Сашка вытряхнул ее содержимое на диван и стализучать бумаги, визитки, различные карточки, при этом что-то шептал себе поднос.

— Саш, ну что там? Есть что-нибудь нужное?

Сашка не отвечал.

— Сань, — не унималась я, — Сань, ну не молчи.

Сашка не говорил ни слова, только нервнопотирал лоб. Я зевнула и произнесла сонным голосом:

— Господи, как хорошо, что ты живой. Как жеэто хорошо!

Вдруг Сашка вскочил, схватил меня на руки истал носиться со мной по комнате.

— Сань, пусти, ты что?! — взмолилась я. —Сейчас, ей-богу, уронишь! Отпусти, пожалуйста!

— Не уроню! Ольга, какой же ты молодец! Тыдаже не представляешь, какой ты молодец!

— Ну говори, что случилось-то?!

Сашка бегал со мной как помешанный и кричал:

— Мы богаты! Мы опять богаты!!!

— Что?!

— Мы больше не будем жить в коммуналке!

— Почему?!

— Потому что мы купим хороший дом за городом!

— А баба Глаша как же?

— Бабу Глашу с собой заберем!

— А на что мы этот дом купим?

— И не только дом! Машину, шубу,драгоценности! Все, что пожелаешь!

Саша отпустил меня, взял бумаги и заговорилдрожащим голосом:

— Понимаешь, тут все.

— Что все?!

— Мои деньги!

— Но это бумаги…

— А деньги и есть бумаги! Я знаю, куда он ихперевел, в какие банки. И под каким именем они хранятся. Я все это знаю.

— И ты можешь их снять?

— Конечно! Тут все необходимые документы дляэтого. Ну, братец, ну хитер! Ну дает.

Наконец до меня дошло то, что говорил Санька.Я захлопала в ладоши.

— Санька, мы богаты? Мы что, и вправдубогаты?!

— Богаты!!

— Как кто?! Как арабский шейх?

— Ну, ни как арабский шейх, а как обычныйновый русский.

— А как богат обычный новый русский?!

— Скоро узнаешь!

Дверь в комнату распахнулась, и на порогепоявились двое: перепуганная пьяная баба Глаша и встревоженный Сережа.

— Вы чего?!

Ничего! — прокричала я, глядя на бабу Глашусчастливыми глазами. — Баба Глаша, если ты поклянешься, что не будешь гнатьсвою самогонку и оставишь свой наследственный аппарат здесь, то мы возьмем тебяк себе в дом!!!

Сашка посмотрел на Серегу такими же счастливымиглазами и тоже весело прокричал:

— Серега, ты пойдешь ко мне на работу, какраньше?! По той же схеме, только денег будешь получать в три раза больше!

Баба Глаша с Сережей переглянулись и удивленнопожали плечами.

ПРОШЛО РОВНО ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА.

Мы живем в роскошном доме за городом и ведемдовольно уединенный образ жизни. Баба Глаша живет с нами и, по-моему, оченьдовольна. В те минуты, когда она начинает хандрить и вспоминать свой самогонныйбизнес, я сажаю ее в свой джип и везу в нашу любимую коммуналку, на улицуАкадемика Скрябина и наблюдаю за тем, с каким энтузиазмом она гонит самогонку,гордо объясняя мне все секреты производства, что поделаешь, это семейное.Наследственность — дело непоколебимое. Пока баба Глаша получает кайф от своеголюбимого занятия, я брожу по комнате и вспоминаю, как в первый раз мы тутувиделись с Сашкой. Звонит мобильный. Я достаю его из сумочки из крокодиловойкожи и слышу голос родного и любимого человека. Сашка сидит в своем офисе наТверской, пьет кофе с Серегой и говорит, что не может дождаться, когда вернетсядомой, потому что очень по мне скучает.

Я рассказываю ему о том, с каким восторгомбаба Глаша гонит самогонку и как у нее это здорово получается. Сашка громкосмеется, и я на расстоянии чувствую его прерывистое дыхание. Такое горячее,такое обжигающее… Сунув мобильник в сумочку, я возвращаюсь на кухню и говорюбабе Глаше, чтобы она закруглялась. Хорошего, мол, помаленьку. Баба Глашавздыхает, прячет свой аппарат и в который раз упрекает меня в том, что я нерожаю ей внуков. Пока она отдыхает от бизнеса, она могла бы их нянчить. Тогда яотворачиваюсь к окну, закрываю глаза и вспоминаю свою маленькую доченьку, тихонапевая себе под нос:

Дремлет папа на диване,

Дремлет мама у окна,

Дремлют наволочки в ванне,

Дина тоже спать должна.

Почувствовав, что к горлу подкатывают рыдания,я замолкаю и пою свою песенку молча.

Один раз баба Глаша сильно простыла и слеглана целую неделю. Я поехала на улицу Академика Скрябина одна. Я часто сюдаприезжала. Думала, ходила по комнатам, вспоминала Штаты, пела колыбельную —давала волю своим чувствам. В один из таких приездов раздался звонок в дверь. Ябросилась к двери и распахнула ее настежь. Передо мной стояла… Галина, тольковыглядела она уже совсем по-другому. Выступающий подбородок, мужская щетина и…мужская одежда.

— Галя… — прошептала я, сползая по стене напол.

— Ольга… Ольга… Если бы ты только знала,сколько времени я тебя ищу!

Галина села рядом и обняла меня за плечи.

— Убери руки! Сука ты драная! Какая же тывсе-таки сука!

— Ольга, там, внизу, твоя машина?

— Моя.

— Ты должна съездить со мной в одно место.

— Зачем?

— Не спрашивай.

Как только мы сели в джип и выехали со двора,я полезла в сумочку и отключила мобильный телефон. Затем достала платок,смахнула слезы и поправила полы норковой шубки.

— Ты выглядишь просто отвратительно, — злоусмехнулась я. — Теперь хрен кто догадается, какого ты рода.

— Я уже четыре месяца употребляю мужскиегормоны.

— Тебе все неймется!

— Готовлюсь к операции.

— Опять собралась менять пол?

— Собралась. Я буду настоящим мужчиной. Я жетебе обещала.