Кива сдержала всхлип. Сердце у нее разрывало от боли. Но не показав своих чувств ни взглядом, ни жестом, скрыв охватившие ее ужас и панику, она в нарушение всех правил легла рядом с Типпом и притянула его к себе. Маленький, снедаемый лихорадкой, дрожащий, он зарылся в нее лицом, вцепился в нее, как если бы Кива была последней его опорой в этом мире.

– Я рядом, – прошептала Кива ему на ухо. Ее рубаха намокла под градом его слез и пота. – Я рядом, Типп.

Раз за разом она повторяла эти слова, напоминая ему, что она здесь, она никуда не уйдет, пока наконец Типп, наплакавшись, не провалился в усталый сон. Но Кива его не отпустила; она прижимала его к себе, чувствовала, как поднимается и опускается его грудная клетка, как ровно он дышит, как пока еще в нем теплится жизнь.

– Кива?

Она оторвала взгляд от мальчика в своих объятиях и посмотрела на Джарена, и от его нежной заботы на глаза ей навернулись слезы. Кива отвернулась, осторожно выпуталась из объятий Типпа и подоткнула ему одеяло – совсем как Джарен подоткнул одеяло ей одиннадцать дней назад.

– Я просто… можешь… мне нужно… – Кива отчаянно сражалась с подступившими слезами, ком в горле не давал ей закончить предложение. Она не смела вновь взглянуть на Джарена: знала, что увидит на его лице жалость. Тогда Кива повернулась к Наари: – Нужно собрать еще имбирянки.

Надзирательница повернулась к двери, но Кива вскинула руку, останавливая ее.

– Нет, я схожу. Можете… присмотреть за ним? Вместе? Я… я через минуту вернусь.

Не дожидаясь их согласия, Кива пересекла лазарет и вышла в медицинский сад.

– Кива! – послышался сзади окрик Джарена. – Кива, подожди!

Кива не стала ждать, даже услышав его шаги. Она шла и шла по изгибу тропинки, пока не достигла чертополника, у которого они нашли Типпа вчера ночью; сейчас же земля под ногами Кива купалась в мягком утреннем солнечном свете.

– Кива, стой.

Рука на плече. Одного его прикосновения Киве хватило, чтобы рассыпаться.

Джарен успел поймать Киву прежде, чем она рухнула в грязь. Он развернул ее и привлек к себе, и слезы, которые Кива сдерживала все это время, бурной рекой потекли по ее лицу.

– Я не могу его потерять! – рыдала она ему в рубаху.

Джарен, крепче прижав Киву, погладил ее по спине.

– Тише, тише. Я с тобой.

Слезы, полные страха и горя, одна за другой скатывались по щекам Кивы, пока наконец ее рыдания не утихли и на смену им не пришла усталость.

Хриплым шепотом, исполненным мучительной боли, она повторила:

– Я не могу его потерять, Джарен.

– Я знаю, – прошептал в ответ Джарен, не разжимая крепких объятий.

Она чуть-чуть отодвинулась, чтобы посмотреть в его озабоченные голубо-золотые глаза.

– Ты не знаешь, – сипло ответила она. – Я не могу его потерять.

Джарен нежно стер слезы с ее лица.

– Милая, я знаю.

– Он мне как брат, – вырвалось у Кивы. Она была не в силах более скрывать, насколько глубоко на самом деле любила этого мальчика. – Я не могу… – Кива чуть снова не зарыдала, но, вдохнув поглубже, сумела взять себя в руки. – Я не могу потерять еще одного брата. Не могу!

Слова сами полились с ее губ, и она рассказала Джарену и о том, как убили Керрина, когда он пытался спасти отца от тюрьмы, и как Киву отправили в Залиндов вместе с Фараном, и о том, как спустя лишь год она его потеряла. Все время, пока она говорила, Джарен прижимал ее к груди, окутывая чистым, приносящим покой теплом.

Когда наконец слезы у Кивы иссякли и она сумела расслабиться, у нее не осталось сил даже на стыд, тем более после всех пережитых эмоций. Однако она выскользнула из рук Джарена и прошептала:

– Прости.

Он покачал головой.

– Никогда не извиняйся за то, что кого-то любишь. Даже если тебе больно. Особенно если тебе больно.

Кива вдохнула поглубже, иначе бы снова разревелась. Довольно слез. Пока Типп еще дышит, она не станет терять надежды. Он юный, здоровый. Если кто и может оправиться от этой болезни, так это он. Он обязательно выздоровеет.

– Пора возвращаться, – указала Кива на лазарет. – Мне просто… просто требовалось несколько минут. – Она заставила себя посмотреть Джарену в глаза. – Спасибо. Что пошел за мной.

– И я никуда не уйду, Кива, – мягко ответил он. – Ты не одна. Во всем этом ты не одна.

Она, сглотнув, молча кивнула в знак благодарности: говорить Кива сейчас была не в состоянии.

– Пойдем, а то вдруг Наари крыс случайно из загона выпустит. – Джарен взял Киву за руку и повел обратно по тропинке. – Не хватало еще, чтобы Типп проснулся и начал по всему лазарету за ними гоняться.

Кива хихикнула – немного плоско, но искренне. Напускная легкомысленность Джарена заставляла ее забыть о страхе и горе, и Кива решила подыграть ему:

– Года два назад он подхватил бронхит. Клянусь, хуже пациента у меня не было. В койке его было не удержать – ему вечно хотелось то что-нибудь сделать, то куда-нибудь пойти. Мне чуть ли не приковывать к постели его приходилось, чтобы он поспал хоть немного. – Кива мягко улыбнулась. – С крысами, это превратилось бы в сущий кошмар. Типп бы все время хотел с ними поиграть. Отговорить его было бы просто невозможно.

Джарен усмехнулся.

– Вот и посмотрим. Уверен, с таким боевым духом он на ноги в два счета станет.

Всего лишь пустое обещание, но Киве большего и не требовалось. Они остановились перед дверью в лазарет, и Кива мысленно собралась с духом. Кто знал, что их ждет в ближайшие несколько часов.

– Готова? – сжал Джарен ее пальцы.

– Нет, – искренне ответила Кива. – Но я хочу быть с ним.

Вместе они вошли в лазарет, и остаток дня Кива дежурила у койки Типпа, изо всех сил желая, чтобы он сражался, чтобы он жил.

Тенями на полу миновали часы, пока внезапно не наступила ночь. Кива не знала, радоваться ей или тревожиться, что Типп с самого утра так и не проснулся. Она не смыкая глаз сидела у его койки, отлучаясь лишь на несколько минут, чтобы проведать Тильду и других больных. Привезли семь новых пациентов, и еще девять отошли в вечный мир; количество заболевших с каждым днем росло. Потом за телами пришел Мот. Он не стал задавать Киве никаких вопросов: Наари и Джарен уже посвятили его в произошедшее. Однако он встал Киве за спину, и какое-то время они молча смотрели на мальчика, считая его вдохи.

– Он сильный, Кивушка, – положил Мот руку ей на плечо. – Если кто и прорвется, так это наш Типп.

Кива лишь кивнула, и вскоре шаги Мота утихли вдалеке вместе с шагами его помощников. Кива старалась не думать о том, как скоро они придут за Типпом… и как ей дальше жить, когда этот момент настанет.