— Хватит, — успокоил его Лерган. — Кэтрин, правда, жаловалась, что на родственничков мужа уйдет все ее приданое и что с такой оравой она даже не получит отдельной спальни, на что Малколм резонно ей возразил, что приданое это не ее, он получил его от ее брата и что никакая отдельная спальня ей с таким великолепным, мохнатым, как медведь, мужем не нужна.

Камерон рассмеялся и сам удивился тому, что все еще на это способен.

— Жаль, что я пропустил такое потрясающее представление.

— Ну, не думаю, что ты все пропустил. Ты был пьян, хотя на ногах держался и должен кое-что помнить. Все решили, что ты напился для того, чтобы не наподдать как следует своей сестре. А Малколм даже заявил, что и сам поступил бы точно так же в подобной ситуации. А его нянюшка добавила, что позаботится о том, чтобы эта девчонка больше не докучала такому прекрасному щедрому господину, как лэрд Камерон…

— А еще она сказала, — перебил его Пейтон, — что научит девчонку быть хорошей женой ее дорогому мальчику. Так что если у Кэтрин хватит ума, она поймет, как ей повезло заполучить Малколма в мужья. А если не поймет сама, то его родственники заставят ее это понять. Думаю, тебе повезло, что Кэтрин выбрала именно Малколма для своих целей. Он будет тебе отличным родственником, на которого ты всегда сможешь положиться. И его родные — тоже. Они ведь прекрасно сознают, что ты мог бы заставить Малколма жениться на Кэтрин, не дав за ней приданого, и прогнать их обоих с глаз долой. Они не ожидали таких щедрых даров и будут тебе по гроб жизни обязаны.

— Я не хотел, чтобы Кэтрин здесь оставалась, но вышвырнуть ее из замка, не дав ни гроша, не смог бы, — тихо проговорил Камерон.

— Не беспокойся, о ней хорошо позаботятся, хотя сама она может решить, что ей крупно не повезло. Но скоро она изменится, вот увидишь. Оставит свой гонор и станет кроткой, как овечка. Малколму женитьба принесла то, о чем он и думать не смел. Он теперь рыцарь и хозяин небольшого участка земли. Брат станет помогать ему во всем. Сэр Сандерс, бедняга, понимает, что два его старших сына получили гораздо больше, чем он мог бы им дать, и больше, чем они смогли бы заработать. Так что для твоей сестры и ее новоиспеченного мужа все устроилось наилучшим образом. Все довольны и счастливы. За исключением тебя и моей сестры. И теперь мы поговорим об этом.

Камерон взглянул на Пейтона и напомнил себе, что тот на восемь лет его моложе. Взять бы да сказать ему сейчас, что их отношения с Эвери его не касаются. Но он никогда этого не скажет, потому что его отношения с Эвери касаются Пейтона самым непосредственным образом. Ведь Эвери — его родная сестра, а Пейтон — человек, жизнь которого он едва не погубил. Придется выслушать то, что Пейтон захочет ему сказать, и попытаться не показывать боль, которую причинит ему этот разговор.

— Право, здесь не о чем говорить, — тем не менее заявил он в последней слабой попытке избежать неприятного разговора, после которого все чувства, которые ему удалось притушить многочисленными возлияниями, вновь вырвутся наружу.

— Ошибаешься. Даже если бы моя сестра не призналась мне, что между вами что-то было, желающих сообщить мне об этом в Кейнморе нашлось бы предостаточно. И первой была бы твоя сестра. Так что хорошо, что Эвери сама мне все рассказала. — Пейтон насмешливо вскинул брови. — Другой брат на моем месте наверняка задал бы тебе хорошую взбучку. Да и отец мой, вне всякого сомнения, рад был бы разорвать тебя на части, причем медленно-медленно. А мама ему бы помогла.

— Однако я все еще жив, — буркнул Камерон. — И поскольку твой отец не разнес мои ворота в щепки и не ворвался в мой замок, полагаю, Эвери ничего ему не сказала.

— Она никогда не стала бы этого делать. Ты хочешь мою сестру? — неожиданно спросил Пейтон.

Такого откровенного вопроса Камерон никак не ожидал, а потому ответил честно:

— Да. Но это не имеет значения. Я отослал ее домой. не сказав ни слова на прощание. Я поверил сестре, которая меня обманула, а должен был…

— Подожди, — поднял руку Пейтон, останавливая поток слов. — Не мне ты должен все это объяснять, а Эвери. — Он наклонился к Камерону. — Ты хочешь на ней жениться?

—Да.

Камерон и сам поразился той быстроте, с какой отвечал на вопросы Пейтона. С тех пор как он обнаружил, что его невеста предала его, он неустанно заявлял всем и каждому, что никогда не женится. И у него никогда не было женщины, ради которой он захотел бы изменить свое решение. До тех пор, пока он не познакомился с Эвери. Камерон, отослав Эвери домой, прилагал все усилия, чтобы ее забыть, но это оказалось невозможно. Целую неделю он пытался себя убедить, что их связывала лишь страсть и что он жалеет о разлуке с Эвери только потому, что страсть эта еще не прошла. После того как он узнал в саду о гнусном поступке сестры, он перестал притворяться перед самим собой. Теперь он знал, отчего так страдал после отъезда Эвери. Не потому, что воспылал к ней безумной страстью, а потому, что он ее любит. И вот теперь ее родной брат предлагает ему взять Эвери в жены. И он будет последним идиотом, если откажется от этого предложения.

— И еще один вопрос, — очень тихо произнес Пейтон. — Ты любишь ее?

Не отрывая глаз от пустого кубка, Камерон решил, что должен честно ответить этому человеку, по крайней мере еще хотя бы раз.

— Да, — прошептал он.

— Хорошо, — кивнул Пейтон и откинулся на спинку кресла. — А теперь послушай, что я придумал.

— Что-то ты грустная.

Отвернувшись от окна, в которое она смотрела отсутствующим взглядом, Эвери невесело улыбнулась кузине Элспет. Они пришли в эту освещенную солнцем комнату наверху башни для того, чтобы вышивать гобелены. Элспет споро работала над своим, а вот Эвери никак не могла взяться за дело. Сначала она тупо смотрела на иголку и моток шерсти, потом подошла к окну и уставилась в него, ничего не видя перед собой. Когда Элспет с ней заговорила, Эвери повернулась к ней, размышляя о том, оставил бы ее Камерон в своем замке, если бы она была хотя бы наполовину так красива, как ее кузина.

— Эвери, это я тебя чем-то расстроила? — спросила Элспет.

Как утомительно иметь родственников, которым ничего не стоит прочитать твои мысли и с легкостью определить, в каком настроении ты пребываешь!

— Нет, — покачала головой Эвери и уселась на мягкую скамейку, стоявшую под высоким арочным окном. — Просто я залюбовалась тобой. Ты такая красивая. Черные волосы, огромные зеленые глаза… Ты больше похожа на мою маму, чем я, ее родная дочь. — Эвери раздраженно поморщилась. — Знаешь, по правде говоря, я тебе немного завидую. Ну почему я такая уродина? У меня красивые кузины, красивый брат, а сама я страшна, как смерть.

— И вовсе ты не страшная, — улыбнулась Элспет. — Ты тоже красивая. Но только красива ты не такой красотой, какую воспевают в своих стихах поэты и о которой сочиняют баллады менестрели. Впрочем, и я тоже. Может быть, тебе не нравится цвет твоих волос? Но успокаивай себя тем, что они у тебя густые, мягкие и очень длинные. Может быть, ты считаешь себя слишком худой, и у тебя нет пышной груди, на которую обожают пялиться некоторые мужчины, и округлых бедер? Тогда думай о том, что ты сильная, здоровая и необыкновенно грациозная. Кожа у тебя чистая, нежная. Она так и светится теплом и здоровьем.