меня, спрятано под спудом, прорываясь наружу то побегом, то списком желаний.

Но с появлением в академии эльфов появилась и зыбкая надежда — и эта жажда вырвалась на волю, как вырывается рудничный газ, заполняя собой весь доступный ему объем.

Пожалуйста, пожалуйста, Предки, Свет, Тьма, Стихии, я хочу жить. Я так хочу жить!

Я раньше не думала, что это так больно — хотеть жить. Понимаю, почему я предпочла не испытывать этого желания, запереть его в тайниках души: слишком уж обжигающим оно было в условиях, когда шансов нет.

Впрочем, когда шансы столь ненадежны, как нынче — переносить это желание было не легче.

Хватаясь за соломинку, я попыталась поговорить об это с Беатрис.

— Конечно, ты выживешь! — сияя, как новенький медяк на солнце, безапелляционно заявила подруга. — Я уверена!

Я смотрела не нее, и… не знала, что делать. Верить ей хотелось отчаянно. И не получалось.

— Беатрис, — тихо-тихо спросила я, чувствуя, как немеют и не хотят слушаться губы. — Я умру? Шансов нет?

Подруга бессильно осела на стул:

— Я… я не знаю, Милдрит. Я не вижу. Ты так часто говоришь про мой талант к предвидению, а я… я не вижу такого важного. Какая я после этого провидица? — Она обняла себя за плечи, закачалась на стуле из стороны в сторону. — Я пыталась посмотреть. Я спросила у старших, и всё правильно сделала, они потом за мной проверили! Но не увидела ни-че-го. Я не провидица, Милдрит. Ты ошиблась.

Слезы закапали на зеленую ткань ее блузки, и я, распахнув руки, потянулась к ней — обнять, утешить.

Порывисто качнувшись мне навстречу, подруга оплела меня руками и прижалась заплаканной щекой к моей, такой же мокрой.

-

— Как ты, Милдрит? — прервал мои мысли тихий вопрос Ала. — Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно! — Встряхнувшись, бодро откликнулась я. — Представляешь, эти эльфы такие вредные, противные такие! Но смотреть на них здорово, да, я вообще никогда в жизни не думала, что увижу прямо настоящего живого эльфа и даже пощупаю! Хотя, конечно, скоре это он меня щупал…

— Да? — Заинтересованно приподнял бровь мой драконище. — А вот про щупанья поподробнее, да, пожалуйста!

— Да никто меня не щупал, Ал, ну что ты, ну, я просто так сказала! Ну, подумаешь, руны диагностические мне на руках рисовал! И на щеках. И на голенях. И на ступнях… А больше нигде, честное слово! Ал, право слово, это же целители — целители не имеют пола!

Мы с упоением препирались, как вдруг Ал поднес к губам мою руку, так и зажатую у него в ладонях, и поцеловал.

— Тереса тебя не обижает? — Спросил он, пристально вглядываясь в мое лицо.

— Госпожа Ривад? — Растерялась я. — Она нацедила с меня пяток мензурок крови для своих исследований. Считается? Ал, Ал, успокойся! Ну, конечно, она дала клятву о не причинении вреда! — Я ухватила разгневанного дракона за руку, и заставила сесть на место. — Нет, Ал, твоя родственница меня не обижает, честное слово! Думаю, она бы с удовольствием обидела эльфов, но считает, что сперва дело, а потом — развлечения. И мне кажется, хотя я и не уверена до конца, но мне все равно кажется, что эльфы думают также!

Смешок Ала обдал теплом мои пальцы, и я, легонько сжав его руку, уже серьезно продолжила:

— Я очень благодарна госпоже Тересе, что она сочла необходимым отложить все свои дела и приехать сюда, в академию, ради того, чтобы попытаться мне помочь.

Ал улыбнулся, и снова коснулся губами моих пальцев.

Распахнувшаяся в палату дверь прервала наши посиделки.

Мы оба вскинулись, я — смущенная, словно застигнутая на горячем (хотя, конечно, давным-давно понимала, что для наставников мои отношения с Алвисом никакая не тайна, ну какие тайны, если он проводит в моей палате чуть ли не все свободное время?). Алвис — встревоженно.

Впрочем, стоявшие в дверях целители заставили встревожиться и меня: за эти две недели я привыкла, что они обычно являются группами, но чтобы всем лечащим составом?

Для чего это вдруг понадобился консилиум?

— Алвис, покинь, пожалуйста, палату, — попросила наставница Маргрит, убедившись, что мы ее заметили.

Я, чувствуя, что не просто так этот консилиум сейчас собрался, не выдержала и взяла напряженного дракона за руку.

— Можно он останется?..

Целители переглянулись между собой, в основном неодобрительно, но просьбы умирающего великая сила!

— Милдрит, — произнесла Маргрит, закончив с переглядками. — Мы, кажется, нащупали путь к твоему спасению, и нам требуется твое согласие на проведение ритуала метаморфоза. Мы не можем обещать тебе, что у нас получится в итоге, более того, мы сами можем только предполагать это — но время поджимает, и твое состояние…

— Я знаю. Оно ухудшается. Я чувствую это.

Маргрит взглянула на меня сочувственно, продолжив:

— Изначально мы планировали купировать твой потенциал, уменьшив его до уровня, приемлемого для человека. У нас не получилось, и Алвис подал идею…

Я насторожилась и напряглась: отчего вдруг всегда такая решительная драконица не смеет перейти к сути вопроса?..

— Поначалу никто не принял его слов всерьез, — перехватил эстафету у наставницы целитель Агнус, бросив на моего дракона быстрый взгляд. — Потому что теоретически это просто невозможно. И, вполне вероятно, тебе это тоже покажется безумием, но на самом деле, если мы не можем сделать тебя полностью человеком — то почему бы не попытаться превратить тебя окончательно в дракона?

У меня перехватило горло, и я стиснула ладонь Ала так, что чуть сама себе больно не сделала (его-то драконьей шкуре у меня в здоровом состоянии вред причинить не получилось бы!). Меня?.. В дракона?..

— Шансы минимальны, — счел нужным обнадежить всех эль Фаррель и добил сверху еще более жизнерадостной нотой: — Но если мы не попробуем, то ты все равно умрешь. А в случае попытки это хотя бы случится быстро, безболезненно и даже незаметно для тебя самой.

От Алвиса фонило желанием свернуть эльфийские уши в трубочку. И нет, щиты у меня были подняты. Но оно не мешало это желание считывать!

— Я согласна, — произнесла я хриплым от волнения голосом.

— Хорошо, — кивнула Маргрит, — в таком случае с этого дня ты переходишь на закрытое проживание. Доступ в палату — только для носителей целительской магии, всем остальным посещения запрещены…

Она посмотрела на Алвиса, на коллег, и решительно произнесла:

— Мы дадим вам пять минут, чтобы… — завершение фразы неловко повисло в воздухе, но драконица быстро нашлась и исправилась: — Чтобы ты избавил Милдрит от своей охраны. На ней не должно оставаться никаких посторонних чар.

А потом она почти что с бормотанием “шу-шу”,