Прикосновение к лицу показалось легким, как перышко. Снова что-то примерещилось? Себастьян раскрыл глаза и, как на мираж, уставился на склонившуюся над ним девушку.

Она в самом деле напоминала волшебное видение, порожденное фантазией вдохновенной природы. С чуть тронутого нежным румянцем лица смотрели огромные глаза цвета золотистого янтаря, губы алели, как маки, а в водопад медовых волос вплетались цветы. Одеяние поражало воображение удивительной чистотой красок и мастерством оттеняющей изысканность наряда вышивки, которую ни одна человеческая мастерица не сумела бы повторить.

– Гиана… – пробормотал герцог.

– Догадался, – ответило диковинное создание. Дух лесов и пещер, рукодельница, способная предсказать будущее и поведать, где найти клад. Но и убить тоже.

Раньше он считал, что такие, как она, существуют только в легендах и сказках.

– Скажи, человек, что мне сделать? Помочь тебе освободиться? – спросила гиана, и голос ее прозвучал, словно плеск лесного ручейка. – Или взять тебя с собой, сделать своим мужем, а затем забрать твою жизнь?

– Помоги мне, – негромко попросил Себастьян. Посмотрел ей в глаза. – Пожалуйста.

– Но почему я должна это делать? Что ждет тебя на свободе? Кому нужна твоя жизнь?

– Моей жене, – выдохнул он. – Я должен… отыскать ее… Ей грозит беда, а если что-то случится, я не смогу жить.

– Человеческая жизнь коротка, – усмехнулась гиана. – А ты уже готов с ней расстаться. Ведь твой отец смог жить после смерти твоей матери, а затем и той, другой женщины. Да, он не сумел простить себя, но дышал до тех пор, пока смерть не пришла за ним. Если ты не так уж сильно дорожишь своей жизнью, отчего нельзя отдать ее мне, а не твоей жене?

– Потому что я люблю ее, – отозвался герцог, почти не удивившись тому, что гиана знала не только о грядущем, но и о минувшем. – Потому что она верит мне. А я верю ей и знаю, что Лили не сбежала бы просто так, да и записка, говорящая, что она уезжает ради тех, кто ей дорог, подтверждает мои опасения.

– Тогда… – задумчиво протянула его чудесная собеседница, – ответь мне еще на один вопрос. Как ты поступишь, если узнаешь о ней нечто, о чем раньше не догадывался? Не отвернешься? Не пожалеешь, что рисковал жизнью ради того, чтобы найти?

– Я приму ее со всеми тайнами, – произнес Себастьян твердо. Перед внутренним взором предстало лицо Лилиан, которая смотрела на него с надеждой и сочувствием. – Потому что знаю – она не могла совершить ничего плохого. Сердце у нее чистое, как исток горной реки, и ничто не заставит меня в ней усомниться.

– Что ж, любопытно увидеть твое лицо, когда правда откроется, – проговорила гиана и, скользнув за его спину, провела кончиками тонких пальцев по связывающей руки веревке. Легко коснулась ладони – будто бабочка задела крылом. Крепкие веревки начали тлеть от невидимого огня и превратились в прах, но на коже пленника не осталось ожогов. – Дальше действуй сам. Но помни о своих словах, что сможешь принять и простить жену. Люди далеко не всегда поступают правильно… даже если живут не первую жизнь. Ибо забвение милостиво.

Девушка исчезла так же внезапно, как и появилась. Он даже не успел поблагодарить ее. Не успел, но верил, что гиана знала, как он ей признателен… раз уж ей известно все и обо всех.

Торопясь, пока не вернулись фанатики, Себастьян потер запястья, размял руки и начал развязывать веревку на ногах. Та поддалась не сразу, но, ослабив ее, он сумел вытащить нож и перерезать путы. Покачнувшись, неуклюже поднялся и услышал возмущенный крик за спиной.

Кричала женщина. Она пришла одна, без Уго Карлуччи. Но тот, несомненно, был где-то рядом. Как и остальные культисты.

Поклявшись, что не оставит на здешних землях и тени отравляющей их заразы, герцог де Россо вытащил из кармана колдовской артефакт. Сжал в ладони. С губ сорвались слова заклинания, которым его и поверенного обучил хальфданец.

Себастьян не впервые видел, как работает эта вещица, однако каждый раз дивился эффекту, который та производила. Женщина удирала быстро, только пятки сверкали да юбка колыхалась вокруг коротких ног. Радиус действия артефакта был большим, так что не только она, но и остальные культисты сейчас почувствовали неконтролируемое желание оказаться как можно дальше от человека, который держал в руке небольшой глиняный предмет.

Своего коня герцог нашел привязанным к дереву. На животных артефакт не влиял, так что жеребец беззаботно пощипывал пожухшую траву, а заслышав шаги, громким ржанием приветствовал хозяина. Отвязав жеребца и потрепав по холеной гриве, Себастьян вскочил в седло и продолжил путь к замку де Россо.

На сей раз без приключений.

Как и следовало ожидать, обитатели замка несказанно удивились внезапному появлению герцога, а особенно тому, что он приехал один, без жены и хальфданца. Не отвечая на посыпавшиеся со всех сторон вопросы, Себастьян коротко приветствовал бабушку и, распорядившись, чтобы его не беспокоили, поспешил в комнату, которую в замке де Россо занимал поверенный. Дернул за ручку потайного ящичка секретера и на миг замер, не решаясь прикоснуться к пожелтевшему от времени конверту.

Что он узнает из второго отцовского письма? Правду о том, почему он выбрал в жены для единственного сына именно эту девушку? Ведь в первом письме не было никаких разъяснений, лишь строгие сухие инструкции – как следует поступить следующему герцогу де Россо, чтобы стать полноправным наследником.

Вспомнились слова гианы. Она видела не только будущее, но и прошлое, на которое намекала в беседе с взятым в плен культистами Себастьяном. И говорила о какой-то тайне, которую ему вскоре предстояло узнать.

О тайне, непосредственно касающейся его молодой жены…

Сделав глубокий вдох, он решительно сломал сургучную печать. Глаза забегали по неровным строчкам. Похоже, Гаттини все запомнил верно, отец действительно сильно волновался, когда писал.

Второе послание разительно отличалось от первого. В нем Арманд де Россо не просто излагал свою волю и велел ее исполнить, а обращался к сыну как к равному. Как к тому, в ком надеялся однажды найти понимание, а может быть, и получить прощение.

«Мне нелегко решить, с чего начать свой рассказ. Наверное, с того дня, когда я, вдовец с маленьким сыном и грузом ответственности на плечах, возлагаемым титулом и долгом, встретил северянку по имени Сигрун. Мне неизвестно, довелось ли тебе к моменту, когда ты прочтешь это письмо, повстречаться с людьми, родившимися в Хальфдане. Но поверь, они совсем не такие, как мы. Колдовство совершенно не пугает их, потому что они не считают, что способности к нему могут дать только демоны. Их девушки независимы и свободолюбивы, точно вольные птицы.

Сигрун приехала в нашу страну с отцом. Он сильно болел, и ему порекомендовали перебраться из холодного климата в теплый, на побережье, чтобы можно было дышать морским воздухом. В Хальфдане море холодное и суровое, не то что у нас. Они отправились в Альмарис, где купили уютный домик. А через некоторое время после их переезда я приехал туда, чтобы погостить у старого друга, и, гуляя вдоль берега, увидел девушку.