С. Станиславским, B. И. Немировичем-Данченко и Вс. Э. Мейерхольдом, а также с представителями партийного руководства – К. Е. Ворошиловым и А. А. Ждановым. Возглавлял комитет сам Горький[201].

В СССР и за рубежом годовщину смерти Пушкина встретили выставками, концертами, «однодневными газетами» и специальными выпусками журналов. Автор обзора пушкинских выпусков московских журналов 1937 года был вынужден признать невыполнимость своей задачи:

Столетие со дня смерти А. С. Пушкина вызвало огромное количество литературы о великом русском поэте. Почти все журналы посвятили Пушкину специальные номера. Вышел солидный том «Вестника Академии наук», составленный из материалов Пушкинской сессии Академии и ряда исследовательских статей о Пушкине. Интересные пушкинские номера выпустили массовые «тонкие» журналы: «Огонек», «Молодой колхозник», «Крокодил», «Советское студенчество». Юные читатели получили специальный номер «Мурзилки». Каналоармейцы Дмитровского лагеря НКВД выпустили прекрасно оформленный номер своего литературного журнала «На штурм трассы», составленный из произведений каналоармейцев (проза, стихи, живопись, музыка), посвященных Пушкину. В журнале «Антирелигиозник» помещена статья Е. Ярославского «Атеизм Пушкина». В пушкинском номере «Красного архива» опубликованы очень ценные записи лекций, слушанных Пушкиным в лицее, а также неизданная до сих пор статья В. Брюсова, посвященная революционной лирике Пушкина [Маслов 1937: 59].

Автор этого обзора 3. Маслов обратился прежде всего к пушкинским номерам главных ежемесячных журналов, таких как «Новый мир», «Красная новь», «Звезда», «Литературный критик» и другие. Он осуждал одни публикации за несдержанную фамильярность по отношению к Пушкину, а другие – за чрезмерно сложный подход к поэту.

Анализируя трудности выведения Пушкина на сцену (которые, как мы видели, Булгаков разрешил тем, что сделал поэта внесценическим персонажем), Маслов ужасался трактовке С. Н. Сергеева-Ценского, который в октябрьском журнале опубликовал свою новую пьесу «У гроба Пушкина».

Дать на сцене живого Пушкина задача весьма трудная и для драматурга и для актера. С. Сергеев-Ценский нашел остроумный способ, чтобы избежать трудностей: он вывел в своей пьесе мертвого Пушкина. В самом деле, гроб с телом поэта стоит, согласно ремарке автора, посредине сцены. Антихудожественна, неуместна и другая выдумка С. Сергеева-Ценского, заставляющего кричать раненого и умирающего Пушкина. Из квартиры поэта «раздается, вырываясь через открытую форточку, животный крик… Крик делается сильнее, гуще, непрерывнее, нестерпимее для слуха, как вой огромного, на смерть раненого зверя…» [Маслов 1937: 61].

Маслов считал, что подобные натуралистические эффекты неуместны при представлении поэта театральному зрителю, и полагал, что здесь следовало вмешаться редактору. Однако в эти годы не только Сергеев-Ценский выводил Пушкина на сцену. Новиков – писатель, который впоследствии пожертвовал свои гонорары на постройку истребителя «Пушкин», – также сделал это в 1937 году в пьесе «Пушкин на юге». В ней одинокий, скучающий по своим друзьям Пушкин во время прогулки заходит в расположение военной части. Офицер приказывает дать залп из пушки в его честь и приглашает Пушкина присоединиться к солдатской трапезе. «Вся Россия вас любит. И все мы твердим вашу оду о вольности!» – говорит дежурный офицер. – «Мы… да мы все – ваши друзья!» [Новиков И. 1937: 85]. Сцена заканчивается тем, что Пушкин весело угощается печеной картошкой у костра; несомненно, все это предназначалось для чтения вслух в школах и молодежных кружках.

В СССР прошло множество различных юбилейных мероприятий, начиная с собраний в школах и библиотеках и заканчивая посвященными Пушкину железнодорожными поездками: в двух специальных вагонах поезда № 43 из Новосибирска в Москву отправились 76 лучших строителей-железнодорожников; по дороге их угощали чтением стихов Пушкина и лекциями о его творчестве [Moscow Daily News 1937а]. В год столетия со дня гибели поэта, утверждалось в одной юбилейной статье, «солнце русской поэзии» вернулось в ставшую социалистической страну:

Вчера ясное февральское солнце развеяло зимний мрак и осветило все великолепным блеском. Толпы людей наблюдали за тем, как декораторы взбираются на колокольню бывшего Страстного монастыря на Пушкинской площади, где висит огромный портрет поэта. На декоративной панели внизу изображены его произведения, которые несет армия советских читателей, что символизирует растущую популярность Пушкина среди нового поколения читателей [Moscow Daily News 1937а].

Эта передовая статья англоязычной газеты «Moscow Daily News» подчеркивала разницу между 1837 и 1937 годами:

Теперь, спустя 100 лет, картина совсем иная! Миллионы людей во всем необъятном Советском Союзе сходятся, чтобы почтить память Пушкина. Темные тучи царской тирании и реакции развеяны, и Советский Союз ярко освещает солнце нового дня, дня социализма (Курсив мой. —А. Л.) [Moscow Daily News 1937а].

Пушкин – солнце русской поэзии — в официальной советской риторике сливался с солнцем социализма.

В ознаменование этого единства многие советские города, улицы и музеи получили имя Пушкина. Бывшее Царское Село, называвшееся после революции Детским Селом, теперь получило новое название в честь учившегося там поэта – город Пушкин. В 1937 году получил имя Пушкина Московский музей изобразительных искусств; улицы и набережные, села и театры переименовывались в честь поэта [Moscow Daily News 19376]. В Ленинграде прошла череда мероприятий: вечерние собрания на заводах и фабриках, в домах культуры, вузах и школах; пушкинская выставка в бывшем Зимнем дворце; оперы, балеты и пьесы в Государственном академическом театре оперы и балета им. Кирова и Государственном академическом Малом оперном театре, в том числе оперы «Сказка о царе Салтане», «Мазепа», «Руслан и Людмила» и «Евгений Онегин», балет «Бахчисарайский фонтан», а также постановки маленьких трагедий «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» и «Пир во время чумы». В городе прошли посвященные Пушкину концерты: в Государственном театре драмы, в Большом драматическом театре им. Горького, в Малом оперном театре балета, в Большом зале Филармонии. Пушкинские темы попали даже в кино: на «Ленфильме» вышли художественные ленты «Юность поэта» и «Путешествие в Арзрум», а также новые документальные фильмы. Снятые ранее картины «Дубровский» и «Станционный смотритель» были снова выпущены в прокат [Moscow Daily News 1937в].

В 1937 году Пушкин стал культурным символом для большевистской власти, которая все еще искала легитимности на мировой политической и культурной арене:

Те, кто полагал, что большевизм подразумевал отказ от сокровищ культурного наследия человечества, неоднократно оказывались неправы. Если понадобятся дополнительные доказательства, то более чем достаточно поглядеть на то, как отмечается столетие со дня смерти Пушкина, и на ту работу, которая проводится для сбора, изучения и публикации любого кусочка информации, касающейся поэта и его произведений [Moscow Daily News 1937а].

Как свидетельствует «Временник Пушкинской комиссии», Всесоюзную Пушкинскую выставку посмотрело рекордное количество посетителей. В течение 1937 года на ней побывало более полумиллиона человек, принадлежащих к различным социальным группам[202]. В день юбилея – 10 февраля – во