В дверь коротко постучали, и, обернувшись, я увидел входящего в палату Леонарда Ремерди собственной персоной. Он не стал дожидаться позволения войти, а я не посчитал нужным прерывать ради него разговор с Брелданом. Просто отвернулся на другой бок и продолжил беседу.

- Это... впечатляет, - сказал я.

- Дориан настаивает, что начинать действовать нужно прямо сейчас. Он как увидел твой фееричный подвиг по спасению министерской дочки, так сразу заявил, что это наш супершанс. Ты уже, сам того не понимая, начал отличную пиар кампанию, осталось только грамотно её продолжить. И я с ним в этом согласен. Сейчас вышлю тебе все материалы, что он подготовил, посмотри, и, если согласен, он сразу начнёт действовать.

- Дан, я ничего в этом не понимаю. Ты-то сам их смотрел? Твоему Дориану можно доверить такое дело?

Стоящий за спиной Ремерди откровенно напрягал. Он заставлял меня нервничать, и это бесило.

- Да, Скайден, я просмотрел придуманную им концепцию и одобряю её. И в компетенции Рина не сомневаюсь. Только там один спорный момент: Беатрис Ремерди, которую ты спасал... Что между вами? Это ведь именно она та девушка, которая запала тебе в душу? Вопрос о ваших отношениях обязательно возникнет. Мы или убираем её из планов, чтобы она никак там не мелькала, или. наоборот.

- Она моя жена, - сказал я уверенным тоном, чувствуя, как затылок сверлит чужой взгляд.

- И она согласна во всём этом участвовать. Только.

Я запнулся, подбирая правильные слова. Голова из-за присутствия рядом врага работала с трудом.

- Понял. Будем действовать осторожно и постараемся почти её не затрагивать, - бодро проговорил Дан.

- Тогда начинайте. Я даю своё согласие. Доверяю тебе. И. освобождаю от данной мне клятвы. - Начертил пальцем в воздухе руну разрушения, добавил знак молчания и произнёс активатор: - Аксио.

Брелдан молчал довольно долго, что уже начало меня пугать.

- Знаешь, даже дышать легче стало, - сказал он наконец. - У тебя очень сильная магия, давящая. Не завидую я твоим врагам.

А ведь один из них как раз стоит рядом, буквально за спиной. Странно, что при этом я совершенно не чувствую опасности.

- Я тоже своим врагам не завидую, - бросил я и всё же решил закончить разговор. - Ко мне пришли, Дан. Не могу больше говорить. Надеюсь, что наша затея не обернётся крахом.

- Не сомневайся в победе, - строгим тоном ответил Брелдан. - Всё будет хорошо. А присланные материалы изучи. Вдруг что-то из задумок Дориана покажется тебе неприемлемым. Его иногда может сильно заносить.

Брелдан отключился. Я убрал фонап от уха, опустил его на постель и медленно, осторожно сел. Боль в ранах почти не ощущалась, но делать резкие движения всё равно пока было страшно. Да и доктора Эдигена лишний раз злить не хотелось.

- Вы желали поговорить? Я готов вас слушать, - сказал я, всё же разместившись полусидя на постели.

Ремерди, до этого момента так и стоявший у двери, прошёл по палате, опустился в белое кресло у окна и только теперь посмотрел мне в глаза. Я молчал, ожидая его слов, но он тоже не спешил начинать беседу. Мы просто смотрели друг на друга.

Не знаю, что отражалось сейчас в моих глазах, а во взгляде Леонарда Ремерди была... гордость. Так родители смотрят на выдающихся детей, и это порядком выбивало меня из колеи.

- Ты не похож на отца, - наконец проговорил он. - Ты внешне вообще пошёл не в Гленвайдеров. Они все поголовно были светловолосыми и синеглазыми.

Я ухмыльнулся. Да, моя внешность оказалась нетипичной для императорского рода. Но именно это долгие годы позволяло мне жить почти спокойно.

А магию скрывали сразу несколько артефактов. Нет, не её силу, а именно своеобразный вид, который выдал бы меня с потрохами. Понятия не имею, где и за какие деньги мама умудрилась достать такие штуковины.

- Когда ты родился, мы с Бастианом впервые подрались, - продолжил Ремерди. - Он почему-то вбил себе в голову, что ты - мой ребёнок. Пьяный был, нервный. Потом успокоился, извинялся. Да я и не злился на него. Он прекрасно знал, как сильно я люблю Элену. Вот и вспылил. Но факт в том, что ты первый темноволосый Гленвайдер почти за сто лет. Мы потом вместе с Басом хроники просматривали и нашли-таки в вашем роду брюнетов. Знаешь, что самое удивительное? Каждый из них был выдающейся личностью и внёс огромный вклад в развитие своей страны.

Ремерди говорил спокойно, рассудительно, словно мы вели беседу в гостиной у камина за бокалом вина. Но я слушал его, не перебивая. И к собственному стыду, видел перед собой не того, кого долгие годы считал предателем, а доброго дядюшку Лео, который когда-то был мне ближе отца.

Пришлось напомнить себе, что именно этот человек виноват в его смерти.

- Расскажите лучше, как вы предали нас, - начал я холодно. - Как отдали ключ людям, заявившимся в наш дом. Как вообще смеете смотреть мне в глаза после такого?!

Я вспылил, раны заныли, дыхание сбилось, рядом запищал прибор, фиксирующий пульс, и пришлось мне спешно успокаиваться, пока не явился доктор Фар Шориди. Отвернувшись от Ремерди, несколько раз глубоко вздохнул и постарался унять собственную злость.

- Я пришёл к тебе именно для того, чтобы открыть правду, - ответил отец Трис. - Но если ты плохо себя чувствуешь.

Внешне он оставался спокоен, но в глазах было волнение. Что тоже казалось мне неправильным.

- Нет. Со мной всё хорошо. Говорите.

Тот кивнул, посмотрел на закрытую дверь, а его пальцы вцепились в одну из пуговиц на пиджаке, словно Ремерди едва сдерживался, чтобы её не оторвать.

- Я любил твою мать, - начал он. - Но, когда она выбрала Бастиана, отошёл в сторону. Но не смог совсем оставить их обоих, потому что они были моей семьёй. И со временем просто смирился с такой своей жизнью.

После их свадьбы я тоже женился на подходящей леди, как того требовали традиции. У нас появился Эрик, затем Беатрис. И всё было вполне терпимо. Вот только мою жену дико раздражало, что я часто куда-то уезжаю, иногда вместе с сыном. Она устраивала мне скандалы, закатывала истерики, и мне пришлось признаться, что я наведываюсь в дом друга, который по ряду причин живёт далеко от столицы. Больше я ничего ей не сказал, но она выяснила всё, расспросив Эрикера.

Будучи маленьким мальчиком, сын не видел смысла что-то скрывать от мамы. А Луизе хватило ума сложить одно к другому. Тем более, что она когда-то тоже знала Бастиана, знала, что мы дружим. И с Эленой тоже была знакома. Правда, всё это было ещё до краха империи.

- Как отец выжил после революции? - не мог не спросить я.

- Всё просто, Макс. В день, когда напали на дворец, ни его, ни меня там не было. Мы оба учились в Карфите. Заканчивали пятый курс академии. И накануне ночью староста группы прислал магический вестник о том, что нам срочно нужно вернуться. Мы выехали незамедлительно. Но когда следующим вечером добрались до места, выяснилось, что спешили зря. А спустя полчаса узнали, что Мраморный дворец пал.