Куджену стоило догадаться, что после назначения связным верховного генерала Кел Шиан в его жизни появится множество неудобств. Верховный генерал Кел Аниен умерла от редкой формы рака, оставив ему свою коллекцию игральных карт. Странное наследство для того, кто в строгом смысле слова не имел рук.

Шиан была высокой, смуглой женщиной с широким телосложением. Сила ее движений заставляла задуматься, не разлетится ли из-за них вся станция на куски. Нынешний якорь Куджена, низкорослая мужеформа по имени Уво, находила это пугающим. Куджен её не винил, но это немного отвлекало.

Уво привела Шиан в лабораторию, где находился Джедао. Комната выглядела уныло, если не считать стены, на которой с периодичностью один раз в минуту чередовались необыкновенно яркие фотографии цветов. Форзиция, космея, портулак, азалия и все такое прочее. Это был безобидный способ предоставить Джедао доступ к чему-то цветному, когда они включали портал, который мог на короткое время дать ему ограниченное окно в мир.

– Он здесь, Нирай-чжо? – спросила Шиан, оглядывая терминалы с графиками и показателями. На одном из экранов всё ещё была карточная игра.

– Не совсем, – ответил Куджен, – но это единственная дозволенная ему точка доступа. Я не счел разумным давать ему собственный якорь без одобрения Командования Кел.

– Я уполномочена принять такое решение.

– Разумеется, – пробормотал Куджен. – Желаете с ним поговорить?

Шиан устремила на него внимательный взгляд.

– Я читала ваши отчеты, но… он стабилен?

Она что, боялась, как бы бестелесный Джедао не воткнул ей гвозди в глаза?

– Стабильней не бывает, – сказал Куджен. – Вы преодолели такой путь – можете все увидеть сами. Должен предупредить, что временные окна зависят от календарной механики – уравнения были в Приложении 5, – так что у вас будет двадцать три минуты на сессию, если начнем сейчас.

– Тогда давайте сделаем это.

Якорь Куджена щелкнул переключателем. Раздался звонок. По комнате пробежала тень. Сквозь черно-серебристую трещину на них уставились девять глаз, желтых, как пламя свечи. Потом тень исчезла, а вместе с ней и глаза.

– Джедао? – спросила Шиан, которую все это не впечатлило.

– Прошу прощения за то, что не могу отдать честь, сэр, – сказал Джедао тем же легким баритоном с протяжным акцентом. Судя по звуку, он стоял в комнате лицом к ним, но при этом оставался невидимым. – Что вам от меня нужно?

– Я здесь, чтобы оценить ваше выздоровление, – сказала она. – Нирай-чжо говорит мне, что вы не дали никаких объяснений своего поведения при Адском Веретене.

– У меня их нет, сэр.

– Вы помните, что случилось? – Она хмуро посмотрела на Уво, словно отвечать должен был якорь.

Джедао медлил.

– Я помню отдельные части, сэр. Они идут не по порядку. Мне показали несколько видео, включая… – Его голос дрогнул. – Включая то, где я застрелил полковника Гизед. Я не… я не понимаю, зачем мне это понадобилось. Не могу поверить, что ее больше нет.

– А теперь Рахал смогут что-нибудь из него вытянуть? – спросила Шиан у Куджена.

– К сожалению, это невозможно, – ответил Куджен. На самом деле это был один из параметров конструкции «черной колыбели». Не то чтобы Шиан когда-нибудь узнала об этом от него. – Никто из нас не спит. Волчье прорицание на нас не действует.

Шиан тихонько выругалась, а потом сказала:

– Чего, по-твоему, я надеюсь тут достичь, Джедао?

– Полагаю, вы здесь для того, чтобы вынести решение, сэр. Я не уверен, почему меня сохранили как ревенанта. Должен был состояться военный трибунал, но я ничего не помню. Я понимаю, что убил многих, включая своих людей. Я готов к вашему приговору.

– Мы сохранили тебе жизнь, – ноздри Шиан раздувались, – потому что Командованию Кел нужны тактики твоего калибра, потому что ты еще можешь «служить» в качестве эксперимента, и потому что гептархат продолжает сталкиваться со многими угрозами.

Мужеформа кашлянула.

– Кстати…

Если бы Шиан прочитала отчет – что она якобы сделала, – все прошло бы гораздо легче.

Шиан сердито посмотрела на Уво.

– Вам есть что сказать, Нирай-чжо?

Куджен решил, что ему надо опять подобрать себе более грозный в физическом смысле якорь. Этот был превосходен во всех других отношениях. За завтраком они чудесно беседовали о гомологических гипотезах, но даже эффект просачивания не мог преодолеть естественную застенчивость Уво.

– Сэр, – сказал Джедао, – я… я бы не рекомендовал использовать меня для этой цели. Сейчас у меня трудности с тактическими симуляциями. У меня нет никаких оснований полагать, что в боевых условиях дела пойдут лучше.

– Это, должно быть, унизительно для тебя, учитывая твоё прежнее величие, – сказала Шиан.

Голос Джедао прозвучал озадаченно.

– Я хочу служить, сэр, но важно, чтобы вы точно оценили мои возможности.

– А если я решу, что Кел будет лучше, если ты умрешь навсегда?

– Тогда я умру, сэр.

– Ты хочешь умереть, Джедао?

– Я хочу служить, сэр, – повторил он. – Не мне оспаривать ваши приказы.

– Ты счастлив здесь?

– Я жду возможности послужить, сэр. Это все, что имеет значение.

Шиан сама щелкнула переключателем, прогоняя Джедао. Куджен терпеть не мог, когда чужаки прикасались к его оборудованию. Якорь хотел что-то сказать, но Куджен удержал его. Он не хотел ссориться из-за такого, когда были более важные дела.

Шиан нахмурилась.

– Он почтительный, послушный, скромный и совсем не похож на того самоуверенного ублюдка, который поставил целое состояние на то, что из битвы при Спиральном Потопе его армия выйдет с потерями не выше десяти процентов – и они в итоге составили меньше семи, – сказала она. – Поздравляю, Нирай-чжо, вы превратили его в овцу. От генерала ничего не осталось.

Куджен мог бы улыбнуться. Он нарочно все испортил.

– Вы же хотели безупречного заводного солдатика. Я вам его предоставил. Не могу сделать его лучше, чем есть. Он стабилен и будет служить, как бы плохо с ним ни обращались.

– И судя по вашему отчету, его тактические показатели едва достигают тридцати семи процентилей на всех четырех тренажерах, которые мы предоставили. Белка с миской шариков справилась бы лучше. Когда говорят, что он не потерпел ни одного поражения, вы понимаете, что это значит? Мы не отправляли его на легкие битвы ради забавы. Большинство миссий должны были его убить. Офицер Шуос – всегда в большей степени расходный материал, чем один из наших. Так уж вышло, что он сделал выбор: стать блестящим тактиком и не умереть. Он понял, как не умереть. Командование Кел ожидало, что при Свечной Арке, при численном перевесе восемь к одному, его уничтожат, а он не просто победил – он разбил врага вдребезги. От этого эксперимента нет никакого толка, если мы не сможем использовать Джедао.