И Гермес нес всю эту пирамиду вверх, да со страшной скоростью – почти с такой же, с какой я до этого падала.

– Ты в порядке? – спросил Швайгер.

– Да, – сказала я.

И мы притормозили у двери этажа, который был пониже. Дверь распахнулась, и мы ввалились внутрь.

– Там Томас, – сказала я, едва встав на ноги. – У стражей. А Петер с Вивиан побежали к Аполлону. А воины – за ними.

Гермес кивнул. А Швайгер в это время не сводил глаз с музы. Потому что мы как раз оказались в офисе Аполлона. И муза Швайгеру улыбнулась. Она была очень красивая, конечно: с темными кудрями и в этом хитоне или как его – он ей очень шел. Но не настолько она была уж и идеальна, чтобы вот так стоять столбом и пасть разинуть.

Вивиан и Петера видно не было. Гермес уже полетел к лестнице – с такой скоростью, что только ветер просвистел.

– Швайгер, – я дернула его за рукав, – побежали.

Но он только отмахнулся от меня, как от комара, и двинулся к музе.

– Я Ричард, – сказал он ей.

Он обалдел? Там наших бьют, а он шуры-муры разводит!

И я поступила нехорошо – пнула его под колено.

Швайгер взвизгнул, повернулся ко мне:

– Ты совсем, Алисия?

– Это ты совсем! – сказала я. – Пошли быстрей, там твоей Вивиан помощь нужна. Гермес уже помчался!

Но этот осёл вместо того, чтобы взять ноги в руки, спросил шепотом:

– Ты не знаешь, кто она? – и на музу кивает.

– Нет, – говорю.

– Узнай, а?

Я решила бросить одуревшего Швайгера и побежать выручать Томаса. Но тут появился Аполлон и сказал:

– Это муза кинематографа. Она новенькая.

– Прекрасно, – сказала я. – А вы Вивиан не видели?

– Нет, – сказал он.

Значит, до Аполлона они добраться не успели.

А со стороны лестницы донеслись грохот, крики и бряцание металла. Но когда я подошла туда, все стихло.

Я выглянула в проем. На лестнице и площадке валялись кто как стражи. Похоже, живые, но без чувств. Оружие их выглядело плачевно: у кого меч завязан в узел, у кого копье превратилось в веник из щепок. А щиты так и вообще громоздились в углу площадки, аккуратно сложенные, как горка блинов.

Я переступила через пару тел и мигом преодолела два этажа – тревога за друзей и любопытство подгоняли меня. Гермес, поди, всю охрану Зевса вот так раскидал. А как он с Зевсом сладит? Тоже драться будет?

В дверях на этаж Зевса я буквально столкнулась с Гермесом, который довольно отряхивал руки.

– Ты пошел против отца?! – прозвучал позади него голос Вивиан.

Она, держа за руку Петера, выходила со стороны какой-то внутренней двери. Видимо, они прятались там, пока шло сражение.

Гермес потупился:

– Против стражей, – а потом обратился к Петеру: – Сын, я не поблагодарил тебя за подарок, – он коснулся розового камня на шейном платке.

– Тебе он понравился? – застенчиво улыбнулся Петер.

– Очень, – сказал Гермес.

А я побежала отбивать у стражников или вытаскивать из самой глубокой темницы Томаса.

– Значит, с Зевсом ты согласен?! – раздался позади возглас Вивиан.

– Я, как видишь, иду с ним договариваться, – уклончиво ответил Гермес.

Войдя во вторые или третьи двери, я увидела Томаса – целый и невредимый, не считая лохмотьев на рукавах пиджака и аналогичного ковбойского украшения на брюках, он шел мне навстречу.

– Как ты? – сказала я, постаравшись, чтобы голос не звучал слишком радостно. И у меня это получилось. Голос прозвучал сурово, хрипло – что-то среднее между морским пиратом и судьей. Неплохо, в общем.

– Алисия! – закричал Томас. – С тобой… все в порядке?

– Да. Я не разбилась в лепешку.

– Но как?..

Я только загадочно пожала плечами. Но следом за мной зашли Гермес и Вивиан с Петером.

Томас сказал радостно:

– А, Гермес тебя поймал!

– Вообще-то, Швайгер, – ответила я.

– Он здесь? – обрадовалась Вивиан.

– Швайгер? – недоуменно спросил Томас.

– Он был на руках…

– Он здесь! – громко перебил меня Олимпус, будто бы спеша ответить Вивиан, но на самом деле явно пытаясь скрыть, что служил транспортным средством для Швайгера.

Томас криво усмехнулся.

– И где он? – спросила Вивиан.

– Кадрит девиц в отделе Аполлона, – ответил Гермес.

– Каких еще… – сморщилась Вивиан.

– А ты-то как отбился? – спросила я Томаса, не дожидаясь, пока Вивиан и меня спросит о Швайгере.

– Ну… – замялся он.

– У тебя еще какое-то оружие было? – сказала я.

– Нет. Я немного владею техникой рукопашного боя.

– Что ж ты ее раньше-то не применял?

– Обычно я не калечу людей понапрасну, – скромно ответил он. – А тут я немного… разозлился, – он потупил взор. И повернулся к Гермесу: – Идете к Зевсу?

– С ним можно договориться, – произнес Гермес.

Они снова к Зевсу?! Да он же испепелит их и упечет в темницу!

– Твой свекор чокнутый… – раздалось от двери.

Там стоял, держась рукой за косяк, Швайгер. Его кожаный пиджак был разодран в клочья. Пошатываясь, он побрел к нам:

– Нашли с кем договариваться…

– Это семейное дело, – отрезал Гермес.

– Что… что за вид у тебя? – поразилась Вивиан. – И где вообще вы двое пропадали целый день?

– В баре, – ответил Швайгер.

– Что-о? – возмутилась Вивиан.

– Мы не пили, – кротко сказал Швайгер. – Мы разговаривали.

– Что? – удивлению Вивиан не было предела.

– Да, – только и сказал Швайгер. – И вот мы тут.

Вивиан спросила нежно:

– Ты тоже дрался со стражами Олимпа?

– Что? – ответил вопросом на вопрос Швайгер.

– Кто порвал твой пиджак? – спросила Вивиан.

– Муза, наверное, – спокойно предположил Гермес.

– Ну и что… – слабо возразил Швайгер.

– Муза? – Вивиан вздернула подбородок.

– Наверное, он был недостаточно почтителен, – сказал Гермес.

– Это была муза кино, – доверительно сказал Швайгер Вивиан.

– Ну и что, – свирепо сказала она.

– Она мне улыбнулась, – горделиво сказал он.

– Всего лишь, – бросила Вивиан. – Я это и раньше знала. А кого-то они целуют.