- Каких рублей? - в свою очередь удивился Белковский. - При чем тут? Долларов, само собой.

- Изволите шутить, - догадался Забелин. - Шесть миллионов долларов - да это треть цены здания.

- Так я и говорю, - вяло обрадовался Белковский. - Чужого нам не надо. Да и вам, господа. У нас ведь большой судебный опыт. Любые ваши решения будем обжаловать в судах. Шум, пресса, проверки - разве большому банку это надо? Такие вещи делаются, - он доверительно убрал голос, - интимно.

- Тогда, пожалуй, можно завершать. - Забелин, а вслед за ним и опешивший Дерясин, завершая визит, поднялись. Поднялся и хозяин. - Думаю, что вы в силу каких-то причин пребываете в неких иллюзиях, - прокомментировал итоги переговоров Забелин. - Надеюсь, они рассеются не слишком поздно. Во всяком случае, пока открыт для обсуждения.

Сопровождаемые бесстрастным хозяином, они направились к лифту.

- Черт с ним, - решился при входе в лифт Забелин. - Возьму на себя - если примете решение, готовы заплатить вам пятьсот тысяч долларов отступного. И то иду на бешеный перерасход.

Он вступил в лифт.

- Меньше чем на пять миллионов разговора быть не может, - услышали они через закрывающуюся дверь. - Да и то больше из уважения.

- Сволочь, - коротко возмутился Дерясин. - Какая ж гнида скользкая.

- М-да. Что-то не заметил я в нем желания к ручке приложиться.

- Да врет он все, нет у них таких денег. Понтит! Поторгуется еще для порядка - и сдаст. Помяните.

- А если не сдаст? - с высокого крыльца они спустились на набережную. - Он же дал понять, как будут действовать. Начнется шум в прессе, арбитражные процессы. Неизбежно всплывет имя банка, узнает Мельгунов. И - всё.

- Все равно нет у них денег. Нет "Балчуга", нет денег. Могут, правда, закусить удила и попытаться найти, но кто даст? - Кто даст? - вопрос напомнил Забелину слова Юли: "ФДН работает только на чужих деньгах".

- Новый заказчик! - вдохновенно догадался он. - У ФДН появился новый заказчик, готовый проплатить.

- Но - кто? - обескураженно произнес Дерясин.

- Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, - отреагировал Забелин любимой присказкой Максима. - Думаю, долго мучиться не придется. Узнаем в ближайшие два-три дня... Тебя подвезти?

- Да нет, мне тут рядом, - Дерясин вяло махнул в сторону Центра международной торговли.

Только теперь Забелин заметил, что Андрей, всегда бодрый, подбадривающий других, сегодня выглядел подавленным. И вызвано это было явно не провалом на аукционе. Во всяком случае - не только этим.

И, кажется, он догадывался, в чем дело: вчера, случайно заскочив в Центральный офис, опять застал в закутке Инны Голицыной Кичуя. Думая, что их не видят, они о чем-то нежно ворковали.

- Да, не задался день, - признался Забелин. Прощаясь, пожал руку Дерясина и подбадривающе хлопнул по плечу. А что тут можно сказать?

В огромном холле Центра международной торговли Дерясин разделся, прошел в японский ресторан, где в ожидании Инны выбрал отдаленный диванчик, - не хотелось ни видеть оживленные лица, ни слышать возбужденные голоса. Забелин угадал, - состояние Андрея было препаршивейшее. После возвращения из Самары он не видел Инну. На его звонки с предложением увидеться Инна реагировала как-то суетливо, принималась долго и путано оправдываться занятостью, чего раньше никогда не делала. Совершенно перестал звонить, бывая в Москве, Игорь Кичуй. Да и Эдька Снежко куда-то запропастился. При случайной встрече в центральном офисе возбужденно ткнул Андрея пальцем в живот, - Ты чего это, старый черт, от корешков прячешься? Законспирировались там с Палычем, загордились, - и, не дав возразить, заспешил на какое-то очередное, совершенно неотложное совещание.

Андрей свел всё воедино. И когда сегодня утром позвонила Инна и убитым голосом сказала, что надо поговорить, он уже знал, о чем будет этот разговор.

Инна появилась почти сразу. Пока она шла к столику, Андрей успел подивиться извивам женской души. Пришедшая объявить о разрыве, она надела нежно голубое платье, - то самое, от которого он, как не раз признавался, тихо балдел.

Андрей поднялся. Подошедшая Инна поколебалась, чмокнула его неловко в щеку, поморщилась от ощущения невыбритости. Устроившись на противоположном диванчике, огляделась с неестественной живостью:

- А здесь миленько.

И - замолчала, не решаясь начать.

- Когда? - произнес Андрей.

- Что когда, Андрюша?

- Когда у вас свадьба? Ты ж за этим здесь.

- Свадьба? - Инна испуганно рассматривала его. - Решили через месяц. Значит, ты знал?

- Смешно бы было, - Дерясин горько скривился.

- И - даже ни разу не намекнул? Не попробовал поговорить?

- К чему? Это ведь твой выбор, - он все больше входил в роль мудрого, всепонимающего, готового простить мужчины.

Но такой сценарий почему-то не устроил Инну.

- Мой! - с неожиданной горячностью заявила она. - Потому что сколько можно? Шесть лет ни туда ни сюда! Да за это время даже вино в уксус превратится. А я женщина, ты об этом хоть раз подумал?

К столику с меню в руках подошел официант с щедрой улыбкой на скуластом лице. Он полагал, что это японская улыбка.

- Оставьте. Попозже, - бросил Дерясин. Профессионально скрыв недовольство, официант положил меню на край стола и удалился.

- Если все это время я подыгрывала тебе, так неужто ты и впрямь поверил, что я ничего не хочу? Для женщины нормально хотеть семью. Понимаешь это?

-Да, - подтвердил Андрей. - Теперь у тебя как раз все как бы и сложилось.

- Да, сложилось! И не как бы, а как надо. Потому что он в отличие от тебя любит меня. И - я его. Смотрит своими детскими глазенками, будто никогда ничего краше в мире не видел. А я уж и забыла, что мною можно восхищаться! Только теперь вспомнила, что это такое, когда ты для кого-то единственная.

- Так совет да любовь.

- Не ёрничай. И ему все равно, кто я. Он просто любит.

Инна сбилась, испытующе поглядела на Андрея.

- Андрюша, - с неожиданной просящей интонацией произнесла она. - А ты ему ни разу не говорил...Ну, что я дочка Рублева?

- Не помню, - ответил Андрей. Что-то сообразил. - Нет, наверное. Да - точно - нет! - Я сама сказала. И знаешь, - он расстроился. Потому что теперь будут думать...

- Кому криво подумать, всегда найдется. А Игорь по жизни отличный парень.

- Он хороший и добрый. - На все сто.

- Он талантливый.

- Очень талантливый.

- И, увидишь, он скоро всех вас, выпендрюжников, обскачет.

- Он далеко пойдет, - подтвердил Андрей.