Но сетовать в миллионный раз на то, что я вот-вот стану третьей женой просто бесполезно. Учитывая выявление последних обстоятельств, которые наотмашь бьют острием судьбоносной правды и неизбежности, я понимаю, что Асад в первую очередь думает обо мне, не затягивая со свадьбой.

Джамаль — будущий король Анмара… в лучшем случае, и, конечно, именно эта мысль бегло промелькнула в моем подсознании, как только я обнаружила тиснение знакомого мне герба на фамильной книге дворянского рода Остен. Списав все на свою богатую фантазию и свойственную мне инфантильность, я отогнала от себя данное предположение, но теперь, когда все карты раскрыты, я понимаю, что сбежать с собственной свадьбы будет вопиющей глупостью и прямой дорогой в лапы убийц, которые могут использовать чувства Джамаля против него.

Каждый раз, когда я представляю, что он проводит ночь со мной, полную любви и нежности, теплых слов и признаний, а потом уходит к Лейле, а ещё хуже, к этой суке Аиде, мое сердце разрывается в клочья.

И сама я никогда бы не сказала ему «да, я согласна на этот ад, Джамаль» вслух… но мой мужчина решил все за меня. И учитывая его адекватные доводы по поводу моей безопасности, мне стоит довериться ему. Надеюсь, я не наивная идиотка, которая слепо верит любимому и не выходит замуж за преступника. нет, невозможно. Джамаль ненавидит «Шатры» не меньше, чем я. Он не святой, и правитель из него выйдет, мягко говоря, жесткий. но справедливый. Мне страшно лишь за то, что в этой жестокой «игре престолов» между ним, АРС, Дамиром и Искандером его голова может пострадать в первую очередь.

— Вам нужно подписать бумаги, Медина. Джамаль, — словно сквозь вату слышу голос Арьяна и, не глядя, фактически в невменяемом состоянии, за секунду расписываюсь на подсунутой мне бумажке, опасаясь того, что в любую секунду дрожь в моих пальцах достигнет болезненного тремора, и я просто не смогу держать ручку, не то, чтобы расписаться.

Разве о такой свадьбе я мечтала?

Вместо сказочного острова Бали, на котором я планировала обвенчаться, — декорации рабочего кабинета Джамаля, спертый запах книг и документов, переплетающийся в воздухе с ароматом дорогой кожи, вместо белоснежного платья фасона «русалка» — никаб и бирюзовое одеяние, пусть и лучшее, что я нашла в своем гардеробе, и все же — не свадебное. Вместо улыбок родных, проникновенной речи отца и блестящих глаз горстки моих подруг — трое мужчин, которых я вижу первый раз в жизни. список можно продолжать бесконечно, и то, что я чувствую, терпя крушение своих несбыточных желаний, трудно описать словами. Горечь, боль, непонимание, несправедливость, свинцовыми тисками, сдавившими грудь… но в какие-то мгновения эти эмоции отступают на второй план, когда Джамаль берет мои ладони в свои и сжимает в плотно стиснутых и сильных кулаках, будто хочет удержать на месте, считывая мои мысли о возможном побеге.

Я остро ощущаю, как вибрирует и обжигает вены и горячей волной ведет тепло до самого сердца наша энергия в переплетенных руках. Поднимаю взгляд и заглядываю в синие глаза Джамаля, что неотрывно и сосредоточенно смотрит на меня на протяжении всего времени, пока мулла нараспев читает молитву, связывая нас священными узами перед взором Аллаха, в которого я не верю. но почему-то, вопреки своей уязвленной в очередной раз гордости, в груди разливается такое мощное, пронизывающее до кончиков пальцев рук и ног тепло, овевающее приятным и покалывающим вихрем, что кружится голова, а в горле собирается колкий ком, провоцируя веки трепетать, я наблюдаю за тем, как точеные черты лица моего мужа расплываются, распадаясь на крупные капли. ровно до тех пор, пока он снова не прикасается ладонью к моей щеке. Так нежно, так трепетно. я чувствую, как умираю и возрождаюсь вновь, расправляя крылья. Прилив ответной нежности переполняет мое сердце через край, когда Джамаль одними губами беззвучно шепчет:

«Я люблю тебя, Эйнин. Ничего не бойся. Доверься мне», — мои губы предательски дрожат, и я знаю, что это против правил и, возможно, черт подери, неуместно, но вопреки всему, я прижимаюсь к его груди уже влажной щекой, ощущая восхитительный плен его рук, слушая гулкое и неистовое биение сердца. Асад, мой Асад, я люблю тебя в тысячу раз сильнее, иначе бы не стояла смиренно здесь и сейчас, перед тобой, соглашаясь на все твои правила и условия. Чувство безграничного счастья, полностью овладевшего мной, к моему сожалению… очень быстро заканчивается.

— Сайиди, я привела Лейлу, как вы и просили, — от Джамаля меня заставляет оторваться взволнованный голос Зары и едва слышный обиженный и обреченный возглас Лейлы, что, широко распахнув веки, с выражением дикого ужаса на лице наблюдает за самым разгаром развернувшегося в кабинете никаха. Черт возьми, а она здесь зачем?

— Медина, по правилам кольцо на твой палец должна надеть моя родственница. Хотя, думаю, ты и так в курсе, — твердым голосом ставит меня в известность Джамаль, провоцируя на новую порцию непрерывного потока изощренных ругательств, которые я держу при себе. Черт возьми, это жутко неромантично. Не так ли? Я выросла на долбаных романтических комедиях, где главный герой всегда с любовью в глазах самостоятельно окольцовывал свою женщину. Ожидание — реальность: мое обручальное кольцо мне наденет первая жена моего мужа. Класс.

— В курсе, — отвечаю безжизненно, бесцветно, позволяя Лейле надеть на безымянный палец изящное колечко от Картье из белого золота, запаянное брильянтами. Окончание церемонии происходит словно в тумане, я толком даже не помню, что спрашивал у меня и у Джамаля мулла и что отвечала я, балансируя на грани между обморочным состоянием и реальностью — но судя по тому, что церемония закончилась, я таки дала согласие стать третьей женой Джамаля.

К тому моменту, когда меня вновь начинает бить мелкая дрожь, а ноги не держат из-за переизбытка противоречивых чувств, Джамаль удерживает меня и прижимает к своему мощному телу, для того чтобы обхватить мой затылок ладонями и впиться в губы с горячим требовательным поцелуем, клеймящим меня новым званием «жена». его язык уверенно и настойчиво проникает в мой рот, подавляя и принуждая ответить на его жадный поцелуй при всех. Словно издалека я слышу очередной взволнованный выдох Лейлы, что вынуждена свидетельствовать нашу страстную борьбу языками и губами, и слегка отталкиваю Джамаля, не понимая причину показательной демонстрации.

— Зара проводит тебя в комнату, Медина. Жена, — переходя с арабского на английский язык шепотом говорит Джамаль, все еще удерживая меня от падения.

— В женской половине дома намечается праздник. Он устроен для тебя, Эйнин. Я же отмечу наш никах здесь, со своими друзьями. Ты слышишь меня, детка?

Я молча киваю, пребывая в полной растерянности, и, если честно, сама хочу поскорее оказаться одна, в своей комнате, где смогу привести свои мысли в порядок и смириться с произошедшим. Все обдумать.

Когда Зара открывает передо мной дверь, ведущую в мою спальню, у меня дух захватывает.

На полу нет ни одного квадратного метра, который не был бы украшен розами, тюльпанами и орхидеями розового и белого цвета, дарующих пространству божественный цветочный аромат и сказочное настроение. Босыми ногами пробежав по полу к ванной, нахожу лепестки цветов в набранной воде и на постели, заправленной свежим бельем. Вдыхая насыщенные запахи арома масел, я опускаюсь на минималистичный диван, на котором тоже не осталось свободного места — он завален красивыми брендовыми коробками, эстетично перевязанными подарочными лентами. Джамаль любит делать красивые и щедрые жесты, но сейчас они едва ли способны сделать меня счастливой. Не в силах подавить свое любопытство, проворачиваю между пальцев одну небольшую красную коробочку и тут же открываю ее. Судя по аккуратным ключам, выложенным на бархатной подложке, теперь я являюсь обладательницей новой Tesla, и судя по ещё нескольким такого же размера коробкам, это не единственный автомобиль в моем будущем паркинге. Черт возьми, жаль, что нет никакого Божественного бюро, где я бы обменяла все подарки Джамаля на его внимание только мне. Нет, я, конечно, безумно благодарна ему за эти дары, за щедрость, но моей целью в жизни никогда не являлись материальные блага… и, если честно, масштабы его подарков меня просто поражают. По закону муж должен всем своим женами обеспечивать одинаковое количество подарков и внимания, и я невольно задаюсь вопросом о том, что просто повторяю сценарий никаха Лейлы и Аиды.