Снилась какая–то чушь, сначала про отца, который пытался поставить её вместо гречки на пуховую подушку и уверяющий, что пухом и перьями она поколется куда сильнее, чем зёрнами. Когда она стала на подушку, то на месте отца вдруг оказался Джек и стал щекотать пером сначала шею, а потом грудь. Во сне Джек почему–то не вызывал того отвращения, которое она испытала на корабле, а его щекотание было очень приятным. Истома разливалась по всему телу, опускаясь куда–то между ног. Мужчин у воительницы ещё не было, но «приятные» сны время от времени посещали её, давая необходимую разрядку молодому организму. Впрочем, и «непотребным» занятием со своим телом девушка изредка себя баловала. Перо щекотало и возбуждало сначала груди, а потом и внутреннюю поверхность бёдер.

Девушка выгнулась дугой от удовольствия, раздвинула бёдра и попыталась коснуться себя рукой. В этот момент резкая боль между ног пронзила воительницу. Кира вскрикнула, открыла глаза и обнаружила в своей постели эмира, примостившимся между её ног и заталкивающим «нечто» большое и твёрдое в её лоно. Кира ударила эмира в глаз, и тут же отползла назад. Между ног болело и кровоточило. Эмир схватился за глаз одной рукой, а другой больно сжал её за бедро. Воительница взвыла, и, не раздумывая, дёрнула мужчину за самое уязвимое и самое болезненное место. Эмир издал жуткий вопль и не покатился от боли только потому, что Кира крепко сжимала его сокровенное достояние.

Через мгновение комната была полна стражи. Капитан оценил ситуацию, как критическую: девица крепко держала эмира за его достоинство и отпускать не собиралась, эмир был бледен до синевы, с мутными от боли и очень широкими глазами, а на его лице быстро наливался синяк под глазом. Руки эмира предательски дрожали.

— Придворного мага ко мне! — скомандовала Кира, — а также хорошую шпагу.

Начальник стражи обернулся к эмиру. Неуловимое движение девушки и он вновь взвыл сорвавшимся на хрип голосом. Отдышавшись и уняв дрожь, он, наконец, смог бросить капитану стражи:

— Делай всё, что она тебе скажет!

Мага пришлось изрядно подождать, и пришёл он злой и заспанный. Шпага была очень сомнительного качества, но выбирать не приходилось.

— Телепортируй меня куда–нибудь подальше, — потребовала Кира.

Маг ухмыльнулся:

— Да нет проблем!

Девушка, не задумываясь, прыгнула в открытые ворота телепорта.

— Ты куда её телепортнул? — отдышавшись, спросил эмир.

Придворный маг, подданный Фионы, а вовсе не Саарского Халифа, эмира просто ненавидел, причём открыто. Сам халифат собственных магов практически не имел, пустынные отшельники и всякие блаженные по деревням, ровно, как и лекари, фокусники, заклинатели и прочий подобный сброд были не в счёт. Эмирам и даже самому халифу доводилось пользоваться услугами фионских магов, которым мало того, что приходилось щедро платить, но и терпеть их непочтительные выходки. Нет, конечно, придворный маг эмира был силён, образован, весьма квалифицирован, и выполнял все поручения согласно установленному договору, но стоило неправильно или недостаточно точно сформулировать задачу, как маг, подобно сказочному бесу, норовил сделать какую–то пакость. Вот и теперь наглая, ухмыляющаяся рожа фионца была более чем красноречивым ответом:

— Подальше телепортировал! Как вы и требовали, выполнил волю этой девицы, — маг откровенно издевался над эмиром, наблюдая непотребную позу сиятельнейшего и синеватый цвет его повреждённого органа.

— Не мог телепортировать в тюремную камеру под замком? — взбеленился эмир.

— Мог, но приказа не было, — магу надоела комедия, — Ваше сиятельное высочество может вновь ознакомиться с параграфом третьим нашего контракта, где кровавым по бумажному сказано, что я не обязан додумывать приказы и, в случае двусмысленности, волен поступать по своему уразумению.

При упоминании третьего параграфа эмир скривился, как будто съел лимон, а маг тем временем продолжал:

— Я могу идти? Или будут ещё приказы?

— Не можешь! — жёлчно заявил эмир, — изволь вылечить меня!

— Нет проблем, — маг крутанул посохом. При этом движении боль, пронзившая натерпевшуюся плоть эмира, была ничуть не меньше, чем от руки той пигалицы. Пытка длилась долго, бесконечно долго, целых две минуты, за которые эмир успел бы проклясть всех фионских магов поимённо, если б был способен связно мыслить. Внезапно боль прекратилась и эмир почувствовал себя если не хорошо, то почти сносно:

— Ты что ж вытворяешь, гад?!! — вызверился правитель.

— То, что вы и приказали: лечу! — огрызнулся маг, — точнее, уже вылечил!

— А обезболить?!!

— А надо было? Согласно параграфу третьему…

— Вон, мерзавец! — завопил эмир.

— Слушаю и повинуюсь, мой повелитель! — с наглой ухмылкой победным шагом маг прошествовал к двери.

После полной темноты и растворения в абсолютном небытие Витольд вдруг вновь обрёл возможность мыслить и ощущать. Странно, но в первые же мгновения маг отметил, что у него ничего не болело, после того памятного сражения такого быть просто не могло. Да и где он вообще находится? Воздух был непривычный, но странно–знакомый. Ещё мгновение и послышался резкий визг и крики. Маг отважился открыть глаза: он был со всей очевидностью на Земле, но место ему оказалось совершенно незнакомым. Мгновенный взгляд в астрал тут же подтвердил его догадку, его окружал такой уже знакомый «вязкий» астрал. Он попробовал встать на ноги и понял, что он абсолютно гол, и лежит прямо посреди широченной дороги, на том странном сером твёрдом покрытии, которым отделывали на Земле многие дороги. Двигавшиеся навстречу машины резко останавливались, яростно визжа тормозами, а он сам является центром внимания всех окружающих.

Поднявшись на ноги и оглядевшись, он отметил, что это была даже не дорога, а широченный мост над какой–то рекой или заливом. Из передней машины выскочил абсолютно чёрный лысый человек, таких Витольд ещё не видывал. На Кердане все люди были либо белыми как, например в Волбе, или смуглыми, как в Саарском халифате или Мирее. Чёрных не было, даже нелюди имели кожу от оливкового цвета у эльфов до синеватой у гоблинов. Из всех известных архимагу разумных существ чёрными были лишь драконы. На Земле в первое своё посещение все виденные им люди тоже были белыми. На дракона выбежавший однако явно не тянул. Волшебник оглядел ауру чёрнокожего в астрале: она ничем не отличалась от ауры белых людей. Странно.

Негр[7] в это время выскочил из старого–престарого бьюика, место которому давно на свалке и направился к голому человеку посреди шоссе: