Тори всегда много ела, когда тревожилась или расстраивалась, и сейчас моментально съела два канапе. Какой теперь смысл сидеть на смешных диетах, продиктованных Си?

– Давай, Поросеночек, выкладывай, – сказала Роза, когда Пандит ушел. – Что там у тебя.

Тори вздохнула и открыла рот, чтобы ответить, когда в дверь позвонили. Прибыла Вива, на заднем сиденье мотоцикла, которым управляла одна из ее подруг по детскому приюту. Она ворвалась в дверь с растрепавшимися волосами, со старым ранцем, где лежала ее одежда.

– Здравствуйте! Простите, что опоздала. Напротив вокзала ВТ огромная демонстрация. Сожгли «Юнион Джек»[63]. Там пожарные, полиция. Я даже думала, что вообще до вас не доеду.

– Ой, да теперь они там все время, – сказала Тори. – На днях я целый час ехала на скачки; дорогу блокировали сторонники Ганди, просто сидели. Они называют это мирной демонстрацией, но она на несколько часов нарушает нормальное транспортное сообщение. Как ты думаешь, скоро они уймутся?

Какое облегчение, что она могла поговорить о чем-то разумном. Она чувствовала, с какой тревогой глядела на нее Роза.

– Нет, не уймутся, – ответила Вива. – Даже среди детей, которых мы видим в приюте, некоторые девочки тоже знают о Ганди-джи. Я думаю, что он изменит все и навсегда.

– Ох эта политика, – отмахнулась Тори. – Джеффри Маллинсон только и говорит о ней, прямо как одержимый. Мы даже штрафуем его за упоминание Ганди – и вообще, какая скука сидеть на дороге, намотав на себя какой-то подгузник. Эй, кто-нибудь хочет помыться перед обедом?

Тори отвела Виву в изысканную мраморную ванную. Налила воды в раковину, чтобы Вива смыла пыль с лица.

– Спасибо, Вива, что приехала, – сказала она.

– Ну, ты ведь сказала, что это важно.

– Ах это, – весело ответила Тори. – Просто предлог, чтобы собрать вас здесь.

– Точно? – Вива внимательно посмотрела на нее.

– Давай сначала поедим, а разговоры потом, – отмахнулась Тори.

Джин добавил ей сентиментальности и приятно сгладил острые проблемы. Сейчас ей хотелось одного – забыть про все свои горести и радоваться общению с этими девушками, ее драгоценными подругами.

– Как знаешь. – Вива окунула лицо в воду. – Ах, вода, вода, – пробормотала она. – Просто божественно. Из моего крана сейчас сыплются дохлые мухи и ржавчина. Ничего, если я быстренько помоюсь перед обедом?

Пандит опять затопал по ступенькам за водоносом.

Когда Вива спустилась вниз, на ней было простое платье кораллового цвета, подчеркивающее тонкую талию, темную гриву волос, которые в этот вечер свободно падали на ее плечи. Ее единственным украшением были длинные серебряные серьги, по ее словам, с местного рынка. Глядя на нее, Тори подумала: «Почему некоторые люди буквально с рождения бывают невероятно гламурными, даже и не пытаясь ничего делать?» Рядом с ней она чувствовала себя толстой и нелепо наряженной, словно девочка, добравшаяся до маминого гардероба.

Обед был подан в продолговатой комнате, где горели свечи, а под потолком медленно кружились вентиляторы, более-менее сносно охлаждая воздух. Французские окна были распахнуты, воздух насыщен ароматами мимозы и франжипани – красного жасмина. За потемневшими очертаниями сада, лужаек и террас в море погружалась огромная желтая луна.

Светлые волосы Розы сияли при свете свечей. Когда подруги спросили ее про ребенка, она сказала, что да, это был милый сюрприз, правда? Никто из них не ожидал, что так получится, но Джек в восторге, и она тоже.

– Ты стала такая взрослая, Роза, – сказала Тори с ужасом.

– Да, верно, – согласилась Роза. Но единственной ложкой дегтя в бочке меда было то, что весь полк, возможно, скоро направят в Банну, на северо-западную границу, и это очень опасно, но там видно будет, они как-нибудь справятся. – Ой, смотрите, какая луна! – воскликнула она. – Разве бывает что-нибудь красивее?

Все послушно посмотрели на луну, но тут Тори положила суповую ложку.

– Подожди-ка, Роза, что это значит для тебя? Тебе тоже придется туда поехать?

– Пока не знаю – еще не принято решение, нужно ли брать с собой жен.

Роза проговорила это спокойно и весело, словно шутку, но Тори узнала маленькую мышцу, дергавшуюся на ее щеке, как бывало у нее с детства, когда она готовила себя к чему-либо неприятному и пугающему.

– Но разве у тебя нет своего голоса в такой ситуации? – возмутилась Вива. – Ведь ты ждешь ребенка.

– Нет, – ответила Роза. – Теперь я жена офицера, и Джек тут не виноват.

У Тори тревожно забилось сердце.

«Как нестабильна вся наша жизнь», – подумала она. На сад внезапно опустилась ночь, и Тори видела в черных окнах лишь трепещущие отражения свечей. Вот девятнадцатилетняя Роза, беременная, далеко от дома; Джек уедет, возможно, в опасные места; Вива живет в своей ужасной комнатке с дохлыми мухами в кране; да и сама она, ну просто думать не хочется… лучше уж после пудинга.

– Пандит, – она позвонила в маленький колокольчик, стоявший возле ее локтя, – осталось ли еще это чудесное мороженое и, пожалуй, еще мильфей? – Почему бы им не насладиться тем, что они могут, пока еще можно?

– Вива. – Роза положила ложечку для мороженого. – Что у тебя? Как твоя работа? Ты всегда остаешься женщиной с тайной. – Она ласково похлопала ее по руке.

– Я? – удивилась Вива. – Я не нарочно.

– Ну, понимаешь… – Роза подыскивала слова, – ты так не похожа на всех наших знакомых девушек и ты такая… ну… переменчивая. В хорошем смысле, конечно, – торопливо добавила она.

– Да, точно, – согласилась Тори. После того как Вива влетела в дверь, пропыленная от езды на мотоцикле, Тори все время пыталась разобраться, какое чувство вызвала она в ее душе, – что-то вроде голода или смятения, тревоги.

– Ты сама планируешь свою жизнь, – сказала Роза, – сама зарабатываешь деньги. Разве это не смущает тебя?

– Смущает? – Вива улыбнулась. – Какое забавное слово. Я никогда не думала, что такие вещи могут смущать.

– И ты не передумала и по-прежнему хочешь стать писательницей?

– Ну… да… по крайней мере, надеюсь. Я только что продала в журнал «Блэквудс Мэгэзин» мой первый настоящий рассказ – про детский приют. – Крупицы восторга, словно электрический ток, заискрились в голосе Вивы, когда она это сказала, хотя на лице оставалось бесстрастное выражение.

– В «Блэквудс»? Но ведь это же чудесно, замечательно, – сказала Роза. – Почему ты сразу не сказала?

– Да мне самой еще не верится, – ответила Вива. – Первые недели моего пребывания в Индии были просто ужасными. Я даже не знала, долго ли смогу платить за общежитие ИВКА, но потом устроилась в детский приют. Я пишу по ночам.