– Так, небольшой инцидент, – брат начал грызть ноготь.

– Какой еще инцидент?

– Я куда-то задевал свой инсулин, и Стиви меня выручила.

– Что?! Блин, когда это было? И почему Стиви мне ничего не сказала?

– Во время предыдущих выездных игр, до вирусного видео. Я попросил ее ничего не говорить – не хотел тебя лишний раз волновать. Она отвезла меня в больницу и доходчиво объяснила, что мне нужно тщательнее следить за здоровьем.

Я показал на себя и на Нолана:

– Я тебе это уже замотался повторять!

Он пожал плечами.

– Я как-то не думал, насколько тебе тяжело и каким эгоистом я получаюсь, пока Стиви меня не отчитала. Вот я и решил следить за собой, чтобы как можно дольше отравлять тебе жизнь своим присутствием.

У меня в горле возник непривычный комок.

– Ага… Ну что ж, это хорошо. Я рад и счастлив.

Нолан покивал, как китайский болванчик.

– Я всегда буду рядом. Можешь на меня рассчитывать, – сказал я, потому что это правда. – Но, разумеется, будет просто супер, если ты начнешь ценить свою жизнь так же, как ее ценю я.

Нолан кашлянул.

– Понял я, понял. Страх за меня не дает тебе строить личную жизнь. Если я начну серьезно относиться к моему диабету, тебе не придется жить как на пороховой бочке.

Я долго моргал, а потом потер шею сзади.

– Блин, это приятно слышать, Нолан!

– Кто ж тебе иначе подаст ценный совет в любовных делах! – ухмыльнулся братец.

Я вытаращил глаза.

– Я тебе сто раз говорил – не нужны мне твои советы!

– Да ну? То есть со Стиви ты помирился?

– Сейчас пойду мириться, только вот здесь приберусь и… – я кивнул в направлении входной двери, дружески стиснув плечо Нолана (небывалая сентиментальность с моей стороны).

– Я тоже тебя люблю, бро, – сообщил он мне вслед.

– Как собака палку, – буркнул я, но не сдержал улыбки, кинув свою спортивную сумку на кровать.

Ф-фух, хоть одной заботой меньше.

Бог с ней, с чистотой в квартире, – поговорить со Стиви мы можем и у нее, но надо же привести себя в порядок и выбрать подарок до того, как стучаться в дверь.

Я принял душ, выбрил все существенные места и спустился вниз накупить приятных пустяков для женщины, которую считал своей, в надежде, что к концу дня смогу объявить об этом во всеуслышание. Я накупил на двести долларов шоколада и выбрал такой же дорогой букет цветов. Я бы и за пиццей зашел, потому что это наша со Стиви фишка, но я предпочел бы не дышать ананасами с оливками, если позже мы займемся любовью, да и руки уже были заняты.

Я вышел на тротуар, собираясь дойти до нашего подъезда, подняться в пентхаус и начать давно назревший разговор, когда солнце вдруг скрылось за тучами и начался дождь. Только этого не хватало!.. Я не догадался взять зонт, укрыться было негде. Я ждал на переходе, пока включится зеленый, и тут зажужжал телефон. Я сунул цветочный веник под мышку, передвинул туда же гигантскую коробку шоколада, пережавшую по ощущениям циркуляцию крови в руке, и кое-как извлек из кармана мобильник.

Экран осветился оповещением о новом сообщении от Стиви. Черт побери, наконец-то!.. Большим пальцем я натыкал код, дважды ошибся, заставил себя успокоиться, ввел код правильно и открыл сообщение.

«Прости, что так долго не отвечала. Готова поговорить в любой момент».

Я начал набирать ответ, спрашивая, дома ли она, и обещая скоро прийти, но тут загорелся зеленый и люди двинулись через дорогу. Я тащился в хвосте, потому что не очень хорош в смысле мультизадачности, а тут приходилось остерегаться спиц зонтов, угрожавших выколоть мне глаза.

Я готовился нажать «отправить», когда какой-то придурок-велосипедист решил протиснуться между мной и пожилой леди. Он едва не наехал на бабку, в последний момент вывернул руль и врезался в меня. Мобильный птичкой вылетел у меня из руки и приземлился на дорогу. Ничего бы ему и не сделалось, но какой-то нетерпеливый таксист уже поехал, и, судя по хрусту под колесом, телефону пришел конец.

Я задрал голову к небу:

– Да вы там что, совсем охренели?!

Карма явно засранка почище меня, потому что мелкий частый дождь превратился в ливень. Бабка, которую чуть не сбил велосипедист, неодобрительно покосилась на меня и заковыляла по улице, закрываясь зонтиком. Я подобрал расплющенный телефон. Лучше всего бежать сейчас домой и проверить, у себя ли Стиви, а потом соображать, чем заменить мобильник. Если симка не накрылась, ее можно вставить в любой из старых телефонов, копившихся у меня в ящике кухонной тумбочки.

До подъезда я добежал мокрый насквозь. В моем пентхаусе никого не было, но в двери торчала записка. Читать времени не было – ждали более срочные дела. Я свалил подарки на журнальный столик и содрал с себя промокшую одежду. Едва я остался в одних трусах, как в квартиру постучали.

Не думая о своем почти натуральном виде, я распахнул дверь.

В холле стояла Стиви. Лавандового цвета волосы укрывали плечи. Она явилась в спортивном лифчике и шортах с разгоревшимися щеками, будто только что с беговой дорожки (или еще чем занималась).

– Привет, – Стиви прошлась по мне взглядом и переступила с ноги на ногу.

– Здравствуй.

Хороший старт хорошего начала.

– А ты…

– Я только что…

Стиви прикусила губу, сочную нижнюю губку, которую я несколько недель ждал возможности испытать зубами и с превеликим удовольствием прикусил бы снова – после того, как мы со Стиви поговорим.

– Мне показалось, я слышала лифт, – пробормотала она.

– Я получил твое сообщение, но мобильник попал под такси, и я не мог ответить, поэтому побежал домой. Хотел уже стучаться к тебе…

– Но сперва решил переодеться к случаю? – Уголок ее рта дрогнул в неуверенной улыбке, когда Стиви показала на мои трусы. В паху красовалось изображение мишени.

– Так дождь же, а зонт я не взял, промок до нитки… – я готов был машинально сунуть руки в карманы, но карманов в трусах не оказалось. – Давай поговорим?

– Я как раз надеялась поговорить.

– Здесь? Или к тебе пойдем?

Я не читал записку, заткнутую за дверь, поэтому не знал, дома Нолан или нет.

– Лучше ко мне, – Стиви отступила к своей квартире, и я двинулся за ней. Уже оказавшись в ее пентхаусе, я сообразил, что надо было, наверное, надеть штаны, но я уже пришел, и мне не хотелось уходить.

Стиви потянулась к худи, висевшему у входной двери, но я накрыл ее руку своей:

– Это необязательно.

– Будем обсуждать наши отношения полураздетыми?