– Красивая секретарша у Строгачева, прямо бомба какая-то, – потирая ладони, взбудораженно сказал Федот.

– Почему какая-то? – усмехнулся Лозовой. – Обычная сексуальная бомба…

– Бомба есть, а фитиля нет, – развел руками Комов. – Убит фитиль. Теперь ей придется другого фитиля искать… Но это так, к слову. В общем, она говорит, что в тот день Строгачеву какая-то женщина звонила. На сотовый. Дверь в кабинет была открыта, а когда шефу звонит женщина, ну сами понимаете, ушки на макушке. А если еще дверь приоткрыта… В общем, Нина слышала, как Строгачев эту женщину Кристиной называл. Сказал, что летит к ней, как на крыльях. И так резко взлетел, что телефон на столе забыл. А там входящий номер. Да что там номер, и сам телефон у нас… Вот, с этого номера ему и звонили…

Федот высветил на дисплее мобильника номер сотового телефона.

– Кстати, телохранителя он тоже забыл взять, так спешил…

– На любовное свидание спешил, – уточнил Кулик.

– А мог бы и взять, – сказал Комов. – Он же холостой, любовниц скрывать не от кого. Разве что от Ниночки. Но она и так в курсе, куда шефа носит… А понесло его в квартиру к Неверовой, к ней он и приехал, там их и застукал Шведов. Парень он горячий, рука твердая… В общем, поквитался с соперником… Колоть его надо. Ткнем телефоном в глаза и колоть…

– Да, но сначала надо поговорить с Неверовой, – уныло изрек Степан. – Не надо было ее отпускать.

– Бес-авдокат попутал, – добавил Кулик.

Круча позвонил Кристине на мобильник, телефонный номер которого не соответствал тому, что раскопал Комов. Он предложил ей немедленно приехать к нему. Оказалось, что женщина уже в пути, она везла вещи задержанному Шведову.

На это раз Кристина прибыла без адвоката, с опаской зашла в кабинет к начальнику уголовного розыска.

– Даже не успеваю по вас соскучиться, Кристина Георгиевна.

– Я тоже, – вымученно улыбнулась она.

– Если есть желание, можем пообщаться без адвокатов.

– Для этого вы меня и вызвали? Хитро… Хорошо, поговорим без адвоката. Мне скрывать нечего…

– Даже номер своего телефона?

– Вы записали все мои телефоны.

– Есть еще другой, который не попал в мой блокнот. Вот этот, например…

Степан чиркнул на клочке бумаги номер телефона, протянул Кристине.

– Это какая-то ошибка, нет у меня такого телефона, – мотнула она головой.

– А если хорошо подумать?

– Да, у меня несколько телефонов, но вы же проводили обыск в моем доме, вы знаете их все наперечет, и номер тоже…

– Но мог быть другой телефон, с которого вы звонили Строгачеву.

– Никогда я ему не звонила.

– Что, и номера его не знаете?

– Нет, номер знаю. Он мне визитку свою оставлял. Знаю, но не звонила…

– И номер телефона, который я вам показал, тоже вам неизвестен.

– Нет… Хотя… У меня не очень хорошая память на цифры, а это сочетание «4004»… У Валентина в памяти такой был… Ну да, был, с этого номера звонила Полина Викторовна…

– Кому звонила?

– Ну, нам… То есть Валентину…

– Вы что-то говорили о сверхспособностях этой женщины.

– Ну да, говорила, так оно и есть. Она может насылать и снимать порчу… И еще она правильно показала место, где погибла Лида…

– Откуда она могла узнать это место?

– Дар провидения… Мне она сначала не понравилась: ведьма ведьмой, взгляд тяжелый… Потом понравилась, потому что говорила хорошо. А сейчас снова не нравится. Помните, как в той сказке, про сестрицу Аленушку, когда ведьма братца Иванушку заманила…

– Помню, он там еще козленочком стал, – усмехнулся Степан.

– Вот попил водицы и стал. Козленочком отпущения… Вспомните, как вашего Комова подставили.

– При чем здесь Комов?

– При том, что он мог моего мужа убить. Заступаясь за меня… Но мы то уже знаем, кто это сделал…

– Артур это сделал, Трутнев… Но он то здесь при чем?

– Не знаю… Но муж Полины Викторовны мне не понравился. Вроде бы слепой, с тросточкой ходит, но у меня было такое ощущение, будто он сквозь очки смотрит… Темная личность, скажу я вам… Не знаю, как вам, но мне кажется подозрительным, что Полина к Валентину моему ластилась. Он у нее под гипнозом спал, пока меня не было. За это время она могла и с мужем поговорить, и слепки с ключей снять…

– Зачем ей это?

– А зачем Артур вашего Комова подставил? Чтобы из игры его вывести… Если честно, я не знаю, зачем Артуру нужен Валентин…

– Какой Артур, о чем вы?

– Даже не знаю, о чем я, – приложив ладонь ко лбу, мотнула головой Кристина. – Даже не знаю, при чем здесь Артур…

– Муж Полины Викторовны был похож на Артура?

– Нет. Совсем другое лицо… Но такой же неприятный… Биополе у него сильное, может, оттого и возникло неприятное ощущение…

– Биополе, биополе… Сверхспособности, биополе… Они случайно не с другой планеты?

– Не верите, не надо… То есть надо! – спохватившись, воскликнула Кристина. – Вы должны найти Полину Викторовну. Я уже почти уверена в том, что она подставила Валентина… И эта тросточка…

– Что тросточка?

– Я однажды в кино видела, как такая тросточка в шпагу превращается… Может, этот слепой и заколол Строгачева…

– Заколол?

Строгачева действительно закололи. Тонким граненым клинком и, по всей видимости, длинным… Тросточка превращается в шпагу, то есть в рапиру…

Степан понимал, что Кристина готова плести ласточкины гнезда из домыслов, чтобы выгородить своего Валентина, но интуиция уловила в ее плевелах зачаток зерна истины…

– Я не знаю, он это сделал или нет, – мотнула она головой. – Но я знаю, что он исчез. И Полины Викторовны нет. А Валентин арестован!

– Задержан, пока всего лишь задержан… – в раздумье проговорил Круча.

Отпустив Неверову, он вызвал к себе Комова.

– Есть аномалии и есть аналогии. А еще есть аномальные аналогии… Кристина аналогию провела. И тебя Артур подставил, и ее Валентина…

– Артур?! Откуда он взялся?

– Где-то ходит, где-то бродит, где-то смерть-тоску наводит… Не знаю я, где сейчас эта мразь, но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть… В общем, есть соображение, что Строгачеву звонила загадочная Полина Викторовна. Надо бы квартиру посмотреть, где она со своим слепым мужем жила. Воронкова возьми, пусть он пальчики снимет, мало ли что…

Сложно было поверить в то, что слепой калека может оказаться Артуром Трутневым. Но слишком хорошо Степан его знал, чтобы сбрасывать со счетов эту шальную мысль.