Фрэнк опустил глаза. Это подтвердило ее опасения.

– О боже, – сказала она, прикрывая рот рукой. – Что нам известно? Он жив? Он в порядке? Фрэнк, скажи мне!

– Этого мы не знаем, – сказал Фрэнк.

Мэгги еле сдержала испуганный возглас. Почему он не послушал ее? Если он погиб из-за этого, она никогда не сможет себя простить. Могла ли она сказать что-то еще, чтобы убедить его? Она должна была быть сильнее. Говорить более аргументированно. Что угодно.

– Все, что мы знаем, это что внутри дома находятся три агента, – сказал он. – Мы окружили это место, но…

– Боже правый, – вскрикнул Джейк, – ну и бардак.

– И Кайла до сих пор внутри с Манкузо, – сказала Мэгги.

Фрэнк вздохнул.

– Твои инстинкты снова оказались правыми, малыш. Штурмовать было нельзя.

Конечно, нельзя, хотела она рявкнуть. Ярость, смешанная со страхом, вспыхнула в груди, но она подавила это чувство. Она должна сохранять спокойствие. Теперь у Манкузо было еще больше заложников. ФБР практически преподнесло их ему на серебряном блюдечке. Это усилит его, раздует эго и придаст уверенности в себе. Страсти накалятся до предела.

– Нам нужно, чтобы ты приоделась, – мрачно сказал Фрэнк. – У них как раз есть бронежилет твоего размера.

Он открыл двери арсенала, в котором в гигантских металлических клетках хранилось различное оборудование, ожидая своего часа. Несколько техников бегали, расставляя оружие на столе в центре комнаты.

– Я нашла его! Сэр! Я нашла его! – Молодая женщина с короткими черными волосами торжествующе подняла бронежилет. – Агент Кинкейд, – она протянула его ей, – вот, держите.

Мэгги взяла бронежилет, вес которого был так хорошо ей знаком. Она вспомнила тот момент, когда в первый раз надела его – во время тренировки в Куантико. Тот жилет был слишком велик для нее, ужасно громоздкий и неловкий на ее миниатюрной фигуре. Когда она выпускалась, Фрэнк подарил ей новый бронежилет, специально подобранный для нее.

– Так, на всякий случай, мало ли что, – сказал он. – Береженого бог бережет.

– Мэгги? – Мягкий голос Джейка вывел ее из оцепенения.

– Твой выход.

Ее пальцы сжали жилет. Она натянула его, отрегулировав застежки.

Ее выход.

– Пошли, – сказала она.

К тому времени, как они приехали в парк Потомак-Оверлук, уже наступила ночь. Скрытность больше была не нужна. Даже если бы Манкузо слышал, что они приехали, это не имело бы никакого значения, они уже были тут. Фрэнк, Мэгги и Джейк поехали через лес на «Гаторе», навороченном внедорожнике с камуфляжным рисунком, который буквально плыл по пересеченной местности, как по асфальту.

Вертолеты кружились над верхушками деревьев, направляя на них яркие лучи прожекторов и высвечивая хижину, прямо как в кино. Разместившиеся через каждые десять футов бойцы держали наготове щиты и оружие. За пределами дистанции стрельбы, с южной стороны, спецназ окружил лачугу военными грузовиками, используя их и в качестве щитов, и в качестве препятствий на случай побега Манкузо.

Мэгги выскочила из «Гатора» и уверенной походкой пошла к группе мужчин, стоящих за грузовиками.

– Кто здесь главный? – спросила она.

Спецназовец с усами и испуганным выражением лица с опаской поднял руку.

– Эм, полагаю, что я.

– Ты полагаешь?

– Агента Саттона увезли в больницу, – сказал парень. – Манкузо выбросил его и агента Райна через парадную дверь минут десять назад. Они оба были без сознания, но живы.

Почему Манкузо отдает заложников? Если только…

О нет! Страх прорастал внутри нее, вытесняя воздух из легких, поднимаясь все ближе к горлу, не давая вздохнуть.

– А агент Харрисон? – спросила Мэгги.

– Он все еще внутри, – ответил мужчина.

– Окей, – сказала Мэгги. – Окей, – повторила она, пытаясь собраться с мыслями. – Ты, – указала она на товарища Саттона. – Твое имя?.

– Агент Коллинс.

– Я буду давать тебе указания, – сказала Мэгги. – Ты справишься?

Он с облегчением посмотрел на нее.

– Да, мэм.

– Мне нужно возобновить диалог с Манкузо. Сейчас у него не один, а два заложника. У него есть преимущество, и он знает об этом. Он захочет позлорадствовать.

Одна из агентов убежала, вернувшись с мегафоном, и отдала его Мэгги.

Мэгги включила его.

– Роджер Манкузо, – сказала она в мегафон, делающим ее голос громче. – Это Мэгги Кинкейд. Я кое-что узнала о Джо. О твоем брате. Почему бы тебе не позвонить мне, чтобы мы могли это обсудить?

Ее телефон зажужжал через несколько секунд. Передавав мегафон Коллинсу, она открыла и разблокировала его.

– О боже! – прошептала она. От фотографии, отправленной Манкузо, ее сердце ушло в пятки.

На фотографии был Пол, без амуниции и бронежилета, привязанный к стулу, со взрывчаткой С4, приклеенной скотчем к груди.

– Мне нужны саперы, здесь и сейчас! – в ужасе закричала Мэгги. – Сейчас же, Фрэнк! – Она посмотрела на своего наставника. Его лицо посерело, когда он увидел количество взрывчатки в блоке. Он тренировал Пола точно так же, как и Мэгги. Это предназначалось лично для него.

– Этого достаточно, чтобы всех нас отправить на тот свет, – выдохнул Фрэнк.

Мэгги выругалась. Джейк положил ей руку на плечо, быстрое, нежное, успокаивающее прикосновение помогло ей восстановить дыхание.

Ее телефон снова зажужжал. Теперь это было не фото, а звонок с неизвестного номера. Мэгги уставилась на телефон в полном отчаянии, борясь с желанием немедленно снять трубку и заорать на Манкузо. Но она заставила себя ждать. Надо было успокоиться. От этого разговора зависели жизни Пола и Кайлы.

После третьего звонка она сняла трубку.

– Привет, Манкузо, – сказала Мэгги, сдерживая голос. Он не должен был догадаться, как сильно она боится за Пола, иначе он использует это против нее.

– Ты не держишь обещания, Мэгги, – ответил Манкузо.

Его дыхание было таким тяжелым, что складывалось ощущение, будто разговаривал он на ходу.

– Мне очень жаль, что я не смогла достать для тебя этот документ, – ответила Мэгги.

– Ты врешь! – закричал Манкузо. – Если ты знаешь о Джо, значит, ты его видела!

– Нет, – сказала Мэгги. – Поверь мне, это бы сделало мою жизнь намного проще. Сегодня я объездила весь Мэрилэнд в погоне за любыми зацепками. Я была и в Саут-Пойнте, Роджер. Я говорила с Нэнси, бывшей Джо. Я собрала всю возможную информацию, но эти придурки обошли меня, и все пошло наперекосяк. Я понимаю, Роджер. Я прекрасно понимаю, что ты пытаешься сделать. Ты хочешь, чтобы смерть брата была не напрасной, так?