–…и даже не в Роберте Ромуальдовиче,– продолжила прерванную Бобчиком фразу без намека на иронию бабушка.– Ты просто боишься.

–Чего?– в недоумении уставилась на нее Клава.

–Жизни,– пояснила Софья Михайловна.– Просто жизни. Дело в том,– вздохнув, принялась пояснять она свою мысль,– что у тебя никогда не было своей, отдельной семьи, в которой ты жена, хозяйка и мать. То, что у вас с Васей было, как ты сама понимаешь, назвать браком невозможно, просто в нашу семью вошел еще один ребенок, твой названый брат, и появился малыш Паша, ставший не только вашим сыном, а сыном аж двух семейств. Те потуги и пародия на семью, которые были у тебя с Владом, мы даже рассматривать не станем– пустое. Так вот и получилось, что ты до сих пор остаешься в статусе дочери и внучки, опекаемой родителями и мной. Пусть и условно опекаемой, поскольку ты давно уже взрослая женщина и отвечаешь за нашу семейную ячейку, пусть и несколько своеобразную, но вот такую. Ты великая труженица и всего добилась сама, став прекрасным, уникальным специалистом, ты прекрасная мать, воспитавшая замечательного сына, и прекрасная дочь и внучка. Но, девочка, пора взрослеть, менять статус и учиться быть полноценной хозяйкой своей жизни и хранительницей своей семьи. Ты очень умная, пришло время становиться еще и мудрой.

–Ну да, ну да,– хмыкнула иронично Клавдия.– Как говорят медики, это практически диагноз, когда возраст пришел, а мудрость запоздала. И что ты предлагаешь? Позвонить Матвею и сказать, что я таки подумала и решила, что ладно, так уж и быть, выйду я за него замуж?

–А почему нет?– пожала плечом бабуля.– Ты же ему не отказала, а сказала, что не можешь так сразу, с ходу, дать свое согласие. Что следует понимать так, что тебе требуется время для размышления. Вот ты поразмышляла и пришла к выводу, что готова принять его предложение.

–Да, было бы прикольно,– усмехнулась снова Клавдия.– Только, булечка, есть один нюанс.

–Это какой?– насторожилась Софья Михайловна.

–Видишь ли, бабуля, дело в том, что я беременна и жду ребенка от Матвея Андреевича…

–Ты беременна?– перебила Клавдию бабушка, приподняв на сей раз обе брови от потрясающей новости.

–Да,– кивнула Клава, неосознанно положив руку себе на живот.– Сегодня как раз десять недель будет.

–В таком случае о каких сомнениях ты можешь вообще рассуждать, Клавдия?– попеняла ей бабушка.– Немедленно звони Матвею, договаривайся о встрече, сообщи ему об отцовстве…– И осеклась на этом моменте, уточнила:– Я правильно понимаю, что ты его не уведомила?

–Нет, не уведомила,– подтвердила ее догадки Клавдия.

–Вот и уведоми, и скажи, что принимаешь его предложение.– И она отчитала внучку:– Что мы тогда здесь обсуждаем, когда у тебя такие обстоятельства?

–А мы, бабуля, обсуждаем момент, с которым у нас как раз и есть проблема,– пояснила ей Клавдия.– Дело в том, что Матвей был женат на женщине, с которой у него был простой, легкий романчик по обоюдной договоренности. Но она сказала, что беременна, и он, как порядочный мужчина, женился на ней и несколько месяцев всерьез готовился к своему отцовству. А ты знаешь, как Матвей что-то делает всерьез.

–Да уж, знаю. Одна из достойных черт его характера: вдумчивость и дотошность,– кивнула бабуля.

–Вот-вот,– покивала Клавдия,– именно так он и готовился: вдумчиво и дотошно. Но у женщины произошел выкидыш и депрессия после него. А потом выяснилось, что все это было блефом, что беременность она выдумала, чтобы выйти замуж за Матвея, а выкидыш и свое тяжелое состояние после него разыграла, чтобы он с ней не развелся.

–М-да,– задумалась Софья Михайловна,– не повезло Матюше.

–Не повезло,– согласилась с бабушкой Клавдия.– А теперь представь, прихожу я, такая вся прекрасная, и объявляю, что жду от него ребенка.– Она развела руками и передернула театрально плечами.

–Думаю, он обрадуется этому факту,– не разделила сомнений внучки Софья Михайловна и пояснила свою мысль:– Ты и его бывшая жена совершенно разные женщины. И тебя Матвей уж точно не заподозрит в обмане. Так что не накручивай себе всякой ерунды и сомнений в мыслях, а начинай уже продуктивно думать, когда и как лучше сообщить ему такую потрясающую новость.

–Ладно,– тяжко выдохнув, покивала Клавдия и, оттолкнувшись от подоконника, направилась к выходу из кухни.

–Ты куда?– несколько опешила Софья Михайловна.

–Пошла думать,– ответила ей задиристо Клава.

Ничего она, разумеется, не надумала ни через день, ни через два и даже через неделю.

За суетой, работой и постоянными непростыми мыслями и непринятыми решениями как-то слишком стремительно приближался Новый год, пугая москвичей странной погодой декабря: то морозами за минус десять, то резкой оттепелью и плюсовой температурой, когда вся Москва буквально плыла в лужах, с которыми не справлялись ливневки, то снова морозом, благополучно сковывавшим всю эту «водную феерию» льдом.

Природа откровенно психовала, в чем-то очень сильно совпадая с настроениями Клавы. К тому же пациенты, вполне традиционно перед Новым годом, торопились непременно сразу же и быстро-быстро вылечить все свои зубы, о которых благополучно забывали весь предыдущий год. И работы навалилось… много навалилось, чтобы не говорить грубого слова.

Вот и сегодня Клавдия задержалась дольше обычного, поздно завершив последний свой прием и выскочив из клиники уже около девяти вечера. Шла осторожно, старательно обходя ледяные наросты на тротуаре, опасаясь поскользнуться, и ругала себя мысленно почем зря: ну на кой она соглашается на все эти авралы? Надо уже как-то бережнее начинать относиться к себе и ребенку, отдыхать больше, думать о хорошем…

–Клава,– неожиданно окликнул ее знакомый голос, от которого у нее заныло что-то в груди и мурашки пробежали по спине от затылка до пяток.

Она замерла на месте и посмотрела туда, откуда раздался этот самый прекрасный голос, подумав: может, ошиблась?

Нет. Не ошиблась: широко шагая, торопясь, к ней приближался Матвей Андреевич Ладожский собственной персоной, главный герой всех ее сновидений и виновник всех ее переживаний и душевных терзаний.

–Привет,– подойдя к ней, поздоровался Матвей.

–Привет…– прошелестела в ответ Клавдия, находясь в растерянности от неожиданности, и спросила:– Ты меня что, тут ждал? Или как-то мимо?..

–Я тебя ждал,– кивнул он.

–Зачем?– не приходя в «сознание», спросила Клавдия.

–Поговорить,– объяснил Матвей.

–Здесь?– обвела она удивленно рукой арку, из которой только что вышла, и проспект со стоявшими в глухой пробке автомобилями у Ладожского за спиной.

–Ну, для начала можем сесть в машину,– предложил он.– Или, если хочешь, зайдем в кафе,– кивнул он в сторону кафешки.

–В кафе не хочу,– честно призналась Клава.– Давай начнем с машины.

–Давай,– с явным облегчением согласился Ладожский и взялся за лямку ее рюкзака, просто сообщив:– Я понесу.