свои белесые немигающие глаза на незадачливого путника, отважившегося в одиночку прогуляться по покинутому гномами Казад-Думу? Хотя… если одна такая дура нашлась, то, может статься, что живые и разумные существа сюда порою все же забредают… На ум невольно пришел Рагдуф. Тем лучше…

Через несколько шагов девушка почувствовала холод камня. И верно — в локте от ее лба обнаружилась стена, а слева от нее — провал грубо вытесанной арки, еще более черный, чем мрак пещеры. Наплевав на чувство гордости по поводу свойственного оркам ночного зрения, Шара вздохнула, скинула заплечный мешок и извлекла оттуда припасенный факел. Таингур, увы, остался у ребят, и орчихе пришлось на собственной шкуре испытать все трудности разведения огня обычным способом: бесполезный скрежет кремня, гаснущие на труте искорки и долгий поток крепких слов в адрес упрямого фитиля. Как нарочно, фитиль оказался поганый (ну еще бы!) и горящий трут только и мог, что опалить края. Лучница возилась с факелом долго и самозабвенно, поэтому не сразу заметила движение в черноте. В проеме арки, более похожей на дырку в пробитом котелке, возникла фигура. Дернувшись от неожиданности и испуга, девушка выпустила огниво и сосновую палку, немедленно загремевшую по гулкому каменному полу. Левая рука отработанным движением рванулась к плечу, где, скрытый плащом, висел тяжелый боевой анхур, да так и замерла на полпути…

Широкие сутулые плечи, почти лишенная шеи голова, массивные надбровные дуги, выступающая вперед нижняя челюсть, клыки и большие уши, заостренные назад… Фу-у, уллах-тагор, пронесло…

— Басхаха лат![54] — рявкнул орк. — Га бурук?[55]

Шара чуть заметно улыбнулась. Да… Все как всегда. Стандартное приветствие и естественный первый вопрос. А, кстати, действительно — «бурук»?

— Хасса[56], — вместо ответа девушка отбросила капюшон лархана. Хозяин пещер сощурился, всматриваясь в черты, потом вытаращил от удивления глаза.

— И…ирк-мани?[57] — полувопросительно произнес он, и Шара заметила, как взгляд незнакомца почти инстинктивно уперся в пол. Правда, лишь на мгновение: зоркий недоверчивый взор продолжал сверлить непрошеную гостью.

— Йах… — усмехнулась она, видя, что ответить все же придется. — Дун-ирк…[58] Это слово ей не раз приходилось слышать применительно к себе, и Шара надеялась, что на этот раз смысл выражения будет истолкован верно. Некоторые слова хозяин пещер выговаривал странно, точно прошло много лет с тех пор, как он в последний раз общался с себе подобными. Непривычное произношение резало слух. Следующая фраза орка окончательно убедила девушку в том, что ее неожиданно встреченный соплеменник давно не покидал своего мрачного подземного убежища.

— Губур’ар та![59] — хмуро приказал он, не сводя настороженно-подозрительного взгляда с Шары. Ага, заметил…в руке блеснула невидимая доселе сталь. «Губур» — «рогач», хм… интересно. Он же прекрасно видит, что у нее за спиной висит полуторный анхур, а вовсе не лук охотника. Оговорился? Непохоже…Или ему попросту незнакомо это, по орочьим меркам, недавно возникшее слово: дальнобойные деревянные луки были приняты на вооружение около полувека назад — до этого подобное оружие изготавливалось исключительно для охоты на пернатую дичь и представляло из себя тетиву, натянутую на два соединенных меж собой турьих рога. Любопытно…

Шара сняла с пояса храг в ножнах и протянула, как и положено, рукоятью вперед.

— Лук не отдам — предупредила она. Орк подумал, но возражать, как то ни странно не стал, и сделал девушке знак следовать вперед по коридору. Пожав плечами, Шара нырнула в узкий скальный проход, широко разведя ладони выпрямленных в стороны рук: отчасти для демонстрации мирных намерений, отчасти — из-за боязни налететь в темноте на какой-нибудь каменный выступ стены.

К ее удивлению, было не так уж и темно. Вдали, в самом конце коридора, гладкие стены отражали рассеянный тусклый красноватый свет, словно бы от костра. За спиной шумно стучал сапогами хозяин пещер.

Поворот — и коридор окончился. Взору предстала небольшая округлая пещера, в центре которой возле небольшой жаровни сидели восемнадцать орков, одетых кто во что горазд. Здесь же лежало оружие: в основном, топоры и среди них — пара странного вида мечей. Появление новых действующих лиц не осталось незамеченным: орки немедленно повернулись в строну вошедших. Восемь пар непроницаемо-черных глаз подозрительно рассматривали приведенную их товарищем женщину.

— Рушнак… Ты че — вконец обалдел? — подал голос один из сидящих. — Ты кого это приволок, а? Я тебя спрашиваю!

Названный Рушнаком сделал шаг назад и почтительно смерил взглядом Шару, словно желая показать: вот, мол, оно, все верно, ничего не перепутал, и вообще — сам-то слепой, что ли?

— Ирк-мани… — объявил он с радостной уверенностью. Но собеседник душевной простоты Рушнака не оценил. Отставив глиняную плошку, он нарочито неспешно отряхнул колени и поднялся, выпрямившись во весь свой немалый рост. Объем мускулатуры плеч поражал с первого взгляда.

— Рушнак… Ты тупица — констатировал он. — Ты посмотри на нее хорошенько. Ничего не замечаешь, а?

— Э-э… — недавний провожатый лучницы казался донельзя озадаченным. Шара хотела было объясниться на тему своей странной для орка внешности, но оказалось — незачем.

— Не на нее, на плащ смотри! — не выдержал высокий. — Ну как? — и он издевательски склонил голову, скрестив руки на груди.

— Н-ну, двухцветный… — подал голос кто-то из сидящих. — Кожа, кажись…нарисовано чего-то… Плащ как плащ, че ты взъелся?

Вожак нехорошо усмехнулся. Не обращая внимания на комментарии с места, он медленно, вразвалочку, приблизился к Рушнаку и ни слова не говоря, сгреб горе-конвоира за ворот рубахи.

— Ты кого привел, болван?!

Зазвенела сталь, в воздухе пещеры запахло тревогой и страхом. Вокруг Шары мгновенно образовалось кольцо: лица — угрюмые, презрительные, любопытные — обступали со всех сторон. Чья-то лапа схватила за плечи, заламывая локти назад.

— Э-эй, родные! Спокойно…башкой вас об камень! Вконец одичали, на своих уже кидаетесь! — возмущению Шары не было предела.

— У нас все свои дома сидят! — ощерился орк, учивший Рушнака жизни. Взгляд вожака весьма недвусмысленно остановился в вырезе девичьей рубашки, правда, по несколько иным соображениям, чем можно было бы предположить в подобной ситуации. От резкого движения поверх одежды выпала грубая стальная цепочка с овальной бляхой. И тут до Шары дошло. Форма Мордорских вооруженных сил со всей положенной символикой, оружие, жетон…вот в чем причина столь нерадушного приема! Да, похоже, так оно и есть, но тогда…хм…

— Отпустите… — негромко и устало произнесла она, глядя в глаза вожаку. — Я не ищейка Гортхара и не его гончая, я пришла одна. И на ваши убеждения мне плевать. Живите и подыхайте как угодно, хрен с вами! Гошул'дулу габагубуз лат[60], дайте пройти…

— Далеко? Я не очень