class="p1">Возвращаясь на такси, Стас пытался понять, во что он влип. Было ясно, что капитан знает больше, чем сказал, но зацепить Стаса он не смог. Было ясно, что за освобождение Стаса кто-то походатайствовал, и не исключено, что это были люди, которые за ним следили. Его раздражало, что эту слежку он никак не мог заметить, и он подозревал, что в его одежду вшиты какие-то датчики. А может и в тело.

Вернувшись в гостиницу, он даже не успел дойти до своего номера, как его в коридоре перехватил богослов Григореску.

– Отец Станислав, – остановил он его. – Вас немедленно требует к себе владыка Севастьян.

Манеры у него были те же, что и у полицейских.

– Хотел бы знать, какова ваша роль в этой провокации? – задумчиво произнес Стас.

Тот набрал воздуха, намереваясь взорваться возмущением, но тут их увидел отец Герман, вынырнувший из-за угла.

– Отец Станислав! – обрадовался он. – Вас уже освободили?

– Это было полицейское недоразумение, – сказал Стас, глядя на Григореску с вызовом.

– Прошу вас, – буркнул Григореску и ушел.

– Куда он вас просит? – не понял отец Герман.

– К владыке на ковер, – сказал Стас. – Сейчас меня будут воспитывать.

– Пожалуйста, не устраивайте там сцен, – попросил Герман.

Митрополит пил чай в своем номере вместе со своим келейником, юношей в майке с надписью «Мы верим в Бога!» Когда Стас вошел, они обсуждали какие-то личные проблемы на болгарском языке, так что Стас поначалу ничего не понял.

– Садитесь, – предложил ему келейник, вставая.

Стас сел.

– Чай будете? – спросил митрополит.

– Спасибо, нет, – сказал Стас. – Вы меня звали, ваше высокопреосвященство?

Митрополит усмехнулся.

– Только, пожалуйста, без этих архаизмов! Я вас звал в связи с вашим арестом. Тут господин Григореску очень хочет вас выгнать с конференции.

Митрополит снисходительно улыбался, что говорило о его расположении.

– Это было недоразумение, – сказал Стас. – Вчера, когда мы были у епископа Христофора, ко мне подошел диакон и предложил углубиться в тему. Мы договорились встретиться сегодня в соборе, но его там не оказалось. Его арестовали утром, прямо в храме. Меня допрашивали, как свидетеля.

– А какая тема имелась в виду? – спросил митрополит, попивая чай.

– История пресловутого Первосвященника, – сказал Стас. – Диакон обещал свести меня с единственным свидетелем тех событий.

Митрополит поставил чашку.

– И вы относитесь к этому серьезно?

– А у вас по этому поводу есть какая-то объективная информация, владыка?

Тот пожал плечами.

– Просто, я не вижу в этом событии значительности, – сказал он. – Вы можете поверить, что рептилид, с их богатой и своеобразной культурой, пожелает креститься?

– Поверить в этом трудно, – кивнул Стас. – Но, знаете, владыка, я сейчас каким-то боком оказался причастен к работам рептилидов в области культуры. Могу сказать, что у них это вызывает просто благоговейный интерес. Религия для них, это вообще недоступная область, и потому они уделяют ей повышенной внимание. Я могу предположить, что некий рептилид увлекся этими поисками, что могло создать впечатление о его вовлеченности вплоть до крещения. Такого рода сплетни расходятся довольно быстро.

Митрополит задумчиво кивнул.

– У вас есть рецепт противостояния этому явлению?

– Это напрашивается. Надо создать комиссию, провести изыскания, и опубликовать все в сети. Что может быть криминального в изучении земной культуры?

Митрополит кивнул.

– Может быть вы и правы, – сказал он. – Вы, наверное, хотели бы войти в эту комиссию?

– Я не рвусь, – сказал Стас. – Но коснувшись проблемы, я уже вовлекся, так что материал знаю.

– Я поговорю с председательствующим, – сказал митрополит. – Создание такой комиссии было бы реальным делом.

Стас невольно улыбнулся.

– Я рад, владыка, что нашел у вас взаимопонимание.

– Мне это тоже приятно, – кивнул тот.

Стас поднялся в свой номер в приподнятом настроении. Конечно, расследование истории крещения Трускальда не было в числе его основных интересов, но прикосновение к жизни этого легендарного рептилида вполне могло приблизить его к разгадке.

Спал он довольно крепко, проснулся рано и первым явился на завтрак в ресторан. Предстоял день заседаний по различным вопросам, и Стасу было назначено присутствовать в комиссии по женскому равноправию. Посещать такого рода дискуссии он не считал возможным, и вместо этого остался в номере, чтобы посмотреть распространяемый на конференции фильм «Снова вместе!» Фильм был предельно амбициозный и настолько же лживый, хотя счастливых улыбок и достижений нового мира там было предостаточно. Когда ему позвонили в дверь, он решил, что кто-то из делегации вычислил его отсутствие в комиссии и напустил на него Григореску.

На пороге стояли двое полицейских и лейтенант Откала.

– Господин Бельский, – заговорил лейтенант с ним холодно и официально. – По распоряжению прокурора Западной Африки вам надлежит немедленно покинуть Киншасу и территорию Западной Африки. Прошу вас немедленно собраться и поехать с нами.

Стас опешил. Чего-чего, а такого спешного выдворения из страны он не мог ожидать ни с какой стороны.

– Могу я ознакомиться с официальным документом? – спросил он.

Откала подал ему бумагу, где был какой-то текст на французском, который здесь считался официальным государственным языком.

– А на английском есть? – спросил Стас.

Откала выдержал паузу, но все же подал ему другой листок. Там было написано, что иерей Станислав Бельский из состава делегации русской православной церкви является распространителем вредных религиозных сплетен, в связи с чем его полномочия, как члена делегации, прекращаются, а сам он должен покинуть Западную Африку в течение суток.

– Я не понял, в чем конкретно меня обвиняют? – спросил Стас.

– В распространении религиозных сплетен, – отвечал Откала. – Мы не можем себе позволить такого рода выступлений в такой трудный для нашего региона момент.

– Но где и когда я распространял такие сплетни?

– Член вашей делегации господин Григореску подтвердил это своими показаниями.

– Но это ложь! Это наговор!

Откала криво усмехнулся.

– Вадим Тонде сказал, что вы расспрашивали его о Кхати Синге. Это тот старик, который мутил воду в столице.

Стас вскинул брови.

– А что с диаконом?

– Он все еще находится под следствием, – отвечал Откала. – Кхати Синге был убит прошлой ночью, и мы проверяем всех его знакомых. Ваше счастье, что вам не довелось с ним повстречаться.

Продолжать расспросы было уже ни к чему.

Стас торопливо собрал свои вещи, нервно размышляя, стоит ли ему позвонить кому-либо из покровителей, но в конце концов передумал звонить. Витас Лемба на этом материке не имел никаких полномочий, а тревожить Ланго не стоило.

Он вышел к полицейским с сумкой в руке.

– Все, я готов, – сказал он.

– Прошу вас следовать за нами, – сказал Откала и пошел вперед.

Стас двинулся за ним, а позади него тронулись двое полицейских.

50

Хоста Оливарро, председатель Управляющего Комитета,