– Но я не… – шепчу я, оглядывая комнату в поисках поддержки. Некоторые из присутствующих смотрят на меня с сочувствием, но, кажется, ни у кого не хватает смелости вмешаться.

– Это только он называл меня Минюи, знаешь ли, – объясняет она, ее рыжие волосы падают ей на плечи, когда она наклоняется ко мне: – Потому что я очень плохо сплю. Мы купили новую кровать для нашей красивой квартиры. И что мы только ни делали, чтобы меня усыпить. – Склонив голову набок, она спрашивает: – Как тебе спится в нашей сказочной новой кроватке в нашей красивой квартирке?

Я открываю рот, а затем закрываю его, качая головой. Пульс у меня зашкаливает, кожа горит огнем.

Я куплю новое кольцо. Мы все сделаем снова, как положено. Мы можем найти новую квартиру, где воспоминания будут только нашими…

Мне нужно убираться отсюда. Как можно скорее.

– Мы были вместе шесть лет. Ты вообще хотя бы представляешь себе, как это долго? Шесть лет назад ты была еще ребенком!

У нее такой сильный акцент, что я почти не понимаю и только по отдельным словам угадываю, что она говорит. Но понимаю про шесть лет. Ансель сказал «слишком долго», но я никогда, ни за что не могла вообразить, что речь идет о таком значительном периоде их жизней. Как и того, что они собирались пожениться. Я даже не знаю, когда они расстались, я думала, что примерно тогда, когда он вернулся в Париж после учебы, то есть около года назад, но по темным кругам у нее под глазами, по тому, как дрожит ее рука с бокалом, я понимаю, что ошибалась.

Мое сердце как будто разбивается на мелкие кусочки.

Я слышу, как Ансель входит в кухню с криком «J’ai acheté du vin!»[33], неся в руках две открытые бутылки вина, и все взгляды присутствующих обращаются на него.

Его лицо вытягивается, когда он ловит мой взгляд и затем переводит свой на женщину, которая стоит напротив меня.

Она придвигается ближе и шепчет мне прямо в ухо:

– Шесть лет назад ты еще даже не попала под грузовик, да?

Я отшатываюсь, резко мотнув головой, и смотрю в эти голубые глаза, в которых столько злобы, что у меня перехватывает дыхание.

– Что?

– Он рассказывает мне все. Ты же всего-навсего крошечный эпизод в его жизни, – шипит она, сжимая кулаки. – Ты хоть представляешь, сколько раз он совершал безумные поступки? Ты – его очередной каприз, импульс, и он теперь не знает, как исправить эту ошибку. Мой вкус еще не выветрился с его губ, когда он увидел тебя в том грязном ублюдочном отеле.

Меня сейчас вырвет. Единственное, что я понимаю – это что мне срочно надо уйти, но не успеваю я сделать и шага, как около меня появляется Ансель и крепко хватает меня за руку.

– Перри, – шипит он женщине. – Arrête. C’est ma femme. C’est Mia. Qu’est-ce que tu fous là?[34]

Перри?

Подождите… ПЕРРИ???

Я моргаю, уставившись в пол, как будто это поможет мне понять. Его лучшие друзья, их четверка. Ансель, Оливер, Финн и Перри. Перри не мужчина. Она женщина.

Женщина, с которой он был шесть лет.

«Мы вчетвером были все время вместе… Не думаю, что кто-нибудь будет для меня ближе, чем эти трое… Эти отношения стали самыми лучшими и… самыми сложными в моей жизни… Мы вместе скучали по дому и семьям, мы поддерживали друг друга, мы вместе отмечали самые значимые события в нашей жизни».

Я чувствую, как мое лицо начинает гореть, а губы приоткрываются в попытке вздохнуть. Сколько раз Ансель давал мне понять, что Перри – это мужчина, друг? Я рассказала ему о себе все – всю свою жизнь, обо всех страхах и отношениях, а он просто обмолвился как-то вскользь о Минюи и их «слишком долгих» отношениях.

Она выглядит так, словно готовится к прыжку, как львица, которая охотится на газель. Она скрещивает руки на груди, но тут же снова тянет одну руку ко мне.

– Миа…

Я отшатываюсь от нее.

– Думаю, мне лучше уйти.

Существует миллион слов, которые я могла бы сейчас сказать, миллион убийственных слов, какие наверняка нашлись бы у Харлоу или Лолы в этой ситуации, но на этот раз я даже рада, что не смогу произнести вслух ни одного из них.

Ансель зовет меня, но я уже бегу вниз по лестнице, перескакивая через несколько ступенек. Я слышу, как он с топотом несется вслед за мной по деревянным ступеням, мое имя эхом отражается от стен.

– Миа!!!

Мой мозг буквально взрывается от осознания того, что сейчас произошло на этой вечеринке. Все детали пазла наконец встали на место.

Мостовая, по которой я бегу, пустая, потрескавшаяся и неровная, по ней я выскакиваю на Сент-Жорж. Даже забавно, что я точно знаю, куда бежать, и могу оторваться от него.

Между двумя зданиями, в арке, я останавливаюсь, чтобы отдышаться. Думаю, он побежал в другую сторону, я больше не слышу его шагов у себя за спиной.

Мне нужно обдумать слишком много всего: как быстро я смогу собраться, когда могу улететь и почему Ансель оставил меня с глазу на глаз с женщиной, на которой собирался жениться до моего появления. Понять не могу, почему он скрыл это от меня, но чувствую, как волна паники затапливает меня изнутри, заливает легкие, мешая мне дышать.

Какой же это старый город – табличка на одном из домов, рядом с которым я стою, сообщает, что он был построен в 1742 году. Наш, наверно, помоложе, хотя и он наверняка помнит много историй про любовь и разбитые сердца и судьбы.

Теперь я точно знаю, что люблю его. Все, что у нас есть, – реально, я, наверно, полюбила его в ту самую первую секунду, когда увидела через весь зал, и была безмерно счастлива с ним. Что бы ни говорили Лола и Харлоу, я абсолютно в этом уверена.

И как же быстро все рухнуло.

ПРИМЕРНО ЗА ДВА КВАРТАЛА до нашей квартиры я понимаю, что Ансель снова идет за мной, слишком далеко, чтобы меня догнать, но достаточно близко, чтобы видеть меня. Поднявшись на лифте, я стою в узком коридорчике и вожусь с ключами, когда он вбегает через дверь лестничной клетки, тяжело дыша. Ну, по крайней мере у него хватило ума и такта дать мне возможность подняться на лифте одной.

В квартире темно, солнца на небе уже нет, а я не собираюсь включать свет. Вместо этого я встаю около двери в спальню, уставившись в пол. Он замирает напротив кухни, прямо напротив меня, но нас разделяет четыре фута. Постепенно его дыхание восстанавливается. Я даже не смотрю в его сторону, но и так знаю, что он выглядит несчастным. Боковым зрением я вижу его сгорбленную фигуру и то, что он не сводит с меня глаз.

– Поговори со мной, – просит он шепотом наконец. – Это ужасно, Миа. Мне страшно. Наша первая ссора, и я просто не понимаю, как все исправить между нами.