– И что же она сделала?

– Для начала она познакомилась со своим отцом и постаралась понравиться ему. Это ей вполне удалось. Она буквально очаровала старика-отца. Он даже изменил своим взглядам на жизнь. Раньше он утверждал, что бабы – это бесполезные существа, способные только рожать и тратить деньги мужей и отцов. Но, познакомившись с Аленой, он стал говорить иначе. И даже как-то признался, что рад тому, что у него есть дочь. Конечно, все окружающие подумали, будто бы он говорит об Ольге. Но речь шла не о ней. Речь шла об Алене.

– Чушь! – вскочила на ноги девушка. – Я не знала своего отца! И его завещание стало для меня полной неожиданностью!

– Да, – повернулась к ней Мариша. – Ты так всем говорила. Но было ли это правдой? Я навела справки и узнала, что незадолго до своей «смерти» Сергей Юльевич познакомился с прелестной девушкой, для которой снял квартиру, которой дарил подарки и которой посвящал все свое свободное время. Окружающие подумали, будто бы старик завел себе очередную любовницу. Но это была не любовница. Это была совсем другая страсть. Отцовская. И с ним была не любовница, с ним была ты, Алена.

– Бред! Повторяю, я не была знакома со своим отцом!

– Думаю, что есть люди, которые подтвердят обратное.

– Кто?

– Например, Шапокляк.

Мариша в упор посмотрела на Алену. Та ответила ей таким же немигающим взглядом, в котором сквозило чувство, очень похожее на ненависть.

– Кто такая Шапокляк? – в недоумении произнесла Кротова. – Это ведь персонаж из сказки?

– При чем тут Чебурашка и Крокодил Гена?

– У нас есть один только Гена. И он совсем не крокодил.

Пока остальные удивлялись, Алена внезапно произнесла одними губами:

– Не смей. Пожалеешь.

– Сама пожалеешь, – ответила ей Мариша.

– Я отдам тебе половину. Это огромные деньги.

– Мне от тебя ничего не нужно.

В это время к Марише шагнул следователь.

– Объясни нам свои слова, – потребовал он.

– Извольте, я продолжу. Алена познакомилась со своим отцом, втерлась к нему в доверие и совершенно очаровала Сергея Юльевича. Ей удалось обмануть того, кто ни разу в свой жизни не обманывался. Сергей Юльевич думал, что он проницательней всех. Но, как известно, на всякого мудреца довольно простоты. Сергей Юльевич совершил фатальную ошибку. Он полюбил ту, которая из всех его детей заслуживала этого меньше всего. Алена умело раздувала в старике неприязнь к остальным его детям и к жене. И наконец добилась своего. Сергей Юльевич начал постоянно думать о том, что его родным детям и жене от него нужны только его деньги. Не могу сказать, что это было не так. Но кое-какие теплые чувства у детей и жены к Сергею Юльевичу все же были. А вот у Алены не было их к старику вовсе. Один голый расчет, корысть и ненависть.

– Ты говоришь глупости. Я не знала своего отца никогда прежде. Ты все выдумала!

– Ты сама прокололась, Алена, – произнесла Мариша. – Прокололась на пустяке. Но этого было достаточно, чтобы я насторожилась и начала проверять. Помнишь, я сказала тебе, что поехала к Шапокляк – хозяйке съемной квартиры, которую Сергей Юльевич снял для своей последней пассии? И что ты воскликнула?

– Что?

– Ты назвала Шапокляк старой грымзой и противной бабкой! К слову сказать, очень точная характеристика. Но откуда ты-то могла это знать, если никогда прежде не была знакома с Сергеем Юльевичем? Откуда ты могла знать ее возраст и черты характера? А я тебе скажу, откуда. Это ты, Алена Сергеевна, скрывалась под именем милой Леночки, любимой девочки Сергея Юльевича. Именно ты жила в той квартире, куда он наведывался каждый вечер. Ведь Леночка – это еще и Алена? Верно? Я угадала правильно?

И так как Алена молчала, то Мариша продолжила:

– И я думаю, что если мы немножко постараемся, то из твоей трудовой книжки узнаем, что последнее время ты работала на фабрике «Заря». А ведь именно туда и ездила на работу пресловутая Леночка.

– Я работаю в кафе. Я тебе говорила!

– Верно. Но это кафе располагается на территории фабрики «Заря». Не отрицай, это легко выяснить. Собственно говоря, это и не кафе вовсе, а небольшая столовая для работников фабрики. Там вы с матерью и работаете. Верней, она работает до сих пор, а ты уволилась. Оно и понятно, зачем тебе маленькое кафе? Теперь ты можешь купить себе десять… да что там, сотню, тысячу таких кафе и даже фабрик.

Когда Мариша замолчала, в комнате воцарилась тишина. Первой нарушила ее Ольга:

– Ну и дела! А я-то все голову ломала, почему мне все вокруг говорят, что папа от меня без ума! А он говорил и не про меня вовсе! А про эту хитрую проныру!

– Теперь понятно, с чего вдруг муж решил переписать завещание на нее.

– Она к нему подлизалась!

– Задурила ему голову!

– Обманула!

– Запутала!

Каждый стремился выказать свое отношение к происходящему. Одна лишь Алена осталась холодна словно айсберг.

– Ну и что с того, что я была знакома с Сергеем Юльевичем? Что с того, что мы познакомились и он полюбил меня, признав своей дочерью? Это еще не преступление! В конце концов, я действительно его дочь. И я заслуживаю отеческой любви.

– Заслуживаешь?

– Я не такая самовлюбленная, как Ольга. Не такая кретинка, как Владимир. И не такая напыщенная, каким был Сергей. Так почему бы Сергею Юльевичу и не полюбить меня?

– Ты само совершенство, – печально усмехнулась в ответ Мариша. – Это верно. Вот только тебе была нужна не любовь твоего отца.

– А что же тогда?

– Тебе нужны были его деньги.

Алена пожала плечами.

– Деньги никогда не бывают лишними. Не скажу, что я сильно огорчилась, когда узнала, что деньги достались мне.

– Еще бы! – ядовито хмыкнула Ольга.

– Конечно, обрадовалась!

– Дурой надо быть, чтобы не обрадоваться!

Но тут снова вмешалась Мариша:

– Должна тебя поправить, Алена. Деньги тебе тогда еще не достались. Сергей Юльевич был жив. О каком наследстве может идти речь, если человек жив?

– Я считала, что папа умер.

– Он был жив! И тебе было об этом прекрасно известно.

– Ложь! Я думала как и все! Думала, что папа умер!

– Не лги нам! Вы же это все вместе с ним придумали.

– Что?

– Ну, эту его смерть. Это ведь была твоя идея, не так ли?

– Полный бред!

– Это ты умело подогревала в нем огонь подозрительности. Ты сыграла на желании Сергея Юльевича узнать, как поведут себя его наследники, если он умрет. Бедняга, он, наверное, все же ожидал, что близкие родственники – дети и жена – проявят хотя бы каплю скорби.