Следующие два месяца были жуткими. Постоянные капельницы, рвота, головокружение. Мне казалось, что я умираю и жить осталось совсем недолго. Но потом все резко изменилось, появился аппетит и настроение резко пошло в гору. И меня снова перевели… к таким же беременным.

— Вас было много? — вырвалось у меня невольно.

Рассказ хранительницы так зацепил, что я перестала прятаться за дрейгом, пристально смотря на нее.

— Пять. Я встретила там свою подругу, которая пропала пятью месяцами ранее. Она уже ходила с огромным животом, — отозвалась Микелла. — Она то и сообщила мне о беременности. Сначала это был шок, ужас, паника. А потом радость. Я так полюбила своего ребенка, так обрадовалась его существованию. Я ведь уже больше не была одна. Я разговаривала с животом, рассказывала сказки, пела песни, придумывала имена. Верила, что все будет хорошо. Подруга уже успела родить чудесную девочку, которую назвала Дэни. Их сразу перевели в новый бокс, но мы успели попрощаться. Поэтому я нисколько не сомневалась, что у меня будет так же.

Женщина замолчала и потянулась к стакану, но Диррен опередил ее. Сам налил воды и вручил ей. Сделав глоток, хранительница закрыла глаза и снова продолжила:

— Когда начались схватки, меня снова ввели в сон. Как же я сопротивлялось. Мне хотелось родить самой, услышать первый крик моего ребенка. И желание было такой силы, что я вновь и вновь просыпалась. Всего на пару секунд, но просыпалась, слышала голоса… а потом и крик. Такой жалобный, но такой громкий. А потом снова отключилась.

Она сглотнула, пытаясь найти в себе еще силы, чтобы закончить рассказ.

— Может стоит передохнуть? — обеспокоенно спросил дрейг.

— Нет, — Микелла ласково улыбнулась мужу и продолжила. — Когда я очнулась и попросила принести дочь, сообщили, что она родилась мертвой и что ее крик мне лишь приснился. Галлюцинация, вызванная наркозом. Я не поверила, кричала, требовала… пока они не показали мне ее тельце… такое крохотное, маленькое. Но даже после этого я отказывалась верить. Они делали уколы, приводили психолога, но… мне было так больно, что я просто отказалась жить. И в какой-то момент пыталась покончить с собой. Спасли меня чудом… а потом эту базу нашли дрейги. И все изменилось. Но я ни на секунду не забыла свою дочь, ни на мгновение.

Рассказ закончился и наступила тишина. Неловкая, тягучая.

— И вы думаете, что это я? — отозвалась едва слышно. — Мне жаль вас, я сочувствую вашему горю, но только это невозможно.

— Фил Трэкот был одним из десяти руководителей той лаборатории, — произнес Диррен. — Он знал о ее существовании и принимал активное участие в ее деятельности.

— И умер за это, — отчеканила я. — В любом случае, это ничего не значит. Я дочь Фила и Илли Трэкот. У матери хранятся снимки УЗИ и ее фото во время беременности.

— У того мертвого младенца ведь тоже была мать и отец, — возразил дрейг.

— Вы на что намекаете?… но я его дочь! Его! И глаза у меня тоже его! — продолжала убежать их я. — Они были женаты пять лет, так ждали мое появление на свет. Зачем ему отдавать свою сперму?… зачем ему эти опыты?…

— Трэкот всегда особенно фанатично относился к тайрифи и получить такую дочь было бы пределом его мечтаний.

— Вы не можете знать, о чем он мечтал! Вы не знали моего отца.

— А ты его знала? — тихо спросил Элгар, впервые подав голос. — Ты знала его, Софи? Почему он так тщательно уродовал твою внешность эти годы? Прятал лицо за огромными очками, заставлял убирать волосы? Я ведь даже не узнал тебя, когда мы встретились через столько лет. Зачем эта конспирация?

— Для моей безопасности, чтобы не привлекать внимание, — не очень уверенно отозвалась я, все еще отказываясь верить в то, что мой отец был таким чудовищем.

— Чтобы кто-нибудь из дрейгов не увидел, как ты похожа на Микеллу.

— Сходство — это еще не доказательство.

— А твои отношения с Илли Трэкот. Если она тебя так ждала и любила, то почему потом так возненавидела?

У меня не было ответа на этот вопрос. Я вообще не могла сейчас ни о чем думать. Потому что в глубине души чувствовала, что все это правда.

— И что вы хотите сейчас? — устало и даже обреченно спросила у них. — Чтобы я сдала свою кровь?

— Заставить тебя все равно никто не может, — заметил Элгар поспешно.

— Допустим, ответ будет положительным и что тогда? Я двадцать четыре года считала матерью другую женщину. И должна разом все изменить? Должна полюбить вас? Но я не знаю вас. Проклятье, да я только пару дней назад начала узнавать правду!

— Я не прошу меня любить, — слабо улыбнулась женщина. — Но мне кажется, мы с тобой должны знать правду. Хотя бы ради нас самих. А что будет дальше, зависит только от тебя и меня. И никак иначе.

Я вдруг представила себя на ее месте. Вспомнила, как у меня когда-то хотели отнять Айрин и сдалась.

— Хорошо. Хорошо, я согласна провести анализ ДНК.

Сдача крови не заняла много времени. Тот самый бионик, который приносил нам напитки, пришел с небольшим чемоданчиком, взял пару капель у меня и пару капель у Микеллы. После чего сообщил, что результаты будут готовы через два-три часа.

— Обычно времени требуется гораздо меньше. Около десяти-двадцати минут. Но вы обе тайрифи, поэтому срок немного увеличен, — пояснил бионик на мой удивленный взгляд.

— Отвези меня в отель, — попросила я, повернувшись к Элгару. — Мы можем узнать результаты и там.

Останавливать и переубеждать нас не стали, хотя, судя по всему, очень хотели. Мне было жаль хранительницу. Очень жаль, но иных чувств к ней я не испытывала и как себя вести, не знала. А одна мысль о том, чтобы эти часы сидеть рядом с ней и гадать, мать она мне или нет, вызывала панику.

Возможно, мне просто необходимо немного времени, чтобы прийти в себя и осознать произошедшее. В любом случае, я должна была уехать и как можно скорее.

Всю дорогу до отеля мы молчали. Войдя в номер, я сбросила босоножки и подошла к дивану, осторожно опускаясь. Силы разом оставили и навалилась такая усталость, что больше всего хотелось лечь и не двигаться.

— Есть хочешь?

— Нет.

— Воды? Или чего покрепче?

— Ничего не хочу.

Дрейг опустился рядом с диваном на корточки и взял мои ладони в свои руки, согревая.

— Холодная…

— Когда ты понял? — спросила тихо. — Когда ты понял, что она моя мать?

— Еще ничего не известно. Ты же сама сказала, что это может быть просто совпадение.

— Мы все отлично знаем, каков будет результат, — отозвалась я. — И таких совпадений просто не бывает. Я лишь немного отсрочила время. Так, когда ты догадался о нашем родстве с хранительницей?

— Не сразу. Уж точно не в первые дни. При всей внешней схожести вы были очень разными. Волосы, форма лица, размер глаз — все это было очень похоже, но мы дрейги привыкли смотреть глубже. А твои глаза были мертвы. Затравленная молодая женщина, исхудавшая, находящаяся на грани отчаянья, с атрофированными эмоциями, мало походила на цветущую и яркую Микеллу Диррен. Все изменилось совсем недавно.