Сталин, однако, спас некоторых выдающихся людей от когтей Берии. Когда Берия вознамерился ополчиться на Жукова, Сталин сказал ему: «Жукова я вам не отдам! Я его знаю, он не предатель». Он также защитил физика Капицу, отказавшегося работать над созданием атомной бомбы под руководством Берии. А еще он не позволил трогать маршала Воронова, лично распорядившись освободить его из застенков НКВД[413].

Остается еще рассмотреть поближе ту комету, которую представляла собой антисемитская кампания, и имевшее место в конце ее «дело врачей»: на основании всего того, что нам известно на сегодняшний день, вполне можно увязать ее с тем, что должно было стать «чисткой» верхушки партийно-государственного аппарата, главными объектами которой были бы Молотов и Берия.

Был ли Сталин антисемитом?

«Сталин не был антисемитом, как его порой пытаются изобразить, – утверждал Молотов. – Он отмечал в еврейском народе многие качества: работоспособность, спаянность, политическую активность»[414]. «Сталин […] антисемитом не был, – полагает Серго Берия. – С его стороны это была скорее политическая игра. Еврейскую карту и до него, и после него так или иначе использовали как клапан едва ли не все руководители. […] В то же время и в секретариате Сталина, и в его окружении людей еврейской национальности всегда было немало, что его никогда не смущало»[415]. «Сталин не был примитивным антисемитом, которым его в настоящее время пытаются изобразить, – сказал мне один человек, бывший близким знакомым Сталина и попросивший не называть его имени. – Начало затеянной им кампании, направленной против евреев, пришлось на ту эпоху, когда он все больше и больше отождествлял себя с национальным лидером, берущим на себя ответственность за все наследие Руси-матушки, в том числе и бытующий в ней антисемитизм». Среди родственников Сталина имелись евреи: его сын Яков женился на еврейке; его дочь Светлана вышла замуж за еврея; некоторые его близкие родственники – такие, как Алеша Сванидзе, – были женаты на еврейках. Его любимые внуки – Галина Джугашвили и Иосиф Аллилуев – были наполовину евреями.

В любом случае, какими бы ни были его истинные мысли и чувства относительно данного вопроса, перед судом Истории на нем лежит ответственность за кампанию, развернутую в 1948 году, – кампанию, которая надолго оживит традиционный народный антисемитизм. Независимо от того, была ли эта политика вызвана внутригосударственными причинами – борьбой против космополитов и всевозможных националистов с целью активизации у народа патриотических настроений, необходимых для успешного восстановления экономики, – и обстановкой «холодной войны», когда СССР считал, что ему угрожает серьезная опасность, и был вынужден самоизолироваться, или же она была поводом к будущей «чистке» в самом верхнем эшелоне власти, ее последствия в любом случае стали для евреев, проживающих в СССР, катастрофическими[416]. Парадоксы в политике Сталина по данному сложному вопросу анализировались уже далеко не один раз, и я коснусь только самых основных моментов, акцентируя внимание на новых интерпретациях, появившихся в связи с частичным рассекречиванием архивов.

Советская власть подавляла все антисемитские проявления вплоть до конца 1940-х годов. Соответствующие требования содержались в законодательстве вплоть до распада СССР. В сталинскую эпоху до конца 1930-х годов евреи были такими же, как и все остальные люди: они оказывались и в оппозиции, и в трудовых лагерях, и на стороне существующего режима – в правительстве, в дипломатическом аппарате, в НКВД, в Красной Армии. В 1931 году Сталин, отвечая на запрос Еврейского телеграфного агентства из Америки, сделал по данному поводу важное заявление: он сказал, что считает антисемитизм крайней формой расового шовинизма, «наиболее опасным пережитком каннибализма». «Антисемитизм опасен для трудящихся как ложная тропинка, сбивающая их с правильного пути и приводящая в джунгли. Поэтому коммунисты как последовательные интернационалисты не могут не быть непримиримыми и заклятыми врагами антисемитизма. В СССР строжайше преследуется законом антисемитизм как явление глубоко враждебное советскому строю. Активные антисемиты караются по законам СССР смертной казнью»[417]. Данное высказывание, неоднократно цитировавшееся с целью подчеркнуть то ли его благонамеренность, то ли лицемерие, часто приводилось параллельно с другим, более двусмысленным заявлением, сделанным, как свидетельствуют фактические данные, еще в 1907 году, когда Сталин опубликовал в газете «Бакинский пролетарий» отчет о V съезде РСДРП, проходившем в Лондоне. Он цитирует в этом отчете шутку одного из делегатов-большевиков – а именно Г. А. Алексинского, являвшегося депутатом II Государственной Думы, – который сказал, что меньшевики – это «еврейская фракция» среди участников съезда, а большевики – фракция «истинно русская», и предложил большевикам «устроить в партии погром»[418]. Безусловно, легкость, с которой он об этом писал, может стать поводом для суждений о том, что в Сталине уже тогда зарождался антисемитизм, – суждений, которые я не разделяю.

Началась Вторая мировая война. Нацисты распространяли повсюду антисемитские листовки. «Мы пришли только для того, чтобы уничтожить евреев!» «Эта война – еврейский заговор! В том, чтобы вы воевали, заинтересованы евреи!» Это была обычная назойливая пропаганда оккупантов. Поначалу многие украинцы – и не только они – поверили этой пропаганде. Сталин, зная, какие глубокие корни имеет в народе антисемитизм, испугался. Вместо того чтобы бороться с нацистской пропагандой при помощи контрпропаганды, он сделал данную тему запретной. В результате этого в СССР, как ни странно, полностью замалчивали факт холокоста: об истреблении евреев в советской прессе почти не упоминалось. Впрочем, именно по приказу Сталина евреи были эвакуированы с территорий, захватываемых немцами, в Казахстан, Узбекистан и другие среднеазиатские республики, благодаря чему они избежали неминуемой смерти[419].