– Это Ансель и Миа! – кричит он на английском всем собравшимся, и все в комнате поворачиваются и смотрят на меня широко раскрытыми, любопытными глазами, пока Ансель отдает бутылки с вином Мари.

– Привет, – я поднимаю руку и слабо помахиваю ею, прижимаясь к Анселю, который снова обнимает меня за талию.

– Мы так рады наконец познакомиться с тобой! – говорит Мари, снова целуя меня в обе щеки. – Ты даже еще более красивая, чем на фото.

Я выпучиваю глаза, и Мари смеется, обнимает меня и тащит дальше, в квартиру, уводит меня от моего мужа, которого немедленно окружает толпа друзей. Он вытягивает шею и смотрит, как Мари уводит меня по коридору.

– Все хорошо! – кричу я ему через плечо, хотя на самом деле это не совсем правда. Я, если честно, не ожидала, что нас разлучат спустя всего несколько секунд после того, как мы переступим порог этого дома.

Внутри все очень шикарно, как я и думала, еще стоя на улице. Стены оклеены тускло-золотыми обоями, и с того места, где я стою, видно два мраморных камина, каждый из которых украшен декоративной кованой решеткой. Книжные полки заполнены книгами, а на одной из полок – маленькие, красивые вазочки. Противоположная стена представляет собой огромное окно, из которого открывается потрясающий вид на внутренний ухоженный двор. Несмотря на обилие мебели и украшений, квартира тем не менее очень уютная и достаточно просторная, чтобы вместить большое количество гостей и чтобы при этом сохранились укромные уголочки, где можно уединиться.

Мы проходим через небольшую библиотеку, выходим в холл, в котором полно выпивающих и болтающих гостей, они, кажется, замолкают, когда я прохожу мимо, хотя, возможно, я просто параноик, но мне действительно так кажется. И вот мы попадаем в огромную, ослепительно белую кухню.

– Я потом отведу тебя обратно, но они просто как волки. Они очень рады видеть его и очень взволнованы знакомством с тобой. Дадим им немного времени, пусть сначала потерзают его. – Мари протягивает мне бокал с вином, а потом берет меня за руку и смеется:

– Как это по-английски… «выпить храбрости»?

– Выпьем для храбрости, – поправляю я.

– Да! – Она хлопает в ладоши и снова целует меня в щеку. – Здесь сегодня собралось множество чудесных людей, и они все любят твоего мужа, так что и тебя полюбят. Осмотрись пока, я представлю тебя всем буквально через минуту!

Она убегает, потому что в дверь снова звонят, а я поворачиваюсь посмотреть, кто это входит в кухню, уж не Ансель ли. Это не Ансель, и я подхожу к высокому, узкому окну, чтобы полюбоваться прекрасным видом на Монмартр.

– Готова поспорить, этот вид никогда не устареет.

Я поворачиваюсь к красивой, рыжеволосой женщине, которая стоит у французских дверей на кухню. Она, наверно, всего на несколько лет старше меня, и ее акцент очень заметен, он такой сильный, что я не сразу понимаю, что она говорит.

– Он великолепен, – соглашаюсь я.

– Вы американка? – спрашивает она и, когда я киваю, продолжает: – Живете здесь? Или в гостях?

– Я здесь живу, – отвечаю я, а потом после паузы добавляю, – Ну, пока живу. Все довольно сложно.

– И вы замужем, – говорит она, глядя на мое кольцо.

– Да. – Я невольно начинаю крутить золотой ободок кольца на пальце. Если она не слышала громогласное объявление Кристофа, когда мы вошли буквально пять минут назад, то мне кажется слегка странным, что она в первую очередь заговорила именно об этом.

– И как его зовут?

– Ансель, – отвечаю я. – Ансель Гийом.

– А я его знаю! – восклицает она, широко улыбаясь. – Я знакома с ним уже много лет! – Она заговорщически подмигивает мне и добавляет: – Очень красивый и невероятно обаятельный мужчина.

Гордость смешивается у меня в груди с беспокойством. Эта женщина кажется вполне милой, но слегка напористой. Мы как будто пропустили какую-то важную вступительную часть в нашем разговоре.

– Да, он такой.

– А вы, значит, здесь как студентка? Или работаете? – спрашивает она, делая глоток красного вина из своего бокала.

– Я… просто приехала в гости на лето, – объясняю я, немного расслабляясь. Это все моя дурацкая застенчивость, говорю я себе. Может быть, просто ее активность воспринимается с моей стороны как агрессия. – Я осенью начинаю учебу.

– Значит, вы скоро уедете отсюда, – говорит она, хмурясь. – А как же ваш муж? Его работа ведь очень важна, не так ли? Он не может же просто взять и уехать с вами из Парижа? – На ее лице написан только вежливый интерес, но этот поток вопросом снова вызывает у меня тревогу. Поскольку я мешкаю с ответом, она продолжает с напором: – Вы что, не говорили об этом?

– Хм… – начинаю я, но я понятия не имею, что ей ответить.

Ее голубые глаза смотрят проницательно и требовательно, и в их глубине я замечаю кое-что большее. Боль. Сдерживаемый гнев. Оглянувшись, я вижу, что в кухне, кроме нас, стоят еще несколько человек, и все они смотрят на нас с любопытством и легким волнением, как смотрят на автомобильную аварию в замедленной съемке.

Я снова поворачиваюсь к женщине, во мне растет и крепнет некое подозрение.

– Прошу прощения… кажется, я не расслышала вашего имени.

– А я его не называла, – говорит она, слегка наклонив голову. – Возможно, я ввела тебя в заблуждение, притворяясь, что не знакома с вашей ситуацией. Я, знаешь, знакома с Анселем очень, очень хорошо.

У меня в голове как будто щелкает выключатель, до меня доходит.

– Вы Минюи?

Ее улыбка становится просто пугающе широкой.

– Минюи. Да, точно, я Минюи.

– Почему-то я думала, что у вас темные волосы. Не знаю, почему, – бормочу я больше самой себе, чем кому-либо еще.

Я как будто балансирую на канате, у меня совсем нет уверенности, что я могу устоять на ногах в этом разговоре. Я борюсь с желанием броситься на поиски Анселя или Мари, но Минюи смотрит на меня, словно паук на жертву, явно наслаждаясь моей растерянностью. Где-то вдалеке, у себя за спиной, я слышу низкий смех Анселя, доносящийся к нам через коридор, слышу, как он поет строчки из какой-то дурацкой французской песенки, которую напевает вот уже пару недель, бреясь по утрам.

– Мне н-н-н-надо уйти, – говорю я, ставя свой бокал на стол. Я хочу найти Анселя. Хочу отвести его в сторону и рассказать об этом странном разговоре. Хочу, чтобы он забрал меня домой и стер ее ненавидящее выражение лица из моей памяти.

Минюи хватает меня за руку, не давая мне уйти.

– Нет, лучше расскажи-ка мне, как тебе нравится моя квартира, Миа? Моя постель? Мой жених?

Сердце у меня на мгновение останавливается, в глазах темнеет.

– Ваш… жених?

– Мы собирались пожениться, пока не появилась ты. Представь себе мое изумление, когда он вернулся из этой дурацкой Америки женатым!