Она попросила его повторить.

— Значит, опять моллюски? — спросила она.

— Именно.

— А для чего нам папка?

— Сначала найди ее.

— Здесь четыре полных мешка.

— С чего-то же надо начинать.

Лассе принялся рыться в своем мешке и бросать на пол груды бумаг Альмы.

— Я знаю, что клал ее, — приговаривал он.

Ида запустила руку в свой мешок и вытащила несколько папок и книг, пару деревянных коробочек, части микроскопа, две маленькие картинки, нарисованные Альмой или Манфредом, и маленькую фарфоровую птичку голубого цвета.

— Зачем мы все это взяли? — спросила она.

— У нас было мало времени. Здесь масса дерьма. Но часть этих вещей может нам пригодиться. Хотя, наверное, так не кажется. Ты ищешь папку?

Ида стала раскладывать вещи по кучам: бумаги, DVD-диски и жесткие диски в первую, с виду бессмысленный мусор во вторую и непонятные объекты в третью, например карты российских городов для спортивного ориентирования.

На пол выскользнула заламинированная цветная фотография атома. Элегантным типографским шрифтом в нижнем углу было написано: «Модель атома Бора, 1913». А рядом Альма написала от руки: «фон Лауэ — Бор??»

Бор? Ведь тот японец на Нобелевском банкете говорил о нем? Боже мой, в куче мусора!

Внезапно она нашла три папки. Лассе поднял глаза, но она покачала головой.

— Не то, — сказала она, еще раз прочитав надписи на этикетках.

На корешке самой тонкой папки бледно-голубыми чернилами было написано прописью:

«ЕСЛИ СТАНЕТ ПЛОХО — Иде, открыть в случае нашей смерти».

Она почувствовала, как в груди забилось сердце. Она открыла папку и обнаружила в ней связку прошитых и аккуратно сложенных писем от руки. Быстро пробежав глазами первый лист, она успела увидеть только несколько слов. Сначала шло ее собственное имя, а немного ниже — «теперь я расскажу тебе об Альме, твоей бабушке», и она поняла, что это письмо от дедушки Манфреда.

— Что это? — спросил Лассе.

Ида не сразу ответила.

— Ничего, — сказала она, закрыв папку. — Ничего особо важного здесь нет. Прочту письмо потом, на досуге.

Они продолжали рыться, и вскоре мешки опустели. Лассе опять посмотрел в окна.

— Пойду принесу другие. Клади все обратно. Когда придет Долли, все должно быть убрано.

— А Долли уже пришла, — раздался грубый женский голос в дверях холла. Там стояла женщина в красной шали и черном вязаном платье. В руках она держала дробовик. Она улыбнулась, опустила винтовку и положила ее на боковой столик.

Лассе сразу же встал с пола. Быстро подойдя к Долли, он похлопал ее, а Долли обняла его одной рукой.

— Ты ведь Ида, да? Я видела тебя только на фотографии. Меня зовут Долли. Извините, но ко мне не так часто приезжают в гости на снегоходах.

— Это мы должны извиниться за то, что не предупредили.

Лассе вкратце описал ситуацию. Долли кивнула, а потом подошла к окну и выглянула на улицу.

— Вроде бы никого поблизости нет. Но лучше, если мы не будем зажигать свет.

Она подошла к Лассе почти вплотную и посмотрела ему в глаза.

— Ты в своем репертуаре. Ты ведь всегда приходил без предупреждения?

Долли вышла на кухню. Лассе пошел за ней. Ида осталась сидеть, держа папку между коленями.

На кухне стало тихо. Ида расслышала только одно слово:

— Малыш.

И опять тишина.

А затем, судя по звуку, они поцеловались.

В мойке что-то зазвенело, и Лассе молча принес два оставшихся мешка.

— Наверное, твой? — спросил он.

Он протянул Иде айпод и опять посмотрел в окно.

— Работает? Может быть, он нам понадобится.

Ида уставилась на компьютер. Да, это айпод того похотливого идиота.

То, что он со мной сделал…

Она сдержала слезы.

Как там его зовут? Поль.

Она включила компьютер, загорелась лампочка, и послышалось слабое гудение.

Ничего же не случится, если я попробую?

Ага. Работает, хорошо.

На экране возник квадратик с текстом «Выберите беспроводную сеть». Сети под названием Dollynet пароль был не нужен, и через секунду она вышла в Интернет на поисковую страницу Гугл.

Хорошо, что есть возможность выходить в сеть. В случае чего. Но не сейчас, сейчас нет времени.

Она попыталась закрыть айпод, но случайно нажала на одну из икон на экране. Промелькнул логотип фармацевтической компании, а потом появилась серия фотографий. Хотя Ида спешила, она не могла не рассмотреть их.

Все фотографии изображали деформированные человеческие тела со странными шишками и заломленными руками, но люди были живы. В их пронзительных взглядах читалось обвинение, некоторые, похоже, плакали прямо в объектив. Судя по цвету кожи, они были из Индии, хотя встречались и те, кто напоминал жителей Южной Америки.

Ух, что это за ужас?

Она смотрела на фото еще несколько секунд и увидела множество других фотографий.

Что там говорил Поль, что он врач? Нет, сейчас у меня нет времени разбираться…

— Вы должны побольше поесть, — сказала Долли, поставив на пол рядом с Идой кружку с горячим супом и тарелку с несколькими бутербродами и кусочками копченого мяса. Затем она занавесила окна одеялами и зажгла тепловую свечу. Вид у Лассе был усталый, он сел в кресло и стал быстро есть, шаря в одном из мешков свободной рукой.

— Вот!

Он достал бежевую папку.

— Вот она! Европейские жемчужницы!

Открыв папку, он обернулся к Иде.

— Понимаешь, в папке есть фрагмент текста. Это сохранившаяся часть старого письма от Линнея. Вот.

— От Линнея?

— Да.

Он показал копию бумаги, исписанной витиеватым почерком, а потом достал письмо Лобова.

— Вот это второе письмо несколько сотен лет считалось пропавшим. А теперь оба письма соединились!

Он улыбнулся и сложил куски бумаги на полу.

— Теперь мы можем составить обе части и прочитать весь диалог. И тогда…

— Что там написано?

За окном раздался сильный хлопок. Лассе замолчал и быстро поднялся. Тарелка с бутербродами упала на пол.

— Что это за звук?

— Выключи свет! — прошептал Лассе, схватил письмо и засунул его в папку. Долли быстро задула стеариновую свечу. Лассе уставился в темноту за окном.