– Как ее зовут? – интересуется еще один гость у Саадата.

– Что за глупость, Адам. Как ты мог забыть ее имя, – ладони Али ложатся на мою грудь, с силой сжимают. Я пытаюсь кричать, но из губ вырывается стон…

Я едва сдерживаюсь от того, чтобы меня не стошнило, вырываюсь, лягаюсь, но делаю только хуже, черт возьми. Мышцы не слушаются.

Али уже почувствовал себя «хозяином»… Противно, когда он толкается членом в мои раздвинутые бедра.

Снова и снова. Тошнота подступает к горлу, это невыносимо. Я понимаю, что он может просто изнасиловать меня сейчас, а я и не пойму… полный туман в голове.

Ладони Али мнут мою грудь, и совсем бесстыдно сдвигают кружева топа. Он прикасается к моим соскам, лаская их. Его ласка противна мне… он словно змей, мерзкий паук, с мохнатыми лапками.

Я хочу закричать снова, умолять о спасении, но просто не успеваю, когда взор, на доли секунд, проясняется…

Воздух покидает легкие, слова застревают в горле, от ужаса и шока, пронзившего меня с ног до головы.

– Ты знаешь, брат, я очень тщательно выбирал для тебе подарки. И точно помню, что у моих не было птичек, – произносит мерзкий араб, нагло трогая мое тело, где ему вздумается.

Я встречаюсь взглядом с пламенем из серебра, обещающим сжечь меня на смертном костре прямо сейчас. Прямо в эту секунду. Глаза Джареда мечут молнии, он толкает меня, грубо, прикладывая силу. Упираюсь ладонями в пол, пытаясь смягчить удар. Чувствую себя вещью…

Не успеваю прийти в себя, как его жестокая рука ложится на мое горло и сжимает. Почти перекрывает дыхание.

Мне так хочется, чтобы его злость была обращена к Али, а не ко мне. Чтобы он понял, что я ни в чем не виновата, что я не хотела, что мне была противна каждая секунда с Саадатом и американцем… но по взгляду Джареда я понимаю: сейчас, он не услышит моих слов. Его зубы скрипят от гнева и желания разорвать меня на части.

– Иди ко мне, красавица, – приказывает наследник Анмара той, которая привлекла его внимание. Я подношу к губам стакан с виски, равнодушно наблюдая, как девушка неуверенно двигается в танце перед Кристианом. Али медленно встает, идет в сторону девушки, ведет за собой и хлопает в ладоши, подавая ей знак танцевать для него.

– Танцуй, наяда, – не спуская с нее горящего взгляда, озвучивает он свое пожелание. И она начинает сладострастно извиваться всем телом. Монеты издают мелодичный звон при малейшем движении, привлекая внимание к каждому эротичному жесту танцовщицы. А она недурна… Али ловит ее руку и обхватывает пальцами тонкое запястье, прикасаясь губами к тыльной стороне ее ладони.

– Чудесный аромат, – ласково говорит он, притягивая к себе девушку. Она неожиданно и неуместно упирается, чем привлекает более пристальное внимание с моей стороны. Я детально всматриваюсь в очертания ее фигуры. Не смотря на прозрачность одежд, воздушные покрывала не позволяют увидеть всего, завлекая, заставляя желать сорвать тонкие тряпки с гибкого тела. Я лихорадочно пытаюсь припомнить имена девушек, которых подарил мне Али, и не могу.

– Как ее зовут? – спрашиваю я у брата, а он не теряет времени зря и усаживает, стушевавшуюся перед наследником танцовщицу, на колени, спиной к себе, вульгарно ухмыляясь и шаря по ее телу руками.

– Что за глупости, Адам. Как ты мог забыть ее имя, – смеется Али. Девушка пытается освободиться и встать, но он резко удерживает ее, хватая за бедра и прижимая таким образом, чтобы она почувствовала степень его заинтересованности. Мне неприятно на это смотреть. Хотя я не раз видел, как развлекаются со шлюхами мои братья. Несмотря на множество запретов и ограничений в нашей стране, здесь имеется огромное количество борделей, куда самые набожные анмарцы не брезгуют ходить чуть ли не чаще, чем к себе домой. И я тоже не брезговал подобными заведениями. Там и доводилось сталкиваться с братьями.

