Наверное, я даже со стороны выглядел растерянным и, мягко говоря, не совсем адекватным. Только слюны, стекающей на подбородок, не хватало для полного, однозначного диагноза. Да ещё и ладонь, словно окаменевшая, торчала перед моим лицом. Чем не картина «Двоечник всё-таки вызвался к доске!»

Ещё и гости, в которых я вдруг обнаружил явные черты цыганского происхождения, продолжали как ни в чём не бывало:

– И его детское имя уже под новыми с трудом просматривается…

– Да, беда с парнем…

– Или всё-таки попробуем?

– Давай… Вижу, что до здешнего имени он как-то совсем диковинно назывался: «Михаил Македонский». Это в честь чего? Наверное, сочетание слов «Мак» и «Дон», не иначе…

– Ну да… А вот прежнее имечко вообще смешно звучало: «Цезарь Резкий». Цезарь – это от чего производное?

– Хм! Наверное, от слова «цедит». Вот только что? Мёд или яд?

Тут не выдержала и в нашу жутко «интеллектуальную» беседу со всей бесцеремонностью вмешалась Ксана Молчун:

– Чего это вы Миху разными гадкими словами обзываете?! Никакой он вам не Цезарь! А просто: Миха Резкий!

– Ох, девонька! Мало ты ведаешь о папочке своего будущего ребёнка! – заявила дама, чем уже и мою старшую супругу вогнала в некое состояние оцепенения. – Его большую часть жизни вообще иначе называли. От рождения он своими родителями именовался как Борис Павлович Ивлаев.

– Ну да, – добавил старик с наглющей ухмылкой. – Это у него на ладони чётко всё прописано!

Какое-то время я, развернув ладонь к себе, тупо на неё пялился, пытаясь честно рассмотреть: где там и что написано. Но подсознание, уже должным образом подстёгнутое логикой, здоровым скепсисом, резоном, а в особенности той самой наглой ухмылкой собеседника, уже интенсивно работало в нужном направлении:

«Или они читают мою память как раскрытую книгу, или волшебники! Но волшебниками они не могут быть по умолчанию, потому что тогда бы и Шляпник с Ирис были бы точно такими и меня на раз-два уничтожили. А эти – попросту знают что-то обо мне и теперь без церемоний издеваются. У кого могли узнать? От моих мамы с папой? Но те не знали про последние приключения под именем Македонского. А кто знал? Про всё вышеперечисленное? Только Лёнька! А где он? Где-то там наверху! А эти старые мухоморы откуда припёрлись? Да сверху же! И разве не мог мой товарищ с ними раньше договориться и всё это разыграть, обговорить и продумать? Ох!.. Ну, Лёнька! Ну, циркач!!!»

Стараясь резко не менять выражение лица, я положил ладонь на стол и виновато признал:

– В самом деле – написано… – а потом, словно о том и говорили, поинтересовался: – А что ещё мой друг передавал? Да и вообще, как он там устроился?

Обстановка за столом сразу разрядилась, и оба гостя доброжелательно рассмеялись.

– А ты молодец! – крякнул «шпион». – Не ожидали от тебя такой рассудительности.

– Хорошо продержался! – похвалила и его напарница, сразу представляясь: – Меня зовут Анна, а моего мужа Селидор. Есть у нас и родовое имя Ванш, которое носят дети, внуки и правнуки… но это к делу не относится. – Анна оглянулась на замерших в напряжении и любопытстве людей и начала с предупреждение: – Тем более что мы носители не только наших тайн, но и тех, кто нам доверился и может погибнуть из-за утечки нежелательной информации. Поэтому ты, Миха, понимаешь: последующий наш разговор будет вестись только с тобой наедине. Куда отправимся? Или…

– Да нет, выйдем, пусть люди спокойно завтракают, – решил я, поднимаясь и отправляясь к выходу. – Чего всех гонять, коль удобных помещений – не пересчитать!

Как раз мне навстречу из кухни заносили приготовленный завтрак, и возглавляющая эту процессию Франя обеспокоилась:

– Отказываешься от моей стряпни? Зазнался?

– Куда я денусь? – фыркнул я, готовый шутить от хорошего настроения. – Легче холостяком остаться, чем без твоей вкусной стряпни. Скоро вернёмся, так что и нам три порции оставьте.

Но скоро – не получилось. Наша беседа слишком затянулась, и прошло не меньше часа, прежде чем я познал новые секреты, получил приветы от друга и должным образом оценил происходящее. Правда, стоило упомянуть и о нескольких минутах нервного смеха, на который я сорвался в самом начале беседы после сообщения нового имени, под которым Леонид Найдёнов удачно легализовался в мире Набатной Любви. Всё-таки он осуществил свою мечту и стал Чарли Чаплином! И естественно, что с приставкой «Великий»! Иного я от него и не ожидал.

Ещё меня поразило и заставило гордиться осознание того факта, что друг сумел не только сам устроиться в сложной среде иного социума, но ещё и обо мне не забыл, прилагая все силы, умения и уникальные таланты артиста для моих поисков. Результат ждать себя не заставил: выход на барона Фэйфа, а потом и знакомство со стариками, налаживание крепкой, чуть ли не родственной дружбы и последовавшие затем откровения. То есть в любом случае от меня только и требовалось, что остаться в живых за прошедший месяц и несколько рудней. Всё остальное по моему спасению творилось, организовывалось весьма и весьма эффективно.

Например, не будь у меня груанов, разведчики-наблюдатели легко бы помогли наполнить комплект, причём в максимальном количестве пятнадцати штук, а потом и дали бы дельные советы, как этот комплект правильно использовать после выхода на поверхность. Для этого у супругов Ванш имелись уникальные парализаторы, верх технического достижения цивилизации гаузов. Но только парализовали они людей, а вот самих колонизаторов, а также всех монстров Дна вылетающие искорки тайного состава попросту убивали. Именно поэтому космические агрессоры крайне редко и весьма неохотно давали данное оружие посторонним. Ну и ещё один немаловажный фактор: парализаторы – это единственное, что пропускала вниз сложная, не поддающаяся никакому контролю со стороны система «лифты-телепорты».

Непосредственная причина, по которой гаузы послали вниз новую пару своих шпионов, заключалась в недоумении. Колонизаторы не могли понять, почему огромные средства уплаты в виде товара и продуктовых пайков уходят вниз, а груаны наверх не поступают. Могла быть поломка всей системы, остановить, починить или перенастроить которую они не могли раньше, и вряд ли у них получится в ближайшем будущем. Вот ничего и не оставалось, как послать вниз добровольцев-наблюдателей. Причём сделали это ближе к той Длани, из которой не так давно изъяли невероятное количество товара, а взамен не дали ни одной чудесной ракушки. И отправили супругов Ванш ещё и потому, что стало известно о гибели прежних агентов.

– Вот после уничтожения этих пластин они и узнают о гибели своих шпионов. – Селидор оголил плечо и показал некое подобие наплечного доспеха из тонкой, серого цвета стали. – Что это – мы понятия не имеем, но нас убеждали, что сигнал о нашей смерти достигнет нужного прибора в любом случае.

В тот момент я не на шутку разволновался: