Водитель назвался Сашей, за короткую дорогу успел рассказать ей несколько анекдотов и, остановившись возле ее дома, пообещал завтра в то же время ждать ее на том же месте.

На следующий день Наташа почувствовала, что отношение к ней в школе изменилось, и не сомневалась, что стала темой номер один всех разговоров. Ее одноклассницы пережили повторный шок, увидев тот же самый джип, поджидающий Наташу.

В этот раз Александр уговорил ее зайти в кафе, где угостил мороженым и шампанским. Внезапно ему позвонили на мобильный (в то время большая редкость), Александр извинился и отвез ее домой, назначив новую встречу через день. Класс лихорадило от любопытства. Наташа вдруг обрела массу подруг, которые преданно смотрели ей в глаза и хвалились тем, что умеют хранить сердечные тайны. Александр чуть ли не каждый день поджидал ее возле школы, водил в кафе, отвозил домой, предлагал встретиться вечером, но Наташа от таких предложений отказывалась, придумывая разные причины, пока не исчерпала все до одной.

Вечернее свидание, так хорошо начавшееся, закончилось для нее не вполне благополучно, правда, она легко отделалась: у нее лишь были порваны колготки, и пришлось выслушать обидные слова: «Предупреждать надо, что ты целка-малолетка!» Больше джип не поджидал ее возле перехода, но этот случай круто изменил ее жизнь. Ее наперебой стали приглашать в компании подруги, которым она рассказывала, с недомолвками, о выдуманных любовных приключениях — благо, у нее хорошо работала фантазия. Теперь ее домашний телефон разрывался: кто-то молча дышал в трубку, кто-то предлагал всевозможные развлечения.

Привычка придумывать необычные любовные приключения, с которыми она постоянно сталкивается, у Наташи сохранилась и на время учебы в институте, и после его окончания. Она продолжала дружить со школьной подругой Викторией, не блещущей красотой, но, стоило Наташе ее позвать, она готова была сопровождать приятельницу куда угодно, словно верный оруженосец Санчо Панса. Наташа влюблялась, и в нее влюблялись, она бросала, и ее бросали, но до последнего времени все ее реальные романы почему-то быстро заканчивались, правда, безболезненно для нее.

Отношения с Олегом были совсем другие — ее влекло к нему с невероятной силой, хотя она находила в нем массу недостатков. Она его ревновала, что ей было несвойственно раньше, при размолвках гордо уходила, презрительно передернув плечами, но окончательно уйти так и не смогла, словно была привязана к нему невидимыми цепями. Наташа злилась на себя, нервничала, но ничего не могла с собой поделать, к тому же ее страшили бессонные ночи и боль в раненом сердце. Она не могла себе объяснить, почему до истерики боится его потерять, — неужели это любовь?

Наташе очень понравилось на даче, и когда они, поужинав, с бокалами вина устроились у горящего камина, она подумала: «Как было бы здорово иметь такой домик, проводить в нем уик-энды. А детвора…» Поймав себя на этой мысли, Наташа осознала: Олег стал ее неотделимой частичкой. Ведь мысли о детях у нее никогда прежде не возникали, а если она подумала о них сейчас, значит, любит Олега по-настоящему.

Огонь завораживал, притягивал взгляд, ей не хотелось ни о чем говорить, только сидеть и смотреть на пламя, то разгоравшееся, то поникавшее. Олег, почувствовав ее состояние, умолк на полуслове — он рассказывал о своих планах побродить летом по Карпатам с рюкзаком за плечами. Он легко поднял девушку, усадил к себе на колени, и они оба затихли, завороженные буйством огня. Чувствуя исходящее друг от друга тепло, они сидели обнявшись и молчали, при этом мысленно ведя диалог.

Неожиданный удар грома заставил их вздрогнуть, пламя в камине сразу заметалось, словно пытаясь вырваться на волю, а по стеклам застучали крупные капли дождя.

— Все как в прошлый раз… — прошептал Олег. — Представляешь, той ночью тоже были гроза и дождь. И погас свет…

Словно в подтверждение его слов в гостиной воцарилась тьма.

— Мне страшно! — шепнула Наташа. — А вдруг сейчас появится призрак твоего приятеля, недовольный нашим пребыванием на его даче?

— Скорее всего, это знак, что нам пора укладываться спать. Пойдем в спальню! Я захватил с собой фонарик, так что свечи зажигать не будем.

— А здесь мы не можем расположиться? Не хочется отсюда уходить — мне кажется, дом настроен враждебно по отношению к нам.

В это мгновение вспышка молнии ярко осветила комнату, и Наташа увидела в дальнем углу согнувшуюся человеческую фигуру с копной волос на голове.

— Боже мой! Там кто-то есть! — Наташа затряслась от страха.

Олег включил фонарик, направил луч света туда, куда указывала девушка, и громко рассмеялся.

— Ха-ха-ха! Это напольная ваза! Пошли, увидишь сама.

И в самом деле, это оказалась метровой высоты напольная ваза в виде гнома с мешком за спиной, из которой торчали сиреневые пушистые люпины, которые девушка приняла за шевелюру. Лицо гнома кривилось в зловещей улыбке, а взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Эту вазу Андрею подарили на свадьбу, она ему страшно мешала в квартире, и, когда появилась дача, он сразу отвез ее сюда. Да… Андрей… — Олег погрустнел и начал раскладывать диван. — Еще не так поздно, начало одиннадцатого, а как темно из-за непогоды!

— Хочется, чтобы эта ночь поскорее прошла и наступило утро. Давай спать, — предложила перепуганная Наташа, сомневаясь, что сможет здесь заснуть.

— Пойду принесу постельное белье. — Олег направился было к двери, но Наташа вцепилась рукой в его курточку:

— Не надо! Не оставляй меня здесь одну. Так ляжем, есть плед, им укроемся, — попросила девушка.

Только они устроились на диване, тесно прижавшись друг к другу, как Наташа провалилась в глубокий сон, удивив этим Олега. «Боялась-боялась, а прилегла — и мгновенно уснула! Это какие же крепкие нервы надо иметь!» Ему пришлось помучиться с полчаса, пока и его не сморил сон, и он сладко засопел под шум несмолкающего дождя и завывания ветра.

Наташа проснулась из-за необычной тишины, словно уши были заткнуты ватой. За окном было темно, дождь прекратился, Олега рядом не было. Комнату слегка освещали тлеющие в камине угли, которые теперь напоминали кровавые рубины.

— Олег! — позвала она и поразилась своему глухому голосу, словно тонувшему в пространстве комнаты.

Наташа поднялась с дивана и, сделав несколько шагов, увидела, что дверь приоткрыта. Ей показалось, что спину буравит чей-то взгляд, но она побоялась обернуться, чтобы не увидеть уродливое лицо гнома-вазы.

— Олег! — вновь крикнула Наташа и снова отметила, что с ее голосом творится что-то непонятное.

Она спустилась вниз по лестнице, которая, на удивление, ни разу не скрипнула. «Может, это не отсутствие звуков, а просто я ничего не слышу? Оглохла? Но почему?!»

На первом этаже входная дверь тоже оказалась открытой, и Наташа вышла на крыльцо.

— Олег! — крикнула она, но ее зов остался без ответа.

Ее голос был настолько тих, что он мог ее услышать, только если находился не далее чем в трех-четырех шагах. В дом она побоялась возвращаться, да и для чего, раз Олега там нет? Она в этом не сомневалась, ведь входная дверь была открыта!