– Остальным подразделениям – помогать по возможности.

Пятая тактическая группа заняла позицию между «падающими ястребами» и командным мотом и открыла огонь.

Учитывая то, как плохо, когда четырнадцать коммандеров Кел выходят из-под контроля (шутки в сторону), Кируев чувствовала себя ужасно спокойно. Это было несправедливо. Она знала, что сама все равно умрет. Но, не испытывая эмоций по поводу собственной смерти, она могла бы хоть как-то отреагировать на то, что происходило с роем.

Внимание генерала привлекла Джанайя: коммандер сжимала и разжимала кулаки, её плечи и шея были напряжены. Кируев такого от неё не ожидала. Обычно Джанайю было трудно вывести из равновесия.

– Коммандер, – тихо сказала Кируев и, когда женщина не ответила, повторила громче: – Коммандер!

Джанайя избегала смотреть ей в глаза.

– Что, если они смогут это повторить, сэр? – В ее голосе безошибочно слышалась паника.

Кируев едва не выругалась сквозь зубы. Об этом думали все, и вопрос, как избежать ещё одного такого удара, был важным, но это не значило, что можно говорить о своем страхе вслух. Джанайе стоило подумать дважды. Даже простому солдату такое не помешало бы. Коммандер пепломота выбрала крайне неподходящий момент для нервного срыва.

– Соберитесь, коммандер, – сказала Кируев. Если Джанайю получится успокоить быстро…

– Сэр, – ответила та, повысив голос, – они опять нас атакуют, мы все в опасности…

Не повезло. Кируев сама виновата в том, что неверно оценила коммандера: всегда правильная, всегда идеальная Кел – ну конечно, она больше всех была подвержена срывам.

– Коммандер Джанайя, – сказала Кируев, пытаясь встретиться с женщиной взглядом, хотя ей надо было следить за показаниями сканеров и тактическими данными, – вы освобождены от дежурства. Полковник Мурис, примите командование на время операции.

На затянувшуюся секунду Кируев испугалась, что Джанайя оцепенеет, и её придется выводить из командного центра. Но коммандер встала, отдала честь и вышла с побелевшим лицом.

Кируев не могла уделять ей больше внимания, но понимала: если они выживут, придется заново оценить офицерские качества Джанайи. Они служили вместе долго. Она не понимала, до какой степени привыкла полагаться на эту женщину. Пока Мурис занимал место коммандера, Кируев оценила позицию Второй тактической.

– Сэр, – сказал дежурный по сканированию, прерывая её попытки понять, чего Герион надеется добиться с помощью «Черной линзы», – вам следует просмотреть форманты «падающих ястребов». Взгляните на результаты сравнительного анализа…

Кируев не нужно было просить дважды. Она научилась читать данные сканеров под руководством одного из самых требовательных (чтоб не сказать скучных) инструкторов Академии Кел, и у неё имелись достаточные познания относительно того, какие стандартные очертания может принимать формант келского военного мот-двигателя. Форманты «падающих ястребов» изменились. Сканеры отображали их до жути похожими на двигатели Хафн.

– Пятая тактическая может предоставить визуальное подтверждение? – резко спросила она.

Пятая тактическая подчинилась. Через полминуты прибыла подборка видеороликов. Офицер по сканированию ведущего мота группы пометил самые примечательные элементы изображения, запечатленного дронами, которые выслал один из знамемотов, чтобы изучить противника с близкого расстояния.

Один кадр оказался особенно четким. Знамемот «Отсчет до урагана» должен был быть черным с золотом, от названия вдоль хребта до келских мотивов в виде птиц и пламени. Но огромные участки его крыльев – там, где те были видны, – позеленели и приобрели перламутровый отблеск, словно отравленные жемчужины. Ещё более тревожным было то, что зелёное пространство поросло прозрачными жилами. На видео они пульсировали. Кируев вспомнила мальчика, сшитого с птицами и цветами, бесконечную вереницу красных пауков, что ползли по кристально чистым венам, соединяющим его с «гробом». Она не могла понять, ползает ли что-то внутри жил зараженного мота. Что ж, по крайней мере она не потратила время на то, чтобы в ручном режиме, через «первичное гнездо», попытаться подчинить сети мотов-беглецов «Иерархии пиршеств». Она теперь была почти уверена, что это бы не сработало.

Кируев приказала рою принять формацию из Вторичного лексикона. Модулирование получилось грубым, как она и предполагала, но ей удалось сохранить бесстрастное выражение лица. Обычно Кел старались не допустить, чтобы вражеские элементы материализовались внутри формации.

На терминале замигали индикаторы обновлений, требуя внимания. Что её больше всего заинтересовало, так это донесение коммандера Гемета из Четвертой тактической, включающее список уничтоженных мотов. «Стрекозий гром». «Три кружащиеся шестерни». «Песнь почернелых камней». «Кровь оленя».

Она набрала на терминале новые указания, управляя геометрией роя с большей помощью сети, чем обычно. Как правило, Кируев полагалась на Джанайю, которая заполняла пробелы, но ей не доводилось часто так работать с Мурисом. Она хотела оставить хоть какую-то допустимую погрешность.

– Сэр, вам надо это увидеть, – сказала дежурная по доктрине во время одного из редких затиший. Её громкий голос был подобен удару молота. – Кажется, нам удалось изолировать конфигурацию Хафн.

Уравнения, анимированные диаграммы. Хафн не факторизировали свои конфигурации так, как это делали Кел с формациями. Но Кируев теперь видела, где копье предателя (как Доктрина его обозначила) было спрятано в выступе решетки из вражеских мотов. Стоило предположить, что враг повторит маневр, если сумеет.

Первый рой Хафн теперь находился в зоне досягаемости самых дальнобойных орудий Кел. Как и предсказывала Кируев, они нанесли удар по Башне Минан лишь мимоходом. Кел развернулись, чтобы не оказаться зажатыми между двумя вражескими роями. Пятая тактическая группа с некоторым успехом расправлялась с «падающими ястребами»: им удалось уничтожить шестерых предателей из четырнадцати. Кируев поймала себя на размышлениях о том, что стало с экипажами этих мотов, и заставила себя выкинуть эти мысли из головы. С этим можно разобраться после битвы.

Вторая тактическая под командованием Гериона потеряла два мота, «Столп разбитых черепов» и «Штормовую пропасть». Кируев нахмурилась. Неужели Герион устроил то, о чем она подумала? Генерал потратила драгоценные секунды, просматривая боевые донесения. Ну да, вот оно. Это были осознанные жертвы, а не потери.

Она уполномочила Гериона делать то, что он считал необходимым. Формация, которую использовал Герион, «Удар Киоры», была одновременно гибкой и изменчивой. Герион уже использовал порожденные ею адские удары, чтобы уничтожить пять мотов Хафн, но в процессе сжигал собственные знамемоты. Существовал некоторый шанс, что формация целиком дестабилизируется, и все они испарятся на подходе к противнику.

Либо Хафн распознали «Удар Киоры», либо быстро прониклись к нему уважением. Они изо всех сил старались не подпускать Вторую тактическую к целям, которые Кируев наметила для Гериона. Внушало некоторый оптимизм то, что они – пока что – не опробовали копье предателя на тактической группе.