моего мужа? – выкрикнула девушка с шестого этажа соседней секции. – Он в синей олимпийке в магазин пошёл, его с утра нет! Я до полиции дозвониться не могу! Скорая не отвечает!

– Нет, не видели! – Вадим понял, что надо заканчивать общение, пока это не переросло в приём заявок и обращений.

– Пожалуйста, посмотрите, нет ли его в «Изобилии»! Это супермаркет на соседней улице!

– Я не могу! – ответил Старый, жестом приказывая отряду двигаться дальше.

Из окна второго этажа, мимо которого прошёл «Раскат-4», кричал мужчина:

– Товарищ военный, у меня жена сейчас рожать начнёт! Помогите её доставить в роддом! У неё воды отошли!

С другой стороны донеслась мольба женщины средних лет:

– Офицер! Офицер! Ко мне весь день кто-то пытается забраться в квартиру! Он стучится головой в дверь! Я его не знаю, помогите!

Вадим, уводя отряд из двора, лишь произнёс:

– Граждане! Сейчас на улице смертельная опасность! На ваши вызовы приедут, как только будет возможность!

Двор отозвался хором голосов:

– Да когда ж это будет?

– А вы на что?

– Помогите, я вас прошу!

– Скотины!

– Я подам на вас заявление в прокуратуру!

– Ублюдки!

Отряд ушёл, не сказав в ответ ни единого слова.

Дальше начиналась территория, на которой «Раскат» могли поддержать снайперы, целый день сидевшие на крышах нескольких высотных домов.

– «Копьё», «Кондор», это «Раскат-4». Приём!

Через несколько секунд в наушнике появился встревоженный голос:

– Это «Кондор-2». Ты кто?

– «Кондор-2», я – «Раскат-4». Мы группа разведки, двигаемся с северо-востока, на Планерную вышли.

– Что за позывной такой? Я не знаю таких позывных! – проговорил в динамике снайпер.

Вадим поднял руку – группа застыла на месте. Затем бойцы разошлись в стороны, приготовившись к обороне.

– «Кондор-2», база вам сообщала про высадку групп?

Ответа не последовало.

– «Кондор-2», я – «Раскат-4», меня слышно?

В динамике раздался новый голос:

– Это «Кондор-2», всё нормально «Раскат». Тут неразбериха маленькая возникла, но всё исправили. Что от меня нужно?

Вадим подал жест отряду, что всё в порядке – напряжение немного спало.

– Я на юго-запад двигаюсь, прям до окраины. Есть у тебя данные какие-нибудь, что там вообще сейчас?

– «Раскат-4», где ты сказал, тихо более-менее. Вот если просто южнее возьмёшь, то там уже есть на что поглазеть. Возможно, базу себе кто-то соорудил.

– А конкретнее?

– Метров через 300 от тебя есть старый «Дом молодёжи». Темноватое такое здание, обветшалое немного. Последние три-четыре часа там трутся какие-то странные типы в чёрной одежде. Грабежей и налётов на дома не делают, но туда периодически то приходят группы таких же чёрных, то кто-то выходит. Мы как увидали у одного из них гранатомёт, отработали всю толпу. Но их было пятеро всего, а сколько там ещё? Побольше, явно! Как понял?

– Принял. А сейчас их там сколько, примерно?

– Думаю, человек пятнадцать засело. После нашего обстрела, они перестали через главный вход шастать, так что сильно в эту цифру не верь: я же не вижу, кто с другой стороны дома ползает. Мне только главное крыльцо видно! Как понял?

– Принял. Я загляну туда! Не уходи с частоты, понадобишься!

– Понял тебя. Я тут, если что.

– Конец связи, – кивнул самому себе Вадим.

Снайпер не обманул – петляя между разбитым автотранспортом, телами погибших людей и вонючими отходами, выпавшими из перевёрнутого кузова мусоровоза, группа прибыла на место. Машина мусорщиков так некстати застряла посередине дороги: за ней было ничего не видно. Осторожно подведя группу к мусоровозу и обнаружив, что рядом с ним никто не устроил никакой засады, командир отряда решил осмотреться.

В ста метрах впереди, на другой стороне улицы, возвышалось здание «Дома молодёжи». Старая отделка из почерневшей каменной плитки придавала массивному зданию мрачный вид. На одной из стен у главного входа был нарисован чёрный, закрашенный круг. На ближайших к нему домах виднелись корявые надписи, сделанные краской из баллончика. Сейчас на главном крыльце никого не было. Вадим предположил, что стрелки противника могут прятаться за широкими окнами второго этажа, выходившими на улицу: оттуда хорошо просматривались и улица и ближайший перекрёсток. На третьем этаже окна были куда меньше и располагались не так удачно, как на втором. А на крыше «Дома молодёжи» пока было пусто.

Раздался выстрел.

Вадим прыгнул за ближайшую машину. Его группа скрылась из виду за укрытиями, не дожидаясь приказа. У мусоровоза засели Маша и Сухарь.

– «Кондор-2», это «Раскат-4»! Видишь кого-нибудь? – проговорил в микрофон Старый, осторожно выглядывая из-за помятого кузова импортной легковушки.

– «Раскат», никого не наблюдаю!

Со стороны трёхэтажного здания снова раздался выстрел. Вадим понял, что стреляют не по «Раскату». Били по перекрёстку впереди. Командир отряда метался между решениями: атаковать и уклониться от прямого боя или рывком подобраться к зданию ближе, надеясь остаться незамеченными.

«Видит он меня или нет, стрелок этот?» – крутилось в голове Старого.

Вдруг во второй этаж «Дома молодёжи» врезался реактивный снаряд, выпущенный со стороны перекрёстка.

Бах! Оглушительный хлопок напомнил Мазкову бои в Могучем. Второй этаж «Дома молодёжи» выплюнул облако битого стекла и куски рам. Их осколки градом упали прямо на асфальт. У нескольких машин, припаркованных неподалёку от взрыва, завыли сигнализации.

Старый нажал на кнопку передачи:

– «Кондор-2», видишь кого-нибудь? Кто стрелял?

Палач выкрикнул из-за укрытия:

– Командир, огнемётом шарахнули!

На канале возник голос снайпера:

– «Раскат-4», не вижу никого, кроме тебя.

– Посмотри внимательно, тут с реактивных огнемётов вообще-то лупят!

Из здания на перекрёстке неизвестные бойцы стреляли в сторону «Дома молодёжи». Их автоматы трещали короткими очередями. Дверь главного входа открылась и на крыльцо выбежало трое, одетых в чёрное. Не успев сделать ни единого выстрела, эти неопознанные люди в тёмных одеждах падали навзничь один за другим. Кого-то из них скосила очередь с перекрёстка, кто-то свалился от попаданий снайперов.

– «Раскат», это «Кондор-2», снял двоих! На крыльце!

– Вижу-вижу! Кто на перекрёстке? Кто ведёт огонь с перекрёстка?

– Не понимаю! Они вне зоны моей видимости! Я держу перекрёсток и крыльцо перед «Домом», но кто ведёт стрельбу из окна на первом этаже, я не понимаю! Здание боком ко мне, я не вижу!

– Понял! Мы сейчас двинем туда. Прикрой!

– Принял. Прикрываю.

Затем Вадим переключился на канал внутренней групповой связи:

– Рысь, Палач, двигайте