаюсь вытянуть Яузову на верный путь, поэтому говорю вкрадчивым тоном:

– А это основная проблема теории групп?

– Вот я тоже хотел спросить – а разве это основная проблема теории групп? – громогласно вопрошает Бочков.

Я поворачиваюсь, внимательно смотрю на него и вижу, как он прячет улыбку. М-да, ну и артист! Такой талант пропадает! Наверняка о теории групп он только слышал, и, если бы мне не было сейчас до невозможности грустно, я бы просто расхохотался так, что пришлось бы лечь на стол от смеха. Трофимов и Гусейнов застыли, как ледяные скульптуры, в ожидании ответа Яузовой. По всему видно, что данная академическая проблема их тоже заинтересовала – хотя бы в порядке расширения собственной эрудиции.

Но наша топ-модель всех разочаровывает. Она так и не смогла нащупать правильное направление мысли, и сейчас понуро сидит за партой, теребя почем зря ручку.

– Так… Ну, ладно – следующий вопрос, – командую на этот раз уже я.

– Из предложенного списка выберите физические теории, относимые к паранаучным: эфиродинамика, теория относительности, теория «Большого взрыва», теория торсионных полей, теория физического вакуума… – Яузова сглатывает слюну. – Я знаю, что эфиродинамика точно туда относится. Еще, кажется, торсионные поля…

– Верно! – торопливо обрываю я ее ответ, опасаясь, как бы она не успела что-нибудь в нем поменять. – Ну!… По сравнению с остальными ваша речь просто на пять с плюсом!.. – обращаясь теперь к Бочкову, пытаюсь разрядить обстановку я. Не потому, что мне от этой белой Наоми Кэмпбэлл что-то нужно, а просто потому, что хочется поддержать её за старание.

– Ну, по сравнению со всеми остальными – да! – подхватывает со смехом Бочков, и вслед за ним начинают смеяться и Трофимов с Гусейновым.

– Тогда – что, Виталий Владимирович? Может, четверку?

– Не знаю. Решайте вдвоем – показывает он рукой на Гусейнова. – Вы ведь экзамен принимаете.

Все, кроме меня и Яузовой, встают со своих мест. Бочков широким шагом направляется к выходу, Трофимов быстро срывается за ним. Ко мне подходит Гусейнов:

– Четверки я здесь не вижу. Тройка – вот это будет правильно.

В душе я с ним, конечно, согласен, но я-то обещал ребятишкам, что у них у всех вообще будут пятерки! Однако деваться некуда – нужно играть в объективность: