– Они обвиняют тебя в сношениях с дьяволом, в том, что ты мучаешь и убиваешь девушек и купаешься в их крови, в том, что в подвале твоего замка есть камера пыток, где ты сама разделываешься со служанками, в том, что тела убитых находят повсюду: в лесу, обглоданные волками, в реке, в старых склепах, в пещерах гор…

– Кто измыслил всю эту гнусную ложь?! – вскричала женщина и в гневе сжала белые костлявые кулаки.

– Это свидетельство пастора Яноша, которому ты повелела тайно похоронить девять молодых девиц, не указывая причину их смерти.

– Пастор Янош – подлый лжец! Я действительно велела ему похоронить девушек, но только потому, что в замке начали болеть! И я должна была предупредить распространение опасной болезни любой ценой!

Мужчина сделал шаг вперед. Женщина, стоявшая перед ним, невольно отступила, столько гнева и мрачного отвращения было в угольно-черных глазах гостя.

– Какая болезнь, Эржебета? – тихо спросил король, упорно называя графиню по имени. – Уж не та ли, от которой вымерла половина Трансильвании?

Лицо хозяйки, и без того мертвенно – бледное, превратилось в восковую маску. Только глаза и жили на этом лице: яркие, голубые, смотревшие на мужчину с бессильной яростью.

– Что же ты молчишь, кузина? – продолжал король, надвигаясь на графиню. – Или неправда, что ты сохраняешь вечную молодость ценой человеческой крови? Или неправда, что ты замучила столько девушек, что в твоих владениях их уже не осталось? Или неправда, что твои приспешники завлекают к тебе на службу крестьянок из самых отдаленных областей? Или неправда, что даже туда дошла молва о «чудовище из Чейте», как тебя называют, и никто не соглашается идти к тебе в услужение? Скажи, что все это ложь, Эржебета, но помни: перед тобой не родственник, а король. Солдаты уже обыскивают замок, и если ты попытаешься солгать, я уличу тебя, не сходя с места.

Женщина молчала. Ничего нельзя было прочесть на ее бледном прекрасном лице.

– Что же ты не отвечаешь, кузина?

Тишина. Оплывшие свечи роняли воск на натертый каменный пол, а армия мужчин, собранная против одной страшной женщины, стояла неподвижно и ждала ответа.

Король опустил взгляд. Еще минуту длилась пауза, затем он поднял голову, сказал ясно и громко:

– Повелеваю отвести графиню Надашди, урожденную Батори, в ее покои! Повелеваю забрать окна комнаты железными решетками! Повелеваю выставить у дверей охрану из шести гайдуков! Повелеваю графине оставаться в своих покоях до суда, который будет назначен в самое ближайшее время!

Король остановился, подумал и сказал чуть тише, обращаясь к высокому человеку, стоявшему за его спиной.

– Проследи, чтобы еду подавали мужчины. И лучше, если они будут вооружены. Женщин к ней не допускать.

Вельможа приложил руку к сердцу, склонился в глубоком поклоне.

Король бросил на графиню последний взгляд, в котором мешались гнев, невольный страх и отвращение, повернулся и пошел к выходу.

Через минуту в зале остались только высокая бледная женщина и шестеро гайдуков, выбранных герцогом Турзо для охраны преступницы.

Высокий вельможа подошел к женщине, коснулся ее плеча и тут же отдернул руку, словно обжегся. Женщина быстро обернулась и злорадно рассмеялась:

– Что же ты остановился, герцог Турзо, пфальцграф Верхней Венгрии? Почему не дотрагиваешься до меня, как раньше? Или мне следует называть тебя Дьердь, как я называла тебя когда-то? Ты ведь любил, когда я называла тебя по имени, мой сиятельный друг!

– Это было давно, – прошептал герцог и вытер капли пота, выступившие на лбу.

– Так давно, что ты успел полюбить другую и жениться на ней. Говорят, твоя жена молода и хороша собой?

– Не смей говорить о моей жене!

– Не буду, – согласилась женщина. – Поговорим о чем-нибудь другом. Чем же мне развлечь дорогого гостя? Помнится, в молодости тебя интересовали древние предания о колдунах и ведьмах. Знаешь ли ты, друг мой Дьердь, что существуют колдовские пергаменты? И если вписать туда имя обидчика и пожелание его смерти, оно непременно сбудется?

– Такие пергаменты давно сожжены священниками, – возразил мужчина, но как-то не очень уверенно.

Женщина забавлялась его страхом, как надоевшей игрушкой.

– Ну, тогда тебе нечего бояться. И твоей молодой жене тоже. Кстати!.. – В прищуренных глазах женщины сверкнула голубая молния. – Жаль, что в свое время я не нанесла ей визит. Ведь твоя жена была моей соседкой? Дочь мелкого дворянчика из Буды?

– Замолчи, мерзавка! Подлое отродье!

Эржебета презрительно скривила яркие алые губы.

– Ты стал мужланом, Дьердь. Дочь дворянчика лишила тебя блеска, присущего твоему званию. Впрочем, тебе нечего бояться. По сану и честь. Есть люди, которые гораздо выше тебя, прислужника нашего драгоценного правителя. Пожалуй, я начну с него.

– Король не боится проклятий, – прошептал герцог, не сводя испуганных глаз с бледного лица женщины.

Она снова высоко вздернула брови.

– Вот как? И почему же он не боится древних тайных сил? Уж не потому ли, что король Матиаш не верит в Бога? Разве иначе он позволил бы простолюдинам молиться по любому обряду – католическому, протестантскому?.. Выходит, королю все равно, какой веры придерживаются его подданные? Ему безразлично спасение их душ?

– Наш король справедлив и образован, – строго возразил герцог. – Просвещенные люди не принуждают других верить в то, во что верят они сами.

– Странно, – заметила графиня. – Выходит, просвещенный и справедливый король Матиаш не верит в Бога, зато верит в дьявола и вампиров. А ты веришь в вампиров, Дьердь?

– Уведите ее! – Голос мужчины сорвался на крик, надломился где-то в высоких сводах замка.

Охрана сомкнулась вокруг женщины. Она усмехнулась, бросила на герцога снисходительный взгляд, негромко сказала:

– Мне повезло, Дьердь, что я не вышла за тебя замуж. А может, повезло тебе. Так и быть, возвращайся к жене, радуйся жизни, забудь меня. – И добавила шепотом: – Если сможешь…

Повернулась и поплыла над полом, словно невесомое перо птицы. Охрана следовала за пленницей на некотором расстоянии, выставив вперед пики. Один гайдук вытащил из-под ворота тяжелый нательный крест, снял с шеи цепочку, вытянул крест перед собой. Его рука заметно дрожала то ли от холода, то ли от страха…

Я хотела знать, что будет дальше с тем, кто покидал парадный зал замка Чейте.

Но тут прозвенел резкий звонок. Я вздрогнула. Минуту стояла, не соображая, откуда раздался звук. И только когда он повторился, поняла: звонят в дверь.