– А-а-ау-у! – откликнулась я согласием.

– Мария! – потряс меня Диего. – Успокойся! – Тут его взгляд упал на измочаленные веревки. – Это что такое?

– Веревки, – заикала я.

– Вижу, – проинформировал мужчина. – Почему они в таком виде? Тебя кто-то развязывал?

– После твоей угрозы сделать неприличную зарядку, – хмыкнула я, – желающих не нашлось. Хотя очень странно. Судя по тому, как в вашем доме все ломается по ночам и как необходима женскому населению твоя мужская сила.

– Рад, что тебе весело, – заметил Диего, перевязывая путы наново.

– Нет, сладкий мой, – показала я зубы. – Весело будет тебе, когда я дотянусь до вазелина!

– Ты должна мне верить, – не отреагировал на мое обещание Диего, накрывая меня сползшим одеялом.

– Ты тоже, – кивнула я в сторону баночки и тюбика.

– Это для твоей же пользы! – повысил голос мужчина, смахивая крем со столика.

– Мяу-у-у! – В комнату ворвался Дарси и, вскочив на меня, выгнулся дугой. – Фр-р-р!

– Вот что об этом думают честные коты, – заметила я, успокаиваясь и закрывая глаза. Все силы ушли на хохот.

– Завтра будем пробовать изгнать ифрита, – тихо сказал Диего.

– Да? – приоткрыла я один глаз. – Никак завтра я избавлюсь не только от него, но и от тебя? Приятное известие.

– Почему ты мне не веришь? – нахмурился мужчина, сверкнув аквамариновыми очами.

– Потому что когда любишь, – шепнула я, – отпускаешь. А ты тянешь к себе и мучаешь.

– Я надеюсь, – еще тише сказал Диего.

– Прекрасно, – со вздохом сомкнула я веки. – А вот надеюсь ли я?

Разъединение внутри меня.

Наедине теперь я… и снова я.

– Мария, открой глаза! – тряс меня этот… который ничего делать не умеет. Нормально.

Я пребывала в состоянии глубокого, почти летаргического сна, и разбудить меня было просто нереально, легче лох-несское чудовище на поверхность загнать.

– Отстань, зачаток человечества, – сонно пробормотала я. – Все у тебя с выкрутасами!

– Где? – опешил Диего.

– Руки мне выкрутил? – процедила я сквозь зубы. – Выкрутил. Значит, с выкрутасами.

– Прекращай зубоскалить, – попробовал приказать мне водный.

Угу, уже бегу и спотыкаюсь!

Пошевелила привязанными ногами. Бежать не получится. То есть напрягаться не будем.

– Не могу, – зевнула я, все еще не открывая глаз. – Это все, чем я могу двигать. – И опять впала в кататонию.

Но поспать в тот день мне было просто не суждено.

– Будь серьезной! – повысил голос мужчина. – Нам нужно поговорить!

– Серьезно?!! – приоткрыла я один глаз. – После всего, что между нами было, ты хочешь поговорить?

– Ну да, – не понял моего тонкого намека на толстые обстоятельства Диего. – А что?

– Ничего, – вздохнула я. – Говорить нам уже не о чем! Требую свободы души и отдохновения тела! – Категорично: – Без тебя!

– Скоро все соберутся, – не обратил внимания на мой выпад мужчина, расхаживая по комнате.

– На поминки? – обрадовалась я.

– Для ритуала освобождения!!! – почему-то заорал Диего.

– В смысле ты меня уже сам замочить не можешь? – обиженно опешила я. – Силенок маловато и позвал всех на помощь? Или призвал как свидетелей? Так я вроде никуда не убегаю. Лежу себе, медитирую о вечности… – И закрыла глаза, опять засыпая. Утренний сон всегда самый сладкий.

– Замолчи! – вызверился он на меня. – Как ты смеешь так говорить о себе, а?

Я молчала, потому что мирно спала и никого не трогала.

– Я тебя спрашиваю! – подскочил он ко мне.

Нет, ну неугомонный какой! Сплю я, сплю! Иди к другим приставай!

– Мария!!!

От его воплей сна уже не было ни в одном глазу. Я отвернула от него лицо и задумчиво пожевала веревку.

– Тебе совсем себя не жалко? – Диего оббежал раму и попытался выяснить у меня подробности.

Я проигнорировала и пожевала веревку на другой руке.

– Почему ты молчишь? – проявил завидную логику водяной.

Я лениво подумала: «Что бы еще пожевать?»

Лучше всего получалось жевать его нервы. Я решила не отвлекаться от столь упоительного занятия.

– Неужели в тебе нет ни капли сострадания? – О, мы уже перешли на личности. Причем мне незнакомые!

– Сострадания к кому? – вяло полюбопытствовала я. – Если ко мне, то я отпускаю тебе все грехи, иди с миром! А если не ко мне, то мне на всех плевать, главное, дай выспаться!

Диего точно палач! Сначала будит дикими воплями, потом спать не дает, водой обливает… гнусная личность, однозначно.

– Папа, тетя Натка сказала, – в дверь просунулась головка Кары, – что если ты ее и дальше будешь обливать водой на подходе к Марии, то она за себя не ручается. И будет распускать руки туда, куда ей захочется!

– Доброе утро, малышка! – поздоровалась я.

– Доброе утро, Мария! – обрадовалась девочка. Приложила к губам пальчик: – Меня тут нет. Папа сказал, что если…

– КАРА! – заорал Диего. – У меня сегодня очень важная миссия!

Мы уставились на него в недоумении, переглянувшись.

– …чтобы я сегодня к тебе не ходила, – громким шепотом сообщила мне девочка. – Потому что у него важная миссия, которую он непременно хочет проводить в твоей комнате. Ты не знаешь, о чем он?

– Догадываюсь, – так же шепотом ответила я, косясь на жутко злого водяного. – Ему нужно прополоскать мозги. И кроме меня, он их никому доверить не может.

– Как вставные зубы? – округлила красивые глазки девочка.

– Угу, – подтвердила я. – Вставные мозги – явление редкое и малоизученное, поэтому хрупкое и ломающееся от небольших усилий…

– Девочки! – заорал Диего, сообразив, что наша беседа ушла от него в другую сторону. – Это серьезно!

– Это печально, папа, – нахмурилась Кара. – Что ты так орешь на своих любимых женщин! В следующий раз я ключ от твоей двери отдам всем, а не только Карлетте!

– КАРА! – У отца малышки пошел пар ушами. Как в сауне.

– Смотри, дорогая, – подмигнула я ей. – Автоматическая мойка мозгов с отпариванием.

– Все вон! – почему-то заблажил мужчина, направляясь к двери.

– Мне тоже уйти? – вставила я свои пять копеек.

– Увидимся! – крикнула Кара, исчезая. – Я передам тете Натке, что ты ее ждешь! Тогда она вплавь с подносом доберется. Только папу очень жалко…