— Сколько тебе вообще лет? — повернув голову и взглянув на мужчину сквозь пряди волос, спросила у него

— Сорок. Но у нас более длительная продолжительность жизни, чем у вас. А что я люблю, — он на мгновение задумался и ответил, глядя мне прямо в глаза. — Тебя и все, что с тобой связано.

Игривое настроение тут же исчезло. Я отвернулась, хватая простынь и пытаясь прикрыться. Мне надо было… В ванную. Прямо сейчас.

— Испугалась? — спросил Форр, наблюдая за моими попытками скрыться.

— Ты не должен так говорить, — опустив голову и спрятав лицо в ворохе волос, глухо отозвалась я. — Это не правда.

— Давай, мы не будем обсуждать, что правда, а что нет. Особенно, если это касается моих чувств. Мне же лучше знать. И вообще, я тут подумал. А почему бы нам с тобой не прогуляться? Поужинать в ресторане? Как ты на это смотришь?

— Хорошо, — несмело улыбнулась в ответ.

Прогулка, разговоры и мой тихий смех.

Ужин, музыка и вино. На нас смотрели, наблюдали, но подойти не решались.

Блеск и неприкрытое желание в глазах моего дрейга. Зависть у других. Он ведь был невероятно хорош, красив и обаятелен, теперь я это точно видела и чувствовала. И не знала ревновать или радоваться, что такой мужчина выбрал меня. Что он мой.

Танец, близость, которая еще более распалила желание. Оно раздраженно гудело внутри, требуя прекратить эту игру.

Наш побег и страстные поцелуи в желтеньком авто, которые продолжились в лифте, несшем нас в номер.

Разбросанная на полу одежда и долгожданная близость.

Стон, всхлип, бессвязный шепот и крик. Снова слова любви. Я так боялась и в то же время желала услышать. И молчание с моей стороны.

Не любила, но желала. И пока он довольствовался и этим.

А утром нас ждала встреча с хранительницей. И это в очередной раз в корне изменило мою жизнь.

— Мы вернулись назад к хранилищу? — удивленно заметила я, выбравшись из авто и поправив короткую юбку, которая чуть задралась.

— Да, хранительница с семьей живут тут.

— У нее есть семья?

И чего я удивляюсь. Есть, конечно. Но стоило нам сесть в авто и поехать, как по телу пошла непонятная дрожь и внутри так все натянулось, того и гляди взорвется. Тревога? Страх? Но в чем причина? Почему мне так не хочется и в то же время хочется как можно быстрее встретиться с этой женщиной?

— Да, муж и двое сыновей, — рассеяно отозвался Элгар, держа меня за руку, но подниматься по ступенькам не спешил, медлил и смотрел как-то странно, встревожено. — Помнишь, я говорил тебе, что вы с ней похожи?

— Да, помню.

— Ты тогда спросила, чем именно.

— И что?

Ответил Форр не сразу.

— Микелла знала твоего отца.

— Знала? — переспросила и тревога внутри стала еще больше. Сглотнув, я высвободила ладонь из его рук и осторожно поинтересовалась: — Что он сделал?

Потому что понимала, сделал. Несомненно, сделал. Если Микелла была тайрифи, то их знакомство с Филом Трэкотом не могло закончиться ничем хорошим.

— Микелла была продана своими родителями в тринадцать лет. Как только дар тайрифи проснулся. Продана в одну тайную организацию, которая называла себя освободителями. До восемнадцати лет она жила… у них, пока нам не удалось найти и вытащить ее. О том, что Фил Трэкот был одним из руководителей, мы узнали лишь шесть лет назад.

— До его гибели или после?

Не знаю, зачем я спросила. Но ответ прочитала в глазах, до того, как Элгар произнес его:

— До. Мы узнали об этом до.

Так вот что это за грань, которую перешел мой отец и из-за которой от него избавились. Я ведь так и не поговорила с дрейгом об этом. Ни разу. Да и теперь не знала, стоит ли мне знать правду. Собственно, какая разница, убил ли он моего отца или нет, это ничего не изменит между нами.

— Хранительница знает, чья я дочь? — спросила осторожно и отвела взгляд в сторону, изучая просторную дорогу и быстро снующие туда-сюда желтые машинки, дрейгов, спешащих куда-то по своим делам.

— Да.

— И все равно хочет встретиться со мной?

— Да. Я не стал бы тебе лгать, Софи. Но Микелла… она никогда не будет перекладывать вину родителей на их детей.

Не уверена, но спорить не стала.

— Хорошо. Тогда тянуть не имеет смысла.

Мы прошли внутрь мимо улыбающихся девушек-биоников. В этот раз я более внимательно вглядывалась в их лица, словно хотела разглядеть за ними жестоких убийц, но ничего не видела. Черты расслаблены, улыбка искренняя и глаза сияли. Обычные девушки, только не совсем живые.

У стойки мы свернули налево, прямо в стену. О том, что там есть дверь я поняла только, когда она с тихим шумом отъехала в сторону, пропуская нас в небольшой коридор. Но я не могла сделать и шага. Тело словно сковало и ноги отказались слушаться.

— Пойдем?

Элгар подошел ко мне и обнял за талию.

Я взглянула на него через плечо, не зная, что сказать и какие слова подобрать.

— Ты чего? Испугалась?

— Не знаю. Сама не могу понять. Дрожит все.

— Все будет хорошо, я обещаю.

Кивнула и сделала первый неловкий шаг. За ним еще один и еще.

За небольшим коридором была новая дверь.

А я все никак не могла разобраться в своих эмоциях. Неужели опасность? Неужели эта встреча обернется для меня кошмаром? Нет, не может этого быть. Никак не может.

— А'Рэ Элгар Форр и София Трэкот, — громко и четко произнес мужчина.

Что-то едва слышно пикнуло и дверь снова отъехала в сторону.

Перед нами был огромный круглый холл. Прямо по центру мягкий диван, пара кресел и журнальный столик, который висел над полом. Справа винтовая лестница, ведущая на второй этаж. По центру и слева три двери, ведущие в другие помещения.

Она вышла из центральной.

Красивая, молодая женщина в темно-синем платье до пят, которое выгодно подчеркивало ее красивую фигуру и складками спадало вниз. С длинными рукавами и воротником стойкой. И совершенно никаких украшений, кроме массивного серебристого браслета на руке. Густые волнистые волосы собраны в небольшой небрежный пучок, а выбившиеся прядки мягко обрамляли красивое лицо с ярко-голубыми глазами.

Лицо, которое так жутко и непонятно было похоже на мое.

— Прости, что заставила ждать, — быстро произнесла она, приветствуя дрейга и подходя ближе. — Сам знаешь, сейму сложно отказать. Что ж, давай знакомиться с твоей протеже.

И только тогда хранительница взглянула на меня. Время словно остановилось, как и весь мир.