Маркс и Энгельс видели с самого начала бесплодность таких попыток и не принимали в них участия; это объединило все мелкие эмигрантские группы, по крайней мере в том общем мнении, что исключительные виновники всех разногласий — Маркс и Энгельс.

Они же продолжали пролетарскую классовую борьбу, которую начали еще до революции. Прежние члены Союза коммунистов собрались с осени 1849 г. в Лондоне почти в полном составе. Только Молль пал в битвах при Мурге. Шаппер приехал летом 1850 г., а Вильгельм Вольф переселился из Швейцарии еще на год позже. Зато удалось привлечь к делу новые силы, как, например, Августа Виллиха, бывшего прусского офицера. Во время баденско-пфальцского похода он выказал себя очень умелым руководителем добровольческих отрядов, и его завербовал его бывший адьютант Энгельс; Виллих был весьма деятельный человек, но в теоретическом отношении довольно путаный. Затем шла молодежь: купец Конрад Шрамм, учитель Вильгельм Пипер и, наконец, Вильгельм Либкнехт, который учился в германских университетах, но сдал экзамены на революционера в баденских восстаниях и в швейцарском изгнании. Все они окружали в эти годы Маркса, причем наиболее преданным и верным его другом из них был Либкнехт. О двух других Маркс отзывался иногда не совсем одобрительно, так как они причиняли ему порой немало хлопот; но не следует понимать буквально каждое слово, которое он говорил в раздражении против них. Когда Конрад Шрамм умер еще совсем молодым от чахотки, Маркс прославил его, назвав «неистовым Перси партии»; и про Пипера Маркс тоже говорил, что он, в сущности, «добрый малый». Через посредство Пипера в переписку с Марксом вступил гёттингенский адвокат Иоганес Микель, который затем сделался членом Союза коммунистов. Маркс, видимо, ценил его как умного человека, и Микель в течение целого ряда лет был верен коммунистическому знамени; потом только, как и его друг Пипер, он повернул назад в либеральный лагерь.

Для того чтобы возродить Союз коммунистов, центральное управление издало циркуляр, помеченный мартом 1850 г. и составленный Марксом и Энгельсом; циркуляр этот привез в Германию Гейнрих Бауэр, командированный в качестве эмиссара. Авторы циркуляра исходили из того, что предстоит новая революция, которая «будет вызвана или самостоятельным выступлением французского пролетариата, или походом Священного союза на революционный Вавилон». Подобно тому как мартовская революция доставила победу буржуазии, и эта новая революция принесет победу мелкой буржуазии; она же снова предаст рабочий класс. Отношение революционной рабочей партии к мелкобуржуазным демократам формулировалось следующим образом: «Рабочая партия идет с ними против фракции, падение которой составляет их цель; но она выступает против них во всем, в чем они хотят закрепить победу только за собой». Мелкобуржуазные элементы использовали бы победоносную для них революцию в собственных интересах, реформируя капиталистическое общество лишь настолько, чтобы сделать его более удобным и терпимым для них самих и в известной степени для рабочего класса. Но пролетариат ни в каком случае этим не удовлетворится. Мелкобуржуазные демократы будут стараться возможно скорее закончить революцию, как только будут осуществлены их умеренные требования; задача же рабочих, напротив того, заключается в том, чтобы революция длилась перманентно, «до тех пор, пока не будет вырвано господство из рук имущих классов, пока государственная власть не будет завоевана пролетариатом и объединение пролетариев не осуществится не только в одной стране, а во всех господствующих странах мира, настолько, чтобы прекратилась конкуренция между пролетариями этих стран, и пока хотя бы главнейшие производительные силы не сосредоточатся в руках пролетариев».

Соответственно с этим циркуляр предостерегал рабочих, чтобы они не поддавались проповеди единства и соглашательства с мелкобуржуазными демократами и не сделались лишь придатком буржуазной демократии. Им необходимо, напротив того, образовать по возможности прочную и сильную организацию. Тогда, после победы революции — ее же они, как и всегда до сих пор, осуществят лишь собственной силой, собственным мужеством — они продиктуют мелкой буржуазии такие условия, при которых господство буржуазных демократов будет носить в самом себе зародыши своего разрушения. И тем легче будет вытеснить потом господство буржуазной демократии господством пролетариата. «Рабочие должны прежде всего во время столкновения и непосредственно после борьбы насколько возможно восставать против буржуазного соглашательства и вынуждать демократов к выполнению на деле их теперешних террористических фраз… Совершенно не следует противиться так называемым эксцессам, проявлениям народной мести по отношению к ненавистным лицам и общественным зданиям, связанным только с ненавистными воспоминаниями; напротив того, следует не только терпеть такие проявления, а даже брать в свои руки руководство ими». При выборах в Национальное собрание рабочие должны всюду выставлять своих собственных кандидатов, даже там, где нет видов на победу, и не поддаваться никаким уговорам демократов. Конечно, в начале движения рабочим не следует предлагать определенно коммунистические меры, но они могут оказывать достаточное давление на демократов, и те будут вынуждены нарушать по возможности во многих направлениях прежний общественный порядок, изменять его правильное течение и тем самым компрометировать самих себя, а также сосредоточивать в руках государства по возможности больше производительных сил, транспортных средств, фабрик, железных дорог и т. д. Прежде всего рабочие на должны допустить, чтобы с уничтожением феодализма поместья, как это было в эпоху Великой французской революции, перешли в свободную собственность крестьян. Этим сохранилось бы существование земельного пролетариата, и наряду с таковым возник бы мелкобуржуазный крестьянский класс, который проделал тот же круговорот объединения и задолженности, как французский крестьянин. Рабочие должны, напротив того, требовать, чтобы конфискованные поместья оставались государственным достоянием и чтобы их превращали в рабочие колонии. Возделывание земель должно стать делом организованного земельного пролетариата, располагающего всеми средствами крупного земледелия. Таким путем начало общей собственности получит прочное основание среди шатающихся отношений буржуазной собственности.

Вооруженный этим циркуляром, Бауэр выполнил с большим успехом свою миссию в Германии. Ему удалось завязать наново порванные нити, а также создать новые связи, благодаря тому, что он приобрел большое влияние на остатки рабочих, крестьянских, батраческих и гимнастических союзов, которые еще уцелели среди неистовства контрреволюции. Наиболее влиятельные члены рабочего братства, основанного Стефаном Борном, тоже примкнули к Союзу, который, таким образом, привлек в себе «все пригодные силы»: так писал в Цюрих Карл Шурц, который в то же самое время объезжал Германию по поручению одной организации швейцарских эмигрантов. Во втором воззвании, помеченном июнем 1850 г., центральное управление уже извещало, что Союз утвердился в целом ряде германских городов и образовал руководящие центры в Гамбурге для Шлезвиг-Гольштинии, в Шверине для Мекленбурга, в Бреславле для Силезии, в Лейпциге для Саксонии и Берлина, в Нюренберге для Баварии, в Кёльне для рейнской провинции и Вестфалии.

То же воззвание называло лондонский округ самым сильным оплотом Союза, ибо