-  Когда и прадед  надумал уехать из села, он решил продать дом.  За него он должен был бабушке еще с развода.  Просто она не хотела отбирать что-то у детей.  Но когда пришло время,  он его все-таки продал, а ее упросил не брать деньгами.  Ей достался старый дом его родни – вот этот самый, что сейчас. Его записали на одного из сыновей – моего деда, и она стала жить в нем.  Уезжать куда-то опять не стала.

-  А почему ведьма? - решила я не зацикливаться на своих сомнениях, - что сразу так  категорично?  Зачем эти корзины с едой, что за дикая традиция?  Первый раз слышу о таком.  Мне тоже притаскивали их – два раза.

-  Ва-ау!  Круто, - обвела меня взглядом Ольга, - ну… и  ничего странного.  Вы удивительная – воплощенная женственность со стальным стержнем внутри. А  захотели бы - стали  просто неотразимой.

-  Помыть за ушами и оттереть пятки камушком? – усмехнулась я.

-  Нет.  Просто нужно хотеть, - махнула ладонью Ольга, отгоняя комаров.

-  Налетели, сволочи.  Нужно было взять спрей.

-  Уходим? – поднялась я с расстеленной на траве ветровки.  Отряхнула ее и набросила на плечи.  Когда мы  вышли на край леса,  ветерок разогнал летучую живность.  Ольга вздохнула и сказала:

-  Запомню на всю жизнь.  Хорошо, что взяли и просто пошли.  Сто процентов – больше так не получится, даже если  спланируем.

-  А давайте попробуем?  На завтра?

-  А давайте!  На что спорим? – загорелась она.

-  Ольга?  Вы что-то знаете, чего не знаю я?

   Она засмеялась и нехотя призналась: - Приезжает папка.  Просил сообщить, когда вы появитесь.  Кто я такая, чтобы отказывать родному отцу?  Точно не скотина неблагодарная.

-  Оль, на буровой трудно?  Не принимают женщину?  Не считают авторитетом?

-  Хмм… я была там только три месяца на практике.  А что - так заметно? – сделала она вид, что расстроилась.

-  Ну да, вы не особо выбираете выражения - знакомо все это.  Раньше такого рода проблемы были для меня почти нормой.  Я  ругалась матом.

-  Да неужели? – присела она в деланном испуге.

-  Точно, - вздохнула я, - у Марка  уши вяли, до сих пор уважает.  А я долго боялась сорваться еще раз  – и стыдно и боязнь с детства. Отец наказывал нас с братом за бранные слова, а уж за это… Если бы он только заподозрил, что я способна на такое…

-  Наш не ругается.  У нас лучший отец в мире.  Присмотритесь к нему, Алена. Пожалуйста.

-  Вы не в курсе, как там с Русей? – нейтрально поинтересовалась я.

-  Они разведены, отец свободен.  Руся… это единственное, чего я не понимаю, но Борька говорит, что папка просто одичал  в пустой квартире.  Живого дыхания рядом захотелось.

-  Может быть, - задумалась я о том, как быстро живого дыхания рядом захочется Олегу?  И пускай, но знать об этом я не хотела.

-  Вы не могли помириться с мужем, - заявила Ольга.

    А я, наконец, увидела эту возрастную разницу между нами.  Она была очень разумной и благодаря легкой полноте выглядела старше своего возраста, а на самом деле была еще совсем молоденькой – что такое двадцать пять?  Такая простая…  как сказала бы Ирка.  Простота хуже воровства.  Что я могла ответить?  Резко осадить?  Вечер не способствовал этому, и я ответила мирно:

-  Мы не помирились с мужем в том самом смысле.  Но у меня будет ребенок от другого мужчины, по этой причине лучше вашему папе приехать через недельку, когда мы будем торжественно сдавать дом.  Это будет хороший и серьезный повод.  Если, конечно, у вас на завтра нет каких-то семейных планов.  Папа у вас хороший, берегите его.  Но со мной ему точно ничего не светит.

-  Спасибо, что объяснили, - качнула она головой, - так я и сделаю.

   Мы разошлись по своим спальным местам, ополоснув ноги у колодца.  Я давно заметила, что лучше спится, если ноги ополоснуть на ночь холодной водой.

   Уже в постели,  вспоминала события этого длинного-предлинного дня, рассказ Ольги и вспомнила, что так и не получила ответ на свой вопрос – почему все-таки ведьмы?  Не те женщины,  род занятий которых давно уже имеет свое название, а именно – ведьмы?  Вопросик…

    Телефонный звонок вытащил меня из дремы.  Не вырвал, а  именно вытащил.  Пока я соображала, тянулась, нажимала…  он уже стих.  Колька…

-  Коль,ну ты чего?  На дворе глухая ночь.

-  Сеструха…  Стрелковая дивизия… 152-я -  это уральцы, сформирована на Урале... Они, суки, просто поморозили людей… падлы.  И засекретили, чтобы ни гу-гу и ни-ни.  А мы тут инопланетян ищем...  И я тебе… - гундосил брат.

-  Коля.  Ты – пьяный, - расстроено констатировала я.

-  Нечаянно тебя нажал.  Спи себе… баиньки… - и отключился.

    После двух попыток дозвониться до него, я откинулась на подушку, уставившись в смутно белеющий потолок.   Долго теперь не усну... Что еще могла натворить Настя?  Коля  не позволяет себе расслабляться вот так,  а значит, случилась очередная хрень.  Задумчиво посмотрела  на все еще мерцающий  экран  и отложила телефон – не стоит звонить маме ночью.  И выдумывать то, чего возможно и нет, накручивая себя – тоже не стоит.  Я знаю Колю и знаю, что на отчаянные поступки  он не способен.

    Мама  позвонила сама, разбудив меня  утром:

-  Аленка, не спишь уже?  Не разбудила? Настя ушла от Коли.  Это еще не все, - быстро добавила она, услышав невнятный звук, который я издала: - Она детей оставила.  Письмо непонятное было какое-то – Коля сказал, что порвал, нам читать не дал.  Может, он не так понял - на время просто ушла?  Не похожа она на кукушку, детей всегда любила.

-  Как он? – сразу поняла я причину вчерашнего срыва.  Но не сказал ведь, вот мужики!  Не любят, когда их жалеют или вообще им это не нужно? Потому что непродуктивно и бессмысленно. Олег считал так.  Хорошо бы и Коле не нужно.

-  А  знаешь, - похоже, нервно улыбалась мама, - он такой спокойный… на удивление.  Не так, как перед бурей, а будто выдохнул... У меня вот потом сердце давило, наплакалась – отец сердился, а он вчера вечером привел детей к нам и улыбается.  Боровичок с рюкзачком, Сашенька на руках у него – нате вам внуков, а мне завтра утром на службу.  Я сильно боялась этого – что они с Настей разбегутся, а случилось вот…  и правда, что легче стало.  Все равно к тому шло, так  хоть как-то решилось, наконец. Но он ничего...  Не спрашивай, про Настю я не знаю…  Отец обещал - на работе сегодня выяснит.  Ну… что еще?   Бабаня у нас  в порядке…

    Мы говорили всего минут десять.  Потом я  лежала в постели и думала о том, что услышала.  Вспомнила Ирку и расстроено  подумала, что не до нее Коле сейчас, ой – не до нее.  Подхватилась, понимая, что пора вставать и схватилась рукой за горло – резко замутило.  Выскочив из дома,  кинулась в кусты  и согнулась там.  Желчь, слюна, слезы…   Встревоженный голос Ольги заставил,  наконец, разогнуться.