больше времени на то, чтобы досаждать им. Когда они добрались до вершины, они отчаянно мечтали о еще одной передышке.

– Еще три, – выдохнула она.

На краях следующей колеи стояла любопытная подборка камней. Эти валуны когда-то лежали под слоем песка, но ветер раскопал их, словно вор, проникший в амбар с зерном, и преподал им урок о том, как действуют время и эрозия. Большинство камней были в форме колонн – высокие и тощие, однако суровый ветер сточил их, придав им странную форму. Камни, как и окружающая их пустыня, тоже были полосатые. Там, где один слой породы был более упрямым, чем соседний, камень оказывал сопротивление ветру-резчику и становился плоским, похожим на блюдце. Нилит заметила и другие, где произошло нечто противоположное: камни, в которых появились отверстия. Они были совершенно естественными, однако сознание Нилит отчаянно пыталось найти на них бороздки, оставленные резцом, или отметки, которые нанес скульптор.

Нилит ощутила непреодолимое желание провести ладонью по гладкой поверхности колонн, но не успела она пройти и половину пути по направлению к ним, как за ними ей открылось еще более удивительное зрелище.

– Э-э…

Над колеей появился осел с каким-то огромным, странного вида грузом на спине. Нилит выхватила было саблю из ножен, решив, что к ней подкрался еще один путник, однако животное продолжало подниматься. И подниматься… Прямо вверх, плавно, без единого рывка.

Над песком появились его ноги, затем копыта, а потом Нилит заметила, что под ними нет ничего, кроме воздуха. Они, как и остальной осел, безвольно свисали с огромного свертка. К шее осла была привязана крепко натянутая веревка, конец которой исчезал где-то в колее.

– Гираб? – прошипела Нилит.

Она была настолько сбита с толку, что не решилась говорить громко. Нилит уставилась на странное, сделанное из холста и прутьев приспособление на спине осла, смотрела на то, как оно содрогается и скрипит при каждом порыве ветра. Осел трепыхался в воздухе, печально крича, и, когда вьюк качнулся, Нилит увидела, какой он широкий. Он был похож на распростертые птичьи крылья.

Услышав ржание за шумом ветра, Гираб обернулся. Откуда-то снизу донеслись обеспокоенные крики. Нилит достала из ножен саблю и поспешила к краю дюны, одним глазом приглядывая за ослом, который завис у нее над головой. В Крассе была поговорка о связи между невероятными событиями и свиньями, которые научились летать. «Интересно, есть ли в Арке такое же выражение, но про ослов?» – подумала она.

– Кочевники! – воскликнул Гираб, спеша за ней. – Погонщики ветров.

Внизу, в колее, остановился целый караван ослов. Нилит увидела похожие плетеные крылья и заметила, что они имели форму треугольника. Десяток мужчин в голубых одеждах, окружили то место в караване, откуда уплыл бесстрашный осел. Нилит назвала бы это событие дерзким побегом, если бы животное не продолжало жалобно ржать.

Несколько человек ухватились за веревку, к которой был привязан осел, и прилагали все усилия, чтобы не дать ему подняться еще выше в синее небо. Другие указывали на гору, где они заметили вооруженную саблей Нилит. На нее навели арбалеты. Крики стали более яростными.

Нилит замахала руками и воткнула саблю в песок так, чтобы это видели все. Затем, резко свистнув, она подозвала Аноиша, и вместе они осторожно спустились по склону дюны в продуваемую ветрами колею. Закутанные в ткани мужчины осторожно подошли к ней; она заметила на них очки, сделанные из кристаллов и латуни. Нилит сразу же им позавидовала; плащ, которым она закрыла голову, по-прежнему бешено развевался на ветру.

Их лица были обмотаны лентами из толстой синей ткани. Из их лбов торчали короткие, закругленные на верхушках рога. Из всех доступных отверстий торчали кустистые бороды и пышные усы. Мужчины разговаривали с ней на странном языке. Он не был похож ни на одно наречие, которое Нилит довелось услышать за много лет, проведенных в Арке. Она понятия не имела, что происходит, и поэтому решила использовать самый распространенный способ преодоления языковых барьеров. Он заключался в том, чтобы указывать на все подряд.

Она ткнула пальцем в Аноиша, в веревку, а затем в осла, который все еще болтался в воздухе. Еще дважды она повторила этот танец; в конце концов они ее поняли и начали наматывать веревку на мускулистые плечи коня. Каким-то образом при этом они успевали восхититься его крепкими боками и ясными глазами, словно он был выставлен на продажу.

Аноиш двинулся вперед, а кочевники один за другим потянули за веревку, налегая на нее всем своим весом. Их действия казались хорошо отработанными, словно они и раньше сталкивались с ослами, которые понравилось летать.

Через несколько минут осел уже завис в воздухе в нескольких футах над песком. Его ноги зашевелились, словно уже стояли на твердой земле. Еще один рывок, и осел приземлился – и сразу же принялся лягать всех кочевников, которые оказались рядом. Они, похоже, привыкли и к этому, и, используя свою численность, осторожно успокоили животное.

Гираб, ковыляя, спустился с дюны – почему-то именно в тот миг, когда все веселье уже подошло к концу. Он поднял руки над головой, сплетя их в каком-то приветствии. Кочевники узнали жест и повторили его. Нилит постаралась как можно точнее воспроизвести этот жест, и на бородатых лицах появились широкие улыбки.

– Только мужчины из племени Погонщиков ветров могут приветствовать людей этим жестом. Сделай вот так. – Гираб сложил пальцы вместе, и они стали похожи на морского ежа.

– А! – Нилит выполнила новое движение, и небольшая толпа разразилась радостными криками. Люди окружили ее, принялись уважительно прикасаться к ее плечам. Поначалу Нилит вздрагивала, но, заметив, как нахмурился лодочник, не стала им препятствовать и постепенно убрала руку с рукояти ножа.

– Ты говоришь на их языке? – спросила она, перекрикивая ветер.

Гираб пожал плечами.

– Немного. Мы уже встречались – там, где Гоночные колеи выходят к западной излучине Ашти. Немного торговали, но, как я и сказал, их редко можно увидеть, а сейчас – особенно.

– Почему?

– Из-за вашего драгоценного города! Душекрады без зазрения совести на них охотятся. Никакого уважения.

Кочевники следили за тем, как они перебрасываются иностранными словами словно мячом.

– Спроси, понимают ли они общий язык! – приказала Нилит.

– Шесуа сикри арктири?

Они что-то забормотали, и наконец один из них щелкнул пальцами и побежал вдоль каравана. Прикрывая лицо ладонью от ветра, Нилит увидела, как он добрался до большого фургона, также оснащенного крыльями, встал перед дверью и поклонился. Дверь распахнулась, и на песок спрыгнула фигура в необычно длинном одеянии. Щупальца синей ткани бешено летали из стороны в сторону, словно флажки во время песчаной бури, хлестали по щекам мужчину, который шел позади. Мода и целесообразность никогда не были самыми верными союзниками.

Фигура встала всего в одном шаге от Нилит, и