* * *

Я выпиваю всю бутылку. Всю застоявшуюся воду до последней капли. Я едва не передумываю. Сразу же после этого я сажусь на кровать и начинаю жалеть о содеянном. Не думаю, что у меня есть силы выдержать что-то еще после того, что я только что прочитала.

Что касается Марты… Мне противно даже думать о ней, зная то, что я знаю сейчас. Как только она узнала, кто я, что я бодрствую во сне, страдаю от мучительных ночных кошмаров, столкнуть меня в пропасть было легко. ЛСД в бутылке был вишенкой на торте. Но она меня недооценила. Я собираюсь использовать против нее ее же оружие. Если оно сработает.

Я знаю, что это безумие. Возможно, это чистейший идиотизм, но подробности того, что я только что прочла, помогают лучше понять увиденное вчера под кайфом. Благодаря прочитанному я смогла увидеть, как на самом деле начиналось то, что произошло много лет назад. Теперь мне нужно оживить память, вот и все. Врата восприятия… разве они не должны открываться под воздействием кислоты? Или это врата ада? Или и то и другое одновременно? Я рискую снова испытать ужасные последствия кайфа, как тогда, когда Алекс встретил меня у метро, но должна попытаться.

Я ложусь на кровать и жду, когда начнет открываться правда.

Мне кажется, что я слышу стук капель по крыше. ЛСД сработал? Но когда я встаю и выглядываю в окно, то вижу на улице дождь, и мне становится смешно. Возможно, в бутылке не осталось достаточно наркоты, а может быть, она испортилась, или что-то в этом роде. Но потом я понимаю, что капли дождя — это душ из серебряных блесток, маленькие звездочки, падающие с неба, и осознаю, что вещество подействовало. А затем я снова вижу обычный дождь. Может, и не сработало, но неважно, у меня нет времени. Я спешу к двери. Когда я открываю ее, увиденное меня поражает.

На лестничной площадке сидит Марта, прислонившись спиной к стене. Когда я оправляюсь от удивления, то радуюсь ее приходу. Приступим.

— Привет, Марта.

Ее роскошные зеленые глаза похожи на глаза гадюки.

— Привет, Лиза.

— Марта, я хотела задать тебе вопрос.

— Да ты что?

— Как ты узнала, кто я?

Она похожа на старую ведьму. Или я просто считаю эту женщину старой ведьмой, поэтому она кажется на нее похожей?

— Ты ошибаешься, я не знаю, кто ты.

— Дочь доктора Питерса.

— О, все ясно, — она смотрит на меня долгим взглядом. — Ты плохо выглядишь. Наверное, это все из-за того, что ты так беспокоишься о докторе Питерсе, докторе Уилсоне, отце и матери и надписях на стене. Этого достаточно, чтобы свести девушку с ума. А ты ведь с самого начала была не в себе, не так ли? Давай посмотрим правде в глаза.

Кровь отливает у меня от лица, и я холодею.

— Да, я слышала обо всем этом от самого доктора Уилсона. Можно было подумать, что после того, как я с ним поступила в прошлом, он захлопнет дверь у меня перед лицом, когда я навестила его, чтобы узнать, что ты задумала. Но нет, он дождаться не мог, чтобы рассказать мне все пикантные подробности. Еще один мой бывший любовник, который все так же ко мне привязан. Я сломала его так же, как доктора Питерса. Вот что я делаю для развлечения. Ломаю мужчин, — она смотрит мне в глаза. — Кстати, говоря о привычках: Лиза, ты не под кайфом ли опять, как вчера ночью? Это очень неразумно для девушки в таком хрупком душевном состоянии.

Она в чем-то признается. Я пытаюсь составить список вопросов, которые хочу задать ей, но не могу расставить их по порядку или придать им хоть какой-то смысл. Так что я сдаюсь и иду к лестнице.

Она хватает меня за руку, и ее ногти врезаются мне в ладонь.

— Осторожно, ты можешь упасть. Позволь мне помочь.

Ее горячая рука скользит по моей, пока она встает. Я хочу отдернуть руку, но не могу.

— Куда ты хочешь пойти? Что ты хочешь узнать?

Мне приходит в голову, что она может попытаться убить меня на лестнице, и я начинаю вырываться. Но в то же время я рада, что она здесь, потому что она права. Я потеряла всякое ощущение времени и пространства и действительно могу упасть.

Я равнодушно говорю ей:

— Ты убийца.

Когда она откидывает голову назад и смеется, ее идеальные зубы напоминают надгробные плиты.

— Я? О, дорогая, детектив из тебя не очень, да? Я никогда никого не убивала, — она притягивает меня к себе и шепчет: — Это твой отец, Лиза. Он убийца. Прочитай его предсмертные записки. Ты нашла одну из них в самый первый день. Я видела ее у тебя на столе, когда ты ускакала на работу.

Тупица! Тупица! Тупица! Почему ты не убрала письмо? Не спрятала его?

Ее дыхание словно ядовитые пары у меня на лице.

— Твой отец признался. Это он убийца. Он убил твою мать, брата, сестру и пытался убить и тебя тоже. А почему? Потому что я не хотела сбегать с ним, хотя и была его любовницей, и это сводило его с ума. Так же, как это свело с ума тебя. Представь себе, убить собственную семью, потому что женщина, которую ты любишь, не хочет с тобой сбежать.

Я в ужасе. Мне нужно собраться с мыслями, но не могу их собрать. Мне нужно доверять своим глазам, ушам и всем своим чувствам, но я не могу. Они исчезли в зеркальном зале, где нет ничего настоящего. Мне нужно доверять этой женщине, которая знает, что случилось в тот день, но она плетет паутину из истины, полуправды и лжи, чтобы наконец закончить то, что начала, когда добавила наркотик в мою бутылку с водой. Я отчаянно хочу вернуться и вылить эту воду в раковину. Или в более далекое прошлое, в тот унылый, но в то же время радостный день, когда я впервые увидела клеймо каменщика на стене этого дома и закричала: «Я его нашла!» Или даже в тот день, когда мне исполнилось пять, и я могла закричать: «Кто-то пытается убить нас всех! Бежим!»

Я хочу уйти. Но выхода нет. История развернется до конца, но я не знаю, где конец.

Каким-то образом мы оказываемся в прихожей, прикованные друг к другу, как пара любовников. Как мы сюда попали? Мой затуманенный разум пытается понять.

Я слышу голос позади себя, но не оглядываюсь.

— Что с ней такое?

Это Джек. Марта поворачивается. Она отвечает отрешенно:

— Она снова на кислоте. Я просто помогаю ей протрезветь и слежу, чтобы она не сделала ничего глупого. Не волнуйся, завтра она вернется в больницу.

Джек, похоже, сомневается в ее словах:

— Правда? И откуда у нее кислота?

— Откуда, черт возьми, мне знать? Это ты тут эксперт.

Джек ничего не говорит. Я кричу, чтобы он мне помог, но звук заперт в моем безумном сознании. Он подходит к нам спереди. Поднимает мне веки, осматривает зрачки и щиплет за щеку. Он ей не верит. Он подозрителен. Я не только вижу его подозрения, но и могу прочитать их в его чересчур ярких глазах.

— Ей нужен врач.