Костя выпил еще вина и подумал: ну вот, хотел узнать про нее, а в итоге получилось, что рассказал про себя. Но было не обидно, а спокойно и тепло. И он сделал еще одну попытку сблизиться:

– Знаешь, я обычно не люблю работать с кем-то вместе, я вообще, честно говоря, людей не очень-то воспринимаю. Но с тобой иначе. Не знаю, как для тебя…

– Для меня вообще все иначе! Я никогда ничего подобного не делала, мне и сравнивать не с чем! Но если ты имеешь в виду, нравится ли мне с тобой работать, то да, ты хороший напарник. – Аня коснулась своим ласси бокала в Костиной руке. – За нас!

– За нас! – Одним глотком он допил остатки и обнял ее.

Аня не стала отстраняться, наоборот, обвила его плечи рукой, и Костю накрыла такая волна счастья, что на несколько секунд он забыл, как дышать, перестал понимать, кто он и где. Казалось, где-то на небесах Тушита, рядом с богами. Он потянулся губами к ее губам и даже прикоснулся к ним. Аня ответила. Он совершенно точно почувствовал это и начал уплывать. Очертания квартиры размылись, уже и сама Аня казалась не живым человеком, а сияющим видением. Где-то далеко, будто во сне, услышал:

– Ты замечательный, но не стоит этого делать. Не обижайся. Скоро ты поймешь почему и, думаю, скажешь спасибо за то, что остановила тебя.

В следующее мгновение Костя открыл глаза и обнаружил себя лежащим на диване под одеялом. Через шторы пробивался солнечный свет, за окном остервенело чирикали воробьи, чуя оттепель. Костя подскочил, сбросил одеяло, схватил часы – те показывали полдень – и увидел, что он в штанах и рубашке. Как уехала Аня? Когда он лег? Почему не разделся? В памяти это не сохранилось. Неужто три бутылки вина на двоих за вечер привели его в такое состояние?

Голова не болела, наоборот, ощущалась бодрость, даже спать не хотелось. Вот только… что случилось после неудавшейся попытки поцелуя? «Ты скажешь спасибо, что остановила тебя» – как-то так она сказала? Или это ему все приснилось?

Дверь оказалась запертой изнутри, и, логически рассуждая, Костя решил, что вырубился уже после того, как Аня ушла. Да уж. Данзар засмеет, если узнает, какая доза выключила его.

На кухонном столе лежал написанный аккуратным почерком план-график. Первым пунктом стояло «утвердить план у босса». Значит, пора наведаться в офис московского горкома.

Телефонный звонок застал его в дороге.

– Алло! Это Константин Юрьевич? – Взволнованный мужской голос показался знакомым. Где он его слышал?

– Да. Кто говорит?

– Петр Тарасович. Завкафедрой НИИ реинкарнации. Вы оставляли мне свой телефон.

Костя сразу же вспомнил трясущегося от страха здоровяка и то, как некрасиво он с ним поступил.

Но совесть пришлось приглушить. Если тот узнал, где находится Кучик…

– Есть какие-то новости?

– Нет. Если честно, я не уверен, что это к вам имеет отношение, но все же решил позвонить. Переживаю я за эту девочку, хотя и видел ее последний раз еще школьницей.

– Говорите.

– Мне сейчас звонили из Склифа… простите, из Института Склифосовского, спрашивали, не знаю ли я, как связаться с Анной Ступиной. Это внучка Леона. Оказывается, со дня его смерти она не появлялась на работе. Ни домашний, ни мобильный телефоны не отвечают. Не случилось ли с ней что? Может, вы там по своим каналам поищете ее?

– Да-да, – машинально ответил Костя, пораженный услышанным.

– Спасибо! Я вначале Вите позвонил, думал, может, он поможет, но тот так и не берет трубку. Вы с ним встретились? Что-то он надолго уехал, впору самому обзванивать знакомых.

– Увы, пока так и не встретились.

– Если увидите, пожалуйста, передайте, что у него на работе будут серьезные проблемы, если он срочно не вернется!

– Если увижу…

– Еще раз извините, если побеспокоил зря.

– Нет-нет, спасибо, что позвонили. Я займусь этим.

Лучи солнечного света, еще мгновение назад пускающие зайчиков по золотистым украшениям на домах, вынуждающие прохожих щуриться и улыбаться, внезапно высветили голые скрюченные ветви деревьев, пустые банки из-под пива и «Праны», окурки, бомжей и раздавленного под колесами автомобиля голубя. Костя из беспечного прохожего превратился в члена Ордена на задании. Сам того не замечая, он нахмурился, сжал губы, напрягся, готовый в любой момент отражать атаку.

Погруженный в свои мысли, он не обратил внимания ни на охранника на входе, ни на уборщицу, чуть не сбив ведро с грязной водой. Не заметил бы и Эльвиру Рашидовну, если бы она не взяла его за локоть.

– Константин Юрьевич! С вами все в порядке?

– Да-да, извините, я задумался…

– Зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

– Я… можно позже? У меня срочное дело, минут на пятнадцать.

– С вами точно все хорошо? – обеспокоенно спросила Мирзоева, и Костя кивнул. – Я до четырех у себя, зайдите обязательно!

Он снова кивнул и несколько секунд смотрел, как удаляется его куратор. Затем очнулся. Обнаружил, что стоит в длинном коридоре московского горкома, под ногами – серая ковровая дорожка, перед глазами на белоснежных стенах – старые фотографии в простых черных рамках: копии уникальных архивных фото, хранившихся в Ордене. Каждый раз, когда он тут шел, непроизвольно останавливался и рассматривал их.

Вот фото со строительства завода по производству пластин в Касимове. Его возводили в рекордные сроки, рабочие приезжали со всей страны, жили в бараках, получали копейки, но все понимали – они создают независимость страны. После истории с картельным сговором производителей пластин, когда цена на них взлетела втрое, государство озаботилось безопасностью своих граждан. После постройки завод в Касимове снабжал пластинами все больницы и отделения Скорой реинкарнаторской помощи по государственным тарифам. Теперь Костя смотрел на это фото не с гордостью, как обычно, а с грустью, вспоминая, во что превратился город сейчас. Глобализация экономики привела к перекошенной конкуренции, завод лишился статуса стратегического предприятия, был приватизирован и теперь выпускал какие-то чайники.

А вот встреча Далай-ламы VII с тогдашними магистрами теркомов Ордена реинкарнаторов Дальнего Востока и Урала. Подумать только! Два века назад! Тогда только изобрели фотографию. Последняя официальная встреча магистров Ордена с религиозными деятелями прошла чуть меньше века назад, в Египте. Помимо местных в ней участвовал и магистр Европейского теркома Ордена. Затем деловые отношения с лидерами тхеравады и махаяны прекратились совсем, с Далай-ламой еще некоторое время Орден продолжал работать, но все меньше и меньше, пока протоколы о намерениях не превратились в пустышки.

Костя толкнул дверь в архив. На этот раз в центре зала крутилось трехмерное изображение горы Синай, точнее, ее подножия. Купол на вершине казался игрушечной ракетой. Видимо, аналитиков интересовал не он, а исследовательская станция или дорога, по которой доставлялись пластины с кармой. Архивариусы в своих креслах-трансформерах недовольно косились на посетителя: если к Данзару кто-то пришел, значит, сейчас будет шумно, а в архиве должна быть тишина! Но они ошиблись. Данзар, оказывается, умел разговаривать шепотом. По крайней мере, никто не услышал ни слова из их разговора.