– Ты знаешь, брат. Я очень тщательно выбирал для тебя подарки. И точно помню, что у моих не было птичек, – произносит Али, когда я уже встаю, чтобы уйти в другую часть огромной гостиной, откуда мне машет один из моих коллег. Я резко поворачиваюсь. Брат, не отводя пристального торжествующего взгляда, обхватывает своими смуглыми ладонями грудь девушки, сжимая ее, потом опускается ниже, отодвигая в сторону кружево, которым подшит топ. Мой взгляд останавливается на подтянутом животе девушки, скользит выше, и вижу едва заметных наколотых на ребрах птичек, которых явно пытались скрыть под слоем косметики. А потом снова вижу ладони Али, тискающие девичью грудь. Смотрю в прорези маски, ярко накрашенные голубые глаза смотрят на меня с ужасом. Гребаные аквамарины. Меня прошибает холодный пот. Какого… В меня словно Shaitan вселяется. Какая сука! Одним резким движением я хватаю девушку за горло…

– Эй, брат, полегче. Я благодарен, что ты держишь слово, но не стоит так реагировать. Я могу не делать этого при тебе, – пытается вступится и еще больше распаляет меня Али. Я сжимаю пальцы, и Мэл, а это именно она, маленькая неблагодарная шлюха, отчаянно хватается за мое запястье двумя руками, царапая мою кожу и задыхаясь.

– Адам, что ты делаешь? Отпусти ее, – возникнув рядом, произносит Амир, пытаясь оторвать меня от Мэл, от этой маленькой подлой дряни, которая выползла сюда в поисках развлечений на свою ненасытную… Ради чего еще она, одетая, как шлюха, вышла в зал, полный мужчин, прекрасно зная, для чего здесь присутствуют девушки? Обиделась, что я неделю ее не трахал? Похотливая шлюшка. А я, как дурак, мечтал о ней, мучаясь от чувства вины за то, что ей пришлось увидеть меня с наядами. Я хотел поехать, чтобы объясниться, и не мог, прикованный долгом к своей жене. Каждая мышца в моем теле пульсирует от переполняющей ярости и жажды расправы. Я буду убивать ее медленно. На этот раз она будет молить меня о пощаде.

– Брат, ты обещал свою розу мне. Мертвая она мне не нужна, – встрял Али, доводя меня до крайней точки ярости. Я швыряю Мэл со всей силы, и она летит прямо к ногам своей напарницы, которая перестает вилять задом, помогая подружке подняться на ноги. Сука хватает воздух рваными глотками, прижимая ладони к горлу.

– Я вышлю ее тебе. Завтра. И, может быть, если повезет даже не частями, – рявкаю я, не поворачиваясь в сторону ненавистного братца, мой взгляд прикован к Мэл, которая, пятясь, двигается к лестнице. Мне жаль, что я не вижу ее лица. Уверен, что ее глаза полны ужаса и страха. О да, потаскушка, тебе стоит бояться меня.

– Но я хочу сегодня! – настаивает Али.

– Завтра, я сказал, – отрезаю я, провожая взглядом трясущуюся фигурку Мелании до верхней ступени лестницы. Я надеюсь, что она понимает – запираться от меня сегодня не стоит. Опасно для жизни.

Собравшиеся гости в напряжении наблюдают за нашей с Али перебранкой, не совсем понимая, почему мы, вдруг, сцепились из-за какой-то шлюхи. Если бы, бл*дь, я сам мог знать. И когда Мэл исчезает из поля моего зрения, я поворачиваюсь к Али и, без всякого предупреждения, бью его лбом в переносицу. От неожиданности, он не успевает среагировать, и пропускает удар в солнечное сплетение, снова. Пока урод корчится, я пинаю его по яйцам, которыми он пытался тереться о мою женщину.