― Я сказал, что она всё равно сдастся рано или поздно, потому что я классный! Я красавчик и без ума от неё. И нет, я не обижаюсь, что она сейчас меня френдзонит из вредности. Я своё ещё заберу! ― Жан с молодцеватой уверенностью сжал руку в кулак, чуть подавшись в сторону Микасы. ― Ладно бы у неё кто-то был, так ведь нет же никого! Только я. Значит, я сделаю всё, чтобы так и оставалось.

― Вау! Это… смело.

― А что? Я не успокоюсь, пока она не трахнет меня, ― заплетающимся языком проговорил Жан и с ласковым задором посмотрел в глаза Пик. ― Вот когда твёрдо скажет катиться на все четыре стороны и ни на что не надеяться, я так и сделаю: не собираюсь зависеть от своих чувств.

Пик обмотала указательный палец прядью на его затылке и с восхищением вздёрнула подбородок.

― Я тебя?

― Ага, ведь это именно тогда будет считаться моей победой.

― Жопы подвиньте! ― скомандовал им Райнер, приглашая вместе с собой сесть Армина.

― Идите сосаться на другом диване, ― съязвила Пик, крепче прижимая к груди голову Жана, ― здесь уже занято.

― Сейчас ещё Эрен придёт, так что это вам придётся освободить диванчик для нашего гейского трио! ― Райнер обернулся и крикнул в сторону кухни: ― Где ты там шастаешь?! В одиночку решил выжрать весь виски?

― Я колу долго искал, чего ты разорался? ― ответил ему Эрен и замер на полпути, увидев, что свободное место осталось лишь подле Микасы. Явно милостью Райнера.

― Да садись уже, хули стоишь там? ― процедил Браун.

Эрен неуверенно опустился на диван и раздал друзьям выпивку, а сам нервически вцепился в свой стакан.

― Извини, ― буркнул он Микасе.

― Всё в порядке, ― чуть слышно отозвалась она.

Сделав большой глоток, он зажал в зубах сигарету, но Армин молниеносно потянулся через столик, вытащил её и метко швырнул в мусорную корзину, стоящую неподалёку.

― Хорош уже! Говно своё опять в рот тянет! ― возмутился Арлерт.

― Охренеть, вот это меткость! ― ничуть не обидевшись, воскликнул Эрен. ― И почему ты до сих пор не в нашей баскетбольной команде? Может, они хоть тогда перестали бы быть такими отстоями?

― Я серьёзно, ты слишком много куришь.

― Поверь, это не самое худшее во мне.

Он, без сомнения, шутил. Но Микасе было знакомо это самобичевание сквозь наигранный смех. Только теперь она не могла взять его за руку, отвести в сторону и спросить, всё ли в порядке.

― А вот и Энни! Эй, дуй сюда! Мы здесь. ― Райнер замахал руками со вкусом одетой блондинке, озирающейся по сторонам.

Микаса вспомнила её. Полтора года назад на вечеринке в этом же самом доме Энни провожала её своим голубоглазым взглядом, выражающим не то брезгливость, не то жалость. «Это она та самая девушка из качалки, о которой говорил Армин? Никогда бы не подумала».

― Джорди, как обычно, уже в хлам. Сейчас встречал меня и чуть весь порог не заблевал, ― буднично отметила Энни, беря со столика стакан, который для неё заранее принёс Эрен.

― Это Армин, кстати, ― представил Йегер лучшего друга с сияющей лыбой.

― А, так это он тот «клёвый всезнайка», о котором вы с Райнером столько рассказывали? ― Она оценивающе оглядела Арлерта, но без особого интереса. ― Щупленький, ― подытожила Энни, пожав плечами. ― Что, не любишь спорт?

― Да я, э-э…

― Он больше по книжкам, кино и компьютерным играм, ― любезно продолжил за него Эрен, ярко жестикулируя, и случайно опустил ладонь на колено Микасы.

― Я примерно таким миленьким задротом его себе и представляла.

Аккерман разглядела в глазах Армина стыд и ужас. Она понимала, что Энни, очевидно, всегда так небрежно общалась с людьми, но едва ли осознавала, как её сухая прямолинейность ранила их. Скорее всего, её это даже не волновало.

Микаса посмотрела на руку Эрена, покоящуюся на её колене, и задержала дыхание, удерживая себя от порыва накрыть её своей ладонью. Подняв голову, она встретилась с ним взглядом и поняла: «Он знает, что делает». Промолчав, оба сделали вид, что ничего предосудительного не происходит.

Все по очереди бегали за новой порцией выпивки, пока захмелевший Конни не потащил с собой Райнера, Армина и Эрена играть в бутылочку, куда его радушно пригласили две поддатые симпатичные девицы. Микаса на прощание сверкнула совершенно одичавшим взглядом в сторону уходивших и с демонстративным отвращением хмыкнула. «Как собака на сене», ― виновато подумала она, разглядывая своё отражение на тёмной в пузырьках поверхности своего напитка.

― Могла бы не корчить рожу, а сама починить то, что разбила, ― тихо произнёс Жан, в упор глядя на неё.

― Ничего я не корчила! ― принялась обороняться Микаса. ― И причём тут вообще он? Я просто расстроилась, что они пошли заниматься какой-то фигнёй, вместо того, чтобы продолжать болтать всем вместе.

― Знаешь, сегодня тот редкий удобный случай, когда можно исправить всё дерьмо и сделать это правильно. Ты ведь будешь жалеть, ― мягко добавил Кирштайн.

― Я ни о чём не жалею. И не буду.

Она сказала это назло ему. Назло самой себе. И продолжила с упрямой ненавистью глазеть на играющих.

Никто из девушек не хотел целоваться с Эреном в губы: они отнекивались, смеялись и припадали к его щекам, лишь бы не допустить большей близости. Зато охотно бросались на шею Райнера и играющего уже по второму кругу Порко.

― Да с тобой целоваться, наверное, всё равно что пепельницу облизывать! ― со смешком предположила русоволосая девушка с ярким макияжем.

― Да и хрен с ним! ― беззлобно ответил Эрен, прокручивая бутылку. ― Меньше шансов подцепить герпес.

Достал из кармана брюк сигареты и показательно закурил. В это мгновение Микаса как никогда отчётливо увидела в нём безразличие ко всему происходящему и с грустью подумала, как это несвойственно ему. Закрытый и нечитаемый ― неужели он останется таким навсегда? Из-за неё. Оставив друзей, спряталась на кухне. Прижалась спиной к двери, ведущей на балкон, и погрузилась в свои безрадостные мысли, словно не имела права продолжать участвовать в празднике.

Вслед за ней в кухню вошёл Эрен и замер перед холодильником, будто собирался взять оттуда что-то, но передумал. Повесил голову и издал ту же самую усмешку,