Бабушка дотронулась рукой до лба барона, начитала ещё какое-то заклятие на карельском, после чего оставила его и принялась за раненых. Привела всех в чувство довольно быстро. После чего всех пятерых похвалила, что продержались до её прихода. Я ничего не понимал и просто потерял дар речи. Однако через некоторое время я смог выдавить из себя:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — ответила бабушка, улыбнувшись, и спросила: — Это кто такой резвый?

— Это барон Людвиг фон Ландерман, — ответил я и тоже задал вопрос: — А где мы находимся?

— Дома, — сказала бабушка и внимательно осмотрела барона, после чего она покачала головой и добавила: — Не скажу, что я рада такому подарочку.

— Дома? — переспросил я.

— А где ты хотел оказаться? — удивилась бабушка. — Если уж куда-то и убегать пространственным порталом, то домой.

— Прошу меня простить, Ваша Светлость, — произнёс молчавший всё это время Дьяниш. — Это моя вина. Недоглядел.

— С тобой у нас будет отдельный разговор, как и с Тойво, если он ещё жив.

После этого бабушка перешла на карельский и выговаривала что-то моему наставнику не меньше минуты. Дьяниш всё это время, как побитая собака, смотрел в пол, а я думал, что надо как можно быстрее начать изучать этот язык.

— Во всём, что произошло, нет вины Дьяниша, — сказал я, как только бабушка замолчала. — Нас кто-то предал, и немцы устроили засаду. Дьяниш вступил в бой и храбро дрался.

— Ошейник на него в качестве награды за храбрость надели?

— Ваша Светлость, Вы не могли бы его посмотреть, — каким-то совсем уж несчастным голосом попросил мой наставник. — Я не могу его снять.

— Конечно, не можешь, — сказала бабушка. — Это обычный блокатор магической энергии, но очень хороший, самому такое не снять.

Сказав это, бабушка подошла к Дьянишу и избавила его от ошейника.

— Благодарю, Ваша Светлость! — произнёс эльф.

— Дьяниш гонял немцев по всему Восточному, — снова решил я вставить несколько слов в защиту наставника. — А Тойво всё время защищал меня.

— И где этот защитник? — спросила бабушка нахмурившись.

— К сожалению, он остался в Польше. Я надел свой амулет на барона, чтобы похитить его, а Тойво свой надел на меня.

— Как ты его на это уговорил? У него было несколько иное задание. Он должен был везде сопровождать тебя, а не отправлять ко мне в поместье в качестве твоих попутчиков немецких аристократов.

— Это надо по порядку рассказывать, но поверьте, Тойво тоже ни в чём не виноват.

— На кого ни посмотри, все вокруг невиновные, — с ехидцей заметила бабушка. — За обедом расскажешь, что у вас там произошло. А пока меня интересует лишь один вопрос: ты знаешь, кого ты сюда притащил?

— Я же уже сказал, это барон фон Лангерман.

— Я тебя не имя его спрашиваю. Ты знаешь, кто это?

— Это один из руководителей проекта «Вархайт», а, может, даже его глава.

— Значит, ты не знаешь, кто это, — вздохнув, произнесла бабушка. — Сейчас иди к источнику, восстанови силы, затем отдохни, и в половине первого жду тебя на обед.

— Мы не можем терять время, — сказал я. — Нам нужно как можно быстрее передать барона в Новгород. Надо спасать ребят. Их можно обменять на фон Лангермана. А его можно допросить и узнать, кто нас предал. Его надо срочно отвезти в столицу!

— Не надо! — отрезала бабушка.

— Но почему? — удивился я.

Бабушка мой вопрос проигнорировала и сказала:

— Иди к источнику!

И я понял, что задавать вопросы раньше обеда бесполезно, ещё раз поблагодарил бабушку за заботу и пошёл к выходу. Правда, сначала я решил принять душ и переодеться — не хотелось идти к источнику в таком виде. Уходя, услышал, как бабушка обращается к барону:

— Я княгиня Белозерская. Вы находитесь в моём имении, и Вам ничего не грозит. Если Вы, конечно же, не будете делать глупости.

*****

В кабинете кесаря Романова проходило очередное совещание — уже седьмое за последние сутки. Не спавшие всю ночь Валуев, Салтыков, Панин Глебов и Милютин обсуждали с кесарем неутешительные итоги провалившейся спецоперации. И ждали Воронцова, который должен был прибыть с минуты на минуту.

— По итогам операции «Возмездие» наши общие потери убитыми и пленными составили тридцать два человека и двадцать шесть орков, — докладывал глава КФБ. — Сколько из них погибло, а сколько попало в плен, мы пока не знаем. Раненых тоже было очень много, но их всех быстро поставили в строй. Мы захватили в плен восемнадцать немцев и четверых поляков. Также было спасено и перевезено в Беларусь и Калининградскую область сто двадцать семь подростков. В основном из центра «Ост».

— По каждому центру в отдельности какая ситуация? — спросил Романов.

— Центр «Ост» при помощи подоспевших отрядов министерства обороны, за что ещё раз хочу выразить благодарность Василию Андреевичу, удалось отбить полностью. Почти две трети подростков увели в Беларусь. Остальные, к сожалению, разбежались. Оттуда же и основные пленные немцы. Можно сказать, что отошли мы из этого центра, выполнив задание. Хоть, как я раньше сказал, из-за того, что нас ждали, есть потери. И возможно, среди курсантов центра.

— Ждали… — со злостью процедил сквозь зубы кесарь и нахмурился.

— С центром «Норд» тоже относительно неплохо, учитывая, что попали в засаду. Оттуда почти половину детей смогли увезти в Калининградскую область, — продолжил Валуев отчёт. — Правда, пленных там меньше. В отличие от защитников Восточного, защитники Северного довольно быстро разбежались. К сожалению, вместе с курсантами. А вот с центрами «Зюд» и «Вест» всё плохо. На Южном думали, что будет хуже всего, там нас встретила совсем уж большая группировка врага, и маги там оказались наиболее сильные, но, к удивлению, оттуда нам удалось уйти почти без потерь. Увы, никого из подростков забрать не смогли.

— Сами ушли — уже хорошо в такой ситуации, — заметил Салтыков.

Глава КФБ кивнул, соглашаясь с министром обороны, и продолжил:

— А центру «Вест» подоспела помощь из Германии, и поляки туда же все свои силы бросили, так как Варшава рядом. Там у нас основные потери.

Кесарь хотел что-то сказать, но в этот момент открылась дверь, и на пороге появился