— Вы Иакха знаете? Ну, та статуя, с которой отец сделал деревянную копию, чтобы ее нести можно было?

— Ага!

Миссис Брэдли смотрела на них с восхищением.

— Мы подумали, что украдем ее и доставим по морю — Стюарт говорит, так делали до тех пор, пока старый Как-его-там не приказал им, что они снова стали возить по дороге…

— Отличный получится розыгрыш! — сказал Айвор. — У отца точно случится приступ, когда они придут за ней — а ее нету.

— Отличный розыгрыш, — согласился Кеннет. — Стюарт придумал. Он такие штуки соображает, иногда бывает полезно.

— Это сэра Рудри поставит на место, — задумчиво сказал Стюарт. — Мы не хотим сами себе напортить. Но есть одна вещь: я не знал, когда это предлагал, что он так легко выходит из себя.

— Сейчас уже поздно назад сдавать, — сказал Айвор. — Все-таки это мой отец. И если он взбесится, худшее достанется мне.

— Я не сдаю назад. Он нас не бросит, что бы мы ни делали, потому что некого в Афинах оставить с нами. Я только сказал, что он от этого ощетинится, и так оно и будет.

— Значит, мы на это идем, — ответил героический сын сэра Рудри.

— Вот деньги, — сказала миссис Брэдли. — А где Иакх, дорогие мои?

— Мы не знаем, но мы из Диша вытянем.

— Хотели сейчас это сделать, до завтрака. Они все вернутся в дом, готовые сегодня идти в Элефсин. Сегодня будет Факельное Шествие.

— Пошли, — сказал Кеннет.

Он стал спускаться по склону, прыгая по-козьи, Айвор за ним. Стюарт спокойно пошел рядом с миссис Брэдли.

— А вы знаете, где Иакх? — спросил он.

— Нет, дитя мое.

— Но вы же все равно не могли бы мне сказать? Понимаете, чтобы сделать все как следует, у нас должен быть свой собственный Иакх, и пусть у сэра Рудри будет свой.

— Мистер Армстронг мог бы выглядеть как Иакх, если бы захотел.

— Но он бы не стал. Он такой, по башке щелкает. Очень злой. Я не меньше привык к кинокамере, чем он. — Стюарт минуту подумал, потом добавил: — Я лично склоняюсь к тому, чтобы ограбить афинский музей и утащить что-то подлинное — настоящую статую. Это легко было бы, там их десятки. Но остальные меня не поддерживают.

— Я думаю, дитя мое, это вызвало бы непредвиденные осложнения. Кроме того, каменные статуи очень тяжело носить. Вот почему сэр Рудри заказал деревянную копию.

— Вы знаете, что мне пришло в голову сегодня? — спросил Стюарт. — В нашем отряде будет тринадцать человек. Вы не считаете, что это неосторожно?

— Тринадцать? — Миссис Брэдли произвела подсчет, вспоминая внешний вид всех членов экспедиции. — Хопкинсоны — четверо, Карри — трое, ты, я, мистер Армстронг, мистер Дик, Дмитрий и наш добрый Диш. Действительно тринадцать. — Она кивнула. — Я не суеверна, — добавила она.

— А Кэтлин и Кеннет — да. Айвор, я думаю, тоже. Я — нет. Мы, знаете ли, Макларены. Мы просто говорим: «Камень вепря!» — и уничтожаем всяких Бьюкененов и Ленаев.

Со взаимным интересом они до самой гостиницы продолжали обсуждать историю Макларенов, Макферсонов и Макдональдов из клана Ранальда.

— У нас есть целый день, — сказал Айвор, который вместе с Кеннетом уже сидел за столом, когда они пришли. — Сегодня отец и остальные трое возвращаются в Элефсин с факелами, а потом, завтра, они должны взять Иакха.

— Но если они не найдут Иакха — в смысле, если мы его утащим, — они просто не поедут. Этого мы допустить не можем, — рассудительно заметил Стюарт.

В этот момент пришли девушки.

— Значит, должны быть две статуи, — продолжал он. — Наша и их.

— Зачем? — спросила Миган. — Ой, Кеннет, как ты обгорел!

Подошел официант.

— У него амулет на шее, — сказал Кеннет, желая сменить тему.

— Еще бы, — заметил Айвор.

Стюарт обернулся к миссис Брэдли:

— У меня есть теория, что когда греческая церковь окончательно впадет в запустение, греки вернутся к культу Диониса.

Официант смахнул со стола воображаемые крошки, чтобы привлечь к себе внимание, почесался раздраженно и вдруг сказал, адресуя свои слова миссис Брэдли таким тоном, будто произносил древнее проклятие:

— Яичница с ветчиной.

— Нет-нет, — ответила миссис Брэдли и сделала заказ отчетливым голосом по-гречески. Официант, выслушав ее, поклонился и выразил сильное неодобрение. Всем остальным он принес жареную свинину с пережаренными яйцами, ушел и вскоре вернулся с газетой, которую энергично развернул перед миссис Брэдли, тыча пальцем в одну из колонок и что-то говоря быстро и с жаром.

— О небо, — сказала миссис Брэдли с сожалением. — Кажется, меня неверно поняли.

Она попыталась снова. На этот раз официант испустил удовлетворенный возглас, убрал газету и, подав вместо нее хлеб, мед и фрукты, стал сам рассматривать газету со всеми признаками серьезного и сдержанного интереса.

— Два чего? — спросила вдруг Миган. Мальчики переглянулись.

— Каноэ, — ответил быстро соображающий Кеннет. — Пойдем купаться и кататься на каноэ.

— Я надеюсь, вы вдвоем пойдете показывать тете Аделе магазины, — ответил Айвор, принимая выражение лица, которое он сам считал чарующей и сочувственной улыбкой.

— Послушайте, дети, что это вы задумали? — спросила сестра, немедленно и оправданно что-то заподозрившая в этой братской заботе. К ней повернулись три лица, глядя невинными коровьими глазами. — Не вздумайте сегодня затевать глупости! Вы сломаете все планы отца, если не окажетесь на местах, чтобы выполнять работу герольдов.

— Работу герольдов? Ох ты, господи! — сердито сказал Кеннет. — Я же забыл про эту дрянь! Да ну ее к черту! Вот что! К черту!

— Но нам не нужно быть герольдами до шестого дня, — ответил Айвор. — До завтра нет нужды об этом думать. И даже тогда нам придется что-то делать, только когда сумерки наступят.

— Тогда как хотите, но вы знаете отца. Не сомневаюсь, что он ждет нас сегодня, — сказала Миган, сдаваясь. — Он обязательно будет ждать нас сегодня.

Сэр Рудри на самом деле приехал в отель в половине десятого — убедиться, что все готовы к Мистериям. Но, к скрытому восторгу мальчиков, он объявил, кисло посмотрев на миссис Брэдли, что не ожидает их в Элефсине до завтра, поскольку им, очевидно, невозможно спать в гостинице. После чего отвел миссис Брэдли в сторону, когда мальчики и две девушки ушли, и прошептал:

— Беатрис, я не в восторге от молодого Армстронга. Боюсь, он может доставить серьезные неприятности.

— Стюарт тоже от него не в восторге, — сдержанно ответила миссис Брэдли.

— Он просто обуза, — продолжал сэр Рудри. — Вчера вечером напился и должен был вернуться из Элефсина на грузовике. Мы вряд ли смогли бы посадить его в общественный омнибус. Гелерт его сопровождал. Дмитрий, Диш и я остались в гостинце. Конечно, сегодня утром у Армстронга очень покаянный вид, но я, честно говоря, не знаю. Поговорил с ним достаточно резко. Если бы он не был таким умелым фотографом, я бы, наверное, попробовал кого-нибудь найти, пусть даже сейчас, в одиннадцатом часу. Он хоть не пытался вольничать с девушками?