всюду таскал с собой – в один из самых тяжелых.

– Знаю, – кивнула Хлоя. – И не стану на тебя давить. Я ничего не жду, не ставлю никаких условий. Но, может быть… – На щеках ее вспыхнул румянец. – Может, не стоит делать поспешных выводов? – Полным ожидания взглядом она посмотрела из-под полуопущенных ресниц. – И закрывать сердце?

В голове сработал сигнал тревоги, но он затерялся в какофонии звуков. Не в силах больше мыслить здраво, я просто тупо кивнул.

– Конечно.

Хлоя довольно улыбнулась и вытащила хлеб из духовки.

– Ужин готов.

Глава 25

Фейт

Я без стука ворвалась в пентхаус Сайласа. Конечно, консьерж сообщил о моем приходе, но на этом хорошие манеры закончились. Сайлас уезжал на несколько недель – рассказывал на Конгрессе о серьезности эпидемии опиатов – и его багаж по-прежнему стоял возле двери. Макс, должно быть, еще не пришел с работы. Сайлас был один, сидел за пианино и исполнял какую-то безумно сложную классическую мелодию.

Заметив меня краем глаза, он перестал играть и развернулся на скамейке.

– Привет, Фейт.

– Что это? – Я сунула ему под нос бархатную коробочку, которую почти сутки не выпускала из рук.

Сайлас удивленно воззрился на нее.

– Ты ее не открывала?

– Даже не пыталась. Если внутри то, что я думаю, не так мне хочется увидеть его в первый раз. – Я с трудом сглотнула. – Там ведь то, о чем я думаю?

– Да, – тихо согласился он.

– Боже… – Ощутив, как задрожали колени, я поспешно опустилась на диван.

«Эшер хотел сделать мне предложение. Он хочет на мне жениться».

– Хотел жениться, – пробормотала я, слезы жгли глаза. – В прошлом. Теперь все кончено.

– Ничего не кончено, Фейт. – Сайлас сел рядом со мной, держа в руке коробочку с кольцом. – Эй, ты меня слышишь? Ничего не кончено. Просто… неподходящее время. Худшее из всех возможных.

– Он не хочет меня видеть, Сай, – пояснила я. – Не желает иметь со мной ничего общего.

– Я бы поспорил. – Сайлас поднял коробочку повыше. – Первое доказательство.

– Так было раньше. Теперь уже слишком поздно.

– Вовсе нет. – Сайлас притянул меня к себе и обнял за трясущиеся плечи.

– Как ты можешь продолжать так говорить? Ты ведь не знаешь… – Я подняла голову и сквозь застилающие глаза слезы всмотрелась в его лицо. – Постой. Ты ведь ничуть не удивился, когда увидел эту коробочку. Откуда ты знаешь, что внутри?

– Потому что я видел ее раньше.

– Ты – что? – Я резко отодвинулась.

Сайлас вздохнул и провел рукой по золотистым волосам.

– За несколько дней до церемонии награждения я виделся с Эшером.

– И тогда вы договорились поменяться местами?

Он кивнул.

– Он хотел предложить тебе выйти за него замуж и просил моего благословения.

– Твоего благословения? Почему?

– Не знаю. Поскольку твой отец неизвестно где, полагаю, Эшер посчитал, что я тоже сгожусь. – Сайлас вдруг стал серьезным. – Он хотел переехать в Сиэтл, ради тебя.

Я подняла на него взгляд; сказанные слова проникали все глубже в сознание. От потрясения я не могла сдвинуться с места.

– П-правда?

– Неприятно говорить это, но все должно было пройти чертовски идеально. Тот звонок все испортил.

– Почему ты мне не сказал?

– Он просил молчать. Он страдал, и я чувствовал, что должен уважать его желания и не вмешиваться. А после меня вызвали в округ Колумбия, я был занят на слушаниях в Конгрессе…

– Весьма убедительно, – усмехнулась я.

Сайлас улыбнулся, но вновь стал серьезным.

– Я не хотел от тебя ничего скрывать. Просто не знал, какое место во всей этой истории отведено мне. Но даже в Вашингтоне я мучился из-за своего молчания. Я – твой друг. Полагаю, отчасти я верил, что как только пройдет сильная боль, он одумается, и не хотел все портить. Однако пока ничего не изменилось. Прости, что ничего не сказал.

– Все в порядке. Просто слишком запуталось. Глупо тебя винить. – Я подняла полные слез глаза. – Он и правда хотел отказаться от прежней жизни? Ради меня?

Сайлас продолжал крутить в руках коробочку с кольцом.

– Думаю, ты и есть его жизнь, Фейт. По-настоящему счастлив он будет только там, где есть ты. Но сейчас он нужен своему племяннику и не может просто взять и уехать. Жизнь этого мальчика перевернулась с ног на голову, и его благополучие важнее всего.

– Согласна, – кивнула я, на глаза навернулись новые слезы – из-за тех, кого потерял Калео. – Эшер позаботится о нем. Ведь у него в генах заложена потребность защищать людей.

– Включая тебя. – Сайлас коснулся моей руки. – Много лет я мастерски отталкивал от себя людей, полагая, что так для них будет лучше, поэтому сейчас легко распознаю подобные мотивы в других. Эшер прогнал тебя, потому что верил – это для твоего же блага. Он не хотел, чтобы ради него ты жертвовала собственной жизнью. Вот и все. Других причин нет.

– Он сказал мне… – Слезы сдавили горло. – Он сказал, что мне не место на Гавайях, я слишком избалована, меркантильна и…

– Конечно, старый добрый метод. «Разбей сердце, чтобы тебя возненавидели и пошли своей дорогой». Давно известный трюк.

– Не знаю, Сай. Он говорил весьма убедительно.

– Представляю. Но ты не видела этого парня, когда он подошел ко мне с коробочкой в руках. Он чертовски нервничал. Я в жизни не видел его таким… уязвимым. – Он скорчил гримасу. – Фу, терпеть не могу это слово. Только не проболтайся Максу, что я так сказал, иначе его насмешкам не будет конца.

Несмотря на застилающие глаза слезы я попыталась рассмеяться.

– Представляю, как большой, сильный пожарный нервничает по любому поводу.

– Он места себе не находил, – продолжил Сайлас. – Но я его не виню. На кону стояло очень многое – ты, детка. А ты чертовски важна.

Я откинулась на спинку дивана, пытаясь осознать все происходящее.

– Что мне теперь делать?

– И ты еще спрашиваешь? – Сайлас окинул меня взглядом.

Я молча смотрела на него, ощущая, как внутри все меняется, смещается, передвигается, пытается подстроиться… и встает на свое место. В груди потеплело, я чувствовала, что безумно нервничаю, волнуюсь, боюсь неизвестности.

– Раньше я такого не чувствовала. Ни с одним мужчиной. – Я тяжело вздохнула. – Мне это не нравится.

– Еще как нравится, – рассмеялся Сайлас. – Ты его любишь.

– Нет. – Я тряхнула головой и продолжила, пока Сайлас приходил в себя. – Я безумно и безнадежно влюблена в него. Это невозможно выразить словами.

В мыслях тут же мелькнуло слово «алоха».

«Все эти «привет» и «до свидания»… – Моми покачала