этот раз эксперимента ради я отпила крошечный глоток. Эффект был! Хоть и не такой явно выраженный, как в прошлый раз. Однако же сонливость как ветром сдуло. Я даже пожалела, что не отложила испытание на утро, всё-таки время уже было очень позднее.

Мой взгляд упал на шкатулку, где мерцала и переливалась жемчужина.

Не оставалось никаких сомнений, что бодрящие свойства воды как-то связаны именно с ней. Судя по всему, она распространяет вокруг себя какую-то особую энергию, которая заряжает воду. Интересно! Надо будет непременно поэкспериментировать с ней… но лучше днём.

Цербер ушёл гулять, а я попросила у берегини сделать мне успокаивающий мятный чай и присела с ним на диван, размышляя над произошедшим.

Но одной мне побыть не дали. Эргилий возник прямо передо мной и начал молча сверлить меня взглядом. Игнорировать его было очень сложно.

– Уходи, – буркнула я, старательно глядя в сторону.

– Ты сегодня сама позвала меня, – мягко напомнил он. – И в тот момент тебе хотелось видеть только меня и больше никого. Я ясно ощущал это. В моих руках ты расслабилась и чувствовала себя в полной безопасности. Ты знала, что со мной тебе ничего не грозит…

Его проникновенный убедительный голос буквально завораживал. А я не знала, чем парировать то, что он говорил – ведь он констатировал факты.

– Я была не в себе.

– В том состоянии разум действительно уступил место чувствам и инстинктам. Но это лишь значит, что на подсознательном уровне ты мне доверяешь. Позволь мне составить тебе компанию на этот вечер. Со мной ты можешь говорить о чём угодно, делать что угодно… тебе не надо ни о чём врать или умалчивать, не надо никем притворяться. Ты ведь хочешь, чтобы я остался.

– Нет!

– Я не уйду.

Я рассердилась. Хочешь проводить время вместе? Что ж. Сейчас я покажу тебе, насколько мы разные. И насколько разные у нас интересы.

– Значит, вечеринка, да? – прошипела я, вскочив с дивана и замерев напротив. Не хотелось смотреть на него снизу вверх. – Такая маленькая вечеринка на двоих… Что ж! Тогда будем веселиться. Я люблю веселиться. Танцевать люблю. Ты танцевал когда-нибудь?

– Нет.

– Попробуй!

– Зачем?

– Просто попробуй. Ради меня.

– Хорошо.

Я оказалась не готова к такому ответу. Я была уверена, что он будет спорить до последнего и приготовилась к противостоянию, в результате которого я доказала бы ему, что у нас нет ничего общего.

Но он принял вызов легко, словно совершенно не боялся показаться идиотом (я бы боялась!).

Всё ещё не веря, что он на это пойдёт, я попросила берегиню включить музыку (она знала то же, что и я, поэтому оказалось достаточным озвучить название композиции). Причём мелодию я выбрала максимально тягучую и чувственную, желая услышать от него категоричный отказ или же увидеть что-то неловкое и неумелое, что поможет мне скинуть эти чары, которыми он опутывал меня, просто находясь рядом.

Музыка наполнила комнату.

Он постоял с прикрытыми глазами минуту, словно впитывая в себя мелодию, а потом… начал. И… боже. Это было завораживающе. Это было чувственно. Это было опасно. Я представила, как он идёт в бой и так же красиво, чётко, текуче оставляет за собой тела поверженных врагов. О, он владел своим телом в совершенстве.

Я застыла с открытым ртом, глядя на его движения.

Чёрт, чёрт, чёрт. Не стоило этого делать. Не стоило бросать ему вызов. Никогда я не смогу забыть этого момента. Никогда не смогу смотреть на него и не видеть этих завораживающих движений, заставляющих мышцы перекатываться под смуглой кожей. Он просто ввёл меня в транс. Я была близка к тому, чтобы шагнуть к нему и дать позволение делать со мной всё, что он только захочет. Как захочет. Сколько захочет.

– Как… как ты это делаешь? Кто научил тебя? – только и выдавила я в конце, когда музыка утихла и ко мне вернулся дар речи.

Он глянул так, что перехватило дыхание.

– Никто. Это просто. Хочешь, научу? – Он вдруг оказался прямо за спиной. Я не смогла бы сопротивляться, даже если бы захотела. Он напрочь обезоружил меня своим танцем. Музыка снова включилась, сама собой.

Он прижал мои бёдра к своим (куда делать его жёсткая юбка?! Она совсем не ощущалась…) и продолжил оплетать меня звуками своего голоса:

– Не думай о танце. Просто отдайся музыке, позволь ей перетекать по телу, переливаться внутри тебя… двигайся вместе со мной… Вот так…

Сказать честно, даже секс казался не столь откровенным, как этот танец. Медленный, чувственный, выжигающий изнутри, тлеющий раскалёнными углями внизу живота…

Я просто подчинялась его движениям, была горячим воском в его руках, позволяла лепить из себя всё, что он только захочет, позволяла вести и шла следом… В какой-то момент мне и в самом деле показалось, что музыка переливается во мне…

Всё это могло зайти слишком далеко (хотя, справедливости ради, далеко мы с ним уже заходили), но тут в комнату шумно ворвался Цербер.

– Ты чего это, потанцевать решила? – озадачился он. Эргилия он явно не видел. – А почему дышишь так часто? Ну да ладно. Я просто хотел сказать тебе, что по поводу жемчужины можно посоветоваться с жителями летучего города. Хочешь, отнесу её им?

Глава 30

– Отличная идея, – хрипловато отозвалась я, медленно приходя в себя и делая шаг вперёд, чтобы отстраниться от демона. – Но лучше я сама сделаю это завтра, ладно? Мне интересно послушать, что они скажут.

– А, ну ладно. Но я сейчас всё равно к ним иду – я вспомнил, что они обещали научить меня технике быстрого восстановления сил.

Он двинулся к входу в летучий город, но внезапно остановился возле центрального окна, за которым располагался мир звёздных дождей, и озадаченно заметил:

– Ого! Там… торт порхает по веткам! Это как так?!

Я глянула в сторону окна. Там действительно с ветки на ветку, жизнерадостно чирикая, перелетали два куска торта.

– Похоже, из моего сна вылезла не только летучая мышь и искажающая чашка… – пробормотала я.

Цербер хихикнул и, наконец, ушёл.

– Продолжим? – Я невольно вздрогнула от голоса Эргилия, который опять звучал прямо над ухом. – Что ещё ты прикажешь мне сделать?

Как же чувственно и провокационно он это спросил! Сколько же сладковатой вседозволенности было в этом вопросе, сколько неприличных картинок неконтролируемо вспыхнуло в мозгу… Моё тело, всё ещё неимоверно чувствительное после танца, тут же откликнулось на этот призыв, недвусмысленно намекая мне, что на доводы разума ему плевать с высокой колокольни. Оно хочет этого конкретного демона, причём немедленно.

Уже зная, что вряд ли смогу оказать хоть сколько-нибудь достойное сопротивление, я отчаянно пробормотала:

– Как бы я хотела, чтобы ты сказал мне всю правду о том, что на самом деле чувствуешь, и о том, какие у тебя планы относительно меня…

И снова я услышала какой-то еле уловимый хлопок, после чего