В мыслях ее царил Макс. За исключением короткой вчерашней беседы по телефону они больше не разговаривали. Бетани понимала, что таким образом Макс предоставляет ей возможность побыть в кругу семьи, точно так же, как прежде Грант даровал ей время наедине с Максом. Но не является ли уважение между соперниками сродни честности в среде воров? Она улыбнулась такому сравнению, понимая, что оно не совсем верное.

Бетани старалась подойти к оценке Макса объективно и непредвзято, но всякий раз, стоило ей представить, что она никогда больше не увидит его и не поговорит с ним, сердце ее наполнялось тоской. Ей с трудом верилось, что за короткий срок можно так сильно привязаться к мужчине, но в ее случае это было именно так.

Ни с одним другим мужчиной она не испытывала того же, что с Максом, по крайней мере, со времен развода. После шести лет горя, гнева и нескольких ничем не примечательных свиданий Бетани считала себя неспособной когда-либо завязать отношения с мужчиной, подарить кому-то свое сердце. Она обожала Гранта, всецело и самозабвенно. Произнося брачный обет, полагала, что это навсегда. До тех пор, пока смерть не разлучит нас… А не до тех пор, пока в жизни мужа не появится кто-то лучше, умнее, моложе и сексуальнее. Навсегда.

Грант.

Прошлым вечером он безукоризненно вел себя с Энни и Руфью, да и с ней самой тоже. Он казался очень искренним в своем стремлении все исправить. Как неоднократно заявляла ее свекровь, лишь выдающийся человек способен признать свои ошибки. Грант жаждал ее возвращения, но Бетани не могла не задаваться вопросом: сумеет ли он сделать ее счастливой? Смогут ли они быть счастливы вместе? Она простила его, насколько смогла, но до сих пор не была уверена, что бывшему мужу можно доверять. При каждой его задержке на работе она станет гадать, а не с другой ли он сейчас женщиной. Бетани никогда не спрашивала, не было ли у него кого-то до Тиффани. В действительности она предпочитала не знать ответа на этот вопрос. Ей было удобнее считать, что интрижка с Тиффани является его единственным ложным шагом.

Опустившись на песок, она погрузила в него пальцы, одновременно подтянув колени к груди. Мысли ее метались в голове, подобно заполошным птицам, кидаясь то в одну сторону, то в другую. Бетани осознавала, что ей предстоит принять самое трудное решение в жизни.

Давая Гранту надежду на воссоединение, она, таким образом, теряла Макса. Если они с бывшим мужем снова станут парой, то ей придется всецело отдаться этим отношениям. Очевидно, для этого им обоим следовало многое обсудить.

Бетани не была настолько наивной, чтобы считать, что ее брак распался лишь по вине Гранта, ведь именно она полностью растворилась в домашних делах и воспитании детей. Муж предоставлял ей право выбирать, какие они будут посещать общественные мероприятия, но она постоянно забывала оставлять немного времени только для них двоих. Они ничего не предпринимали для укрепления своего брака, и винить в этом следовало в равной степени их обоих.

Другим упущением со стороны Бетани была неспособность распознавать, что происходит в жизни мужа. Оглядываясь в прошлое, она осознавала, что лишь слепец не заметил бы признаков его неверности. Они все были налицо, как будто Грант хотел быть разоблаченным. Возможно, именно на это он и рассчитывал, ожидая, что Бетани предпримет какие-то шаги, чтобы остановить его, показать, как сильно его любит. Но Бетани ничего этого не видела, предпочитая игнорировать бессчетные поздние возвращения мужа домой и так называемые важные деловые встречи, которых в действительности не было. Она не обращала внимания на то, как тщательно Грант одевается по утрам, как ухаживает за собой. Она принимала события такими, какие они есть, включая и маленькие подарки, которые муж делал ей без всяких на то причин. В действительности он был движим чувством вины. Она игнорировала все эти признаки, предпочитая идти по жизни с закрытыми глазами, как в кокон укутанная чередой повседневных забот.

Той весной Эндрю вступил в школьную бейсбольную команду, но Грант посетил всего одну игру с участием сына, и Бетани ни разу не подвергла сомнению предоставленные им отговорки. Их сын перешел в выпускной класс, поэтому она много работала в комитете, занимающемся организацией выпускного бала…

Бетани решила, что мало пользы ворошить события прошлого. Закрыв глаза, она отогнала от себя волну сожаления, вознамерившись не дать ей затопить себя тоской и смятением. Что было, то прошло. И Грант тоже остался в прошлом.

Не так ли?

— Бетани?

Она обернулась и обнаружила направляющегося к ней бывшего мужа. Он пребывал в отличной физической форме и — она не могла не признать — выглядел красивым. Грант был одет в белые хлопковые брюки и рубашку с короткими рукавами, выгодно подчеркивающими его загорелые руки.

Бетани бросила взгляд на часы. Не может быть, чтобы шел уже второй час.

Грант опустился на песок рядом с ней:

— Я не знал, что и подумать, когда не смог с тобой связаться.

— Не думала, что прошло уже так много времени. — Бетани провела на пляже более двух часов. К счастью, она нанесла на кожу солнцезащитный крем, в противном случае уже давно поджарилась бы до хрустящей корочки.

— Ты обедала?

Она покачала головой.

— Недалеко отсюда я видел рыбный ресторанчик. Ройс вчера о нем упоминал. Не хочешь пойти?

— Конечно.

В действительности Бетани не была голодна, но подумала, что Грант хочет есть.

Он помог ей подняться, и они пошли вдоль берега. Грант взял ее за руку.

— Ты помнишь наше первое свидание? — спросил он.

Конечно же она помнила!

— Мы обедали в рыбном ресторане в Сиэтле.

— Но у меня не было денег, чтобы заказать два блюда, поэтому мы взяли одно на двоих, — улыбаясь, подхватил он.

— И чайка стащила у тебя картофель фри.

Бетани улыбнулась при воспоминании о том, как Грант преследовал птицу, крича, чтобы вернула его картошку. Она тогда смеялась до слез, понимая, что действительно может влюбиться в этого парня.

— Мы были так молоды.

Грант перехватил ее взгляд. Дойдя до ресторана, они вошли внутрь, предпочтя устроиться в помещении с кондиционером, а не на открытой террасе. Столики были разномастными, но в воздухе витали упоительные ароматы, убедившие Бетани, что она куда голоднее, чем думала поначалу.

В память о старых временах они заказали одно блюдо на двоих. Когда им принесли еду, Грант сказал:

— Тот случай был не единственным, когда я находился в стесненных средствах. Помнишь ночь рождения Эндрю?

Она никогда не смогла бы забыть, даже если бы очень захотела.

— Помню, как ты запаниковал, когда я сказала, что у меня, кажется, начались схватки. Ты немедленно стал делать дыхательные упражнения, которые в действительности следовало выполнять мне, и я очень испугалась, что ты задохнешься. — Бетани тогда подумала, что им придется вызывать неотложную медицинскую помощь для Гранта.