Грейс обвел в блокноте кружком имя. Эрик Уитли. Пока что их единственный подозреваемый. Он с нетерпением ожидал результатов предстоящей беседы с Уитли. После того как совещание закончилось, он вернулся в свой кабинет и позвонил Виктории Сомерс, матери своей крестницы, и спросил, не желает ли Джей поиграть с сыном Геи. Девочка была на несколько лет старше Роана Лафайета, но, судя по голосу ее матери, это не имело никакого значения. Чувствовалась, что она очень рада такому предложению. Одна маленькая проблема была решена.

А сам он оказывался со всех сторон в шоколаде.

Он чувствовал себя совершенным идиотом. И выглядел смехотворно. Ему было чертовски, мучительно неудобно. И, кроме того, он сильно потел.

Сюртук оказался ужасно узким в талии. Панталоны сильно жали в промежности. Высокие сапоги, в которые женщина-реквизитор всунула его ноги, оказались на пару размеров меньше требуемого, и ему постоянно приходилось поджимать большие пальцы. Парик, который напялили на голову, напоминал птичье гнездо.

Ему следовало бы проводить последние дни жизни в шезлонге на борту яхты где-нибудь в Карибском море и попивать мохито в окружении молодых красоток. Но все пошло прахом. История его долбаной жизни. Его постоянно облапошивали. Чертова киноиндустрия. Проклятое телевидение. Его обманывали его же агенты. И вот теперь это последнее оскорбление. «Брокер-Броуди продакшнз» украла его сценарий. Украла лучшее, что он написал в жизни.

Вместо того чтобы купаться в лучах славы, он парится и исходит потом в узкой, тесной одежде и дурацком парике.

Вы еще пожалеете. Очень пожалеете. Вы все. Да, черт бы вас побрал!

Эта сука, которая так хамски обошлась с ним субботу, тоже пожалеет. Он принялся выискивать ее взглядом, но так нигде и не нашел. В ее отношении у него тоже есть планы. Вот что замечательно в медленном умирании — тебе на всех наплевать!

Но сначала необходимо сосредоточиться. У него есть цель. Нужно достать график съемок. Тогда он будет знать, когда и где будут сниматься те или иные эпизоды в Брайтоне и окрестностях. Внутри Павильона и за его пределами, в зависимости от погодных условий. Если погода позволит, то днем будут снимать под открытым небом, а в Павильоне — когда его закроют для посетителей.

Завтра вечером, после закрытия, приступят к съемкам эпизода в Банкетном зале, когда Георг IV оборвет отношения с Марией Фицхерберт, заявив ей, что их любовь закончилась.

Король скажет ей об этом, когда они будут сидеть под люстрой, которой он всегда боялся. Под люстрой окажутся звезды Голливуда — Гея и Джадд Халперн. Разве не здорово будет, когда она обрушится на них?

Он представил себе аршинные заголовки завтрашних газет во всем мире.

Погибли две «легенды»!

«Что вы тогда почувствуете? Ларри Брукер? Максим Броуди? Готов спорить, вы пожалеете о том, что так обошлись со мной. Все ваши мечты разобьются на мелкие осколки, как хрустальная люстра Павильона.

Поняли? Я ведь поэтическая натура. Знаете, что я говорю?»

Автобус, набитый статистами в исторических костюмах, пришел в движение и выехал на дорогу через ворота Брайтонского ипподрома, свернул налево и покатил вниз, к морю, и взял курс на Королевский павильон.

Дрейтон Уилер крепко сжимал небольшой рюкзак. В нем находилась его одежда, питьевая вода, еда, фонарик, стеклянная бутылка от минералки «Сан-Пеллегрино» с его фирменным коктейлем из хлорида ртути, а также полотенце, которое он захватил из ванной гостиничного номера.

Сосредоточившись на предстоящей цели, он почувствовал себя намного лучше.

О да. Он был совершенно счастлив.

Эта чертовка снова не дает покоя. Анджела Макнил умела находить повод, чтобы заглянуть в кабинет Эрика Уитли каждый раз в перерыве на ланч. Он пытался не обращать на нее внимания, но она была не из тех, кто замечают, что ими демонстративно пренебрегают.

Сегодня она держала в руках стопку переплетенных бухгалтерских отчетов для фермы Стоунри, которые вернула финансовый инспектор полиции Суссекса по имени Эмили Кертис, и собиралась поставить их на место, в соответствующий шкаф. Эрик знал, никакой необходимости в этом нет. Она могла сделать это в любое другое время, однако намеренно выбрала перерыв на ланч. Абсолютно намеренно.

Анджела Макнил стояла рядом с его столом, глядя на лежащие на нем сэндвич с тунцом и майонезом, плитку «твикс», яблоко и бутылочку воды.

— О боже, да вы человек привычки, верно, Эрик Уитли?

Он сделал вид, будто углубился в чтение развернутого номера «Аргуса». Там как раз был опубликован полный график киносъемок, чтобы публика знала, куда и во сколько прийти и понаблюдать за происходящим. Там же было обращение ко всем желающим принять участие в съемках в массовых сценах.

Его просили прийти этим утром. Но он конечно же не смог, во всяком случае сегодня, да и в остальные рабочие дни тоже не сможет, разве что в выходные. Но следующие выходные, на которые он записался, будут только в сентябре.

— Вы всегда едите на ланч одно и то же.

Он не был уверен, что это — вопрос или констатация факта. Впрочем, ему было наплевать, поскольку это ее не касалось. Ему совершенно не нравился ее голос, абсолютно необаятельный, монотонный, невыразительный. Он был не в восторге от ее запаха. От нее пахло духами, напоминавшими освежитель воздуха для туалета. Эрик Уитли ненавидел ее за то, что она стоит рядом с ним и смотрит, как он ест, — как будто он животное в клетке зоопарка. Анджела Макнил определенно относилась к тому типу женщин, мужья которых желают им смерти.

— Потому что мне это нравится, — пробормотал он, не поднимая глаз и поняв, что читает одно и то же предложение уже третий раз.

— Знаете, Эрик, очень важно разнообразить питание. В рыбе содержится много ртути. Слишком частое употребление рыбы может нанести вред вашему организму.

— А я сам как рыба. Я — рыбная душа!

— О, да у вас своеобразное чувство юмора.

Ему очень хотелось, чтобы она замолчала. Он мысленно обратился к небесам с просьбой о том, что если ему когда-нибудь придется надолго застрять в лифте, то пусть, но только не с ней.

На его счастье, зазвонил телефон.

Спасен, подумал он, беря трубку.

Звонили из приемной. Голос секретарши прозвучал довольно непривычно:

— Эрик, тут джентльмен и леди из полиции хотят поговорить с вами в конференц-зале.

— Да вы что? О чем? Я сегодня ни с кем встреч не назначал.

По правде говоря, он вообще редко назначал какие-либо встречи. Работал один, занимаясь исключительно цифрами. В их фирме с клиентами общались другие сотрудники. Лишь иногда он встречался со служащими налоговой инспекции, проверявшими финансовое состояние их клиентов, да выезжал на аудит за пределы офиса